Только вернись - Елена Левашова

айфона и спешно кладу его в сумку – я дома подумаю, как убедить родственников Ольги Павловны подождать, да и со Свирепым придется встречаться еще раз. Уже без Вяземского… И работу никто не отменял. Пожалуй, стоит после обеда заехать в офис и проконтролировать работу моей команды. Да и юристу сообщить, что никакого слияния не будет… Я найду Милану и уеду в Америку, подальше от всего этого… Пока папа был жив, он убеждал меня отказаться от мести. До последнего дня он умолял смириться с прошлым и отпустить его… Простить во что бы то ни стало, вычеркнуть Глеба из жизни и памяти, уехать заграницу… Но я чувствовала себя живой только из-за желания отомстить. Кровь бежала по моим венам, сердце билось в груди, питаясь лишь этим желанием… Кажется, я утратила другие стремления – быть счастливой, любить и быть любимой, я жила войной – безжалостной, беспощадной, разрушающей… Не жила – существовала, потому что жизнью это сложно назвать… И что? Мои чаяния рассыпались как карточный домик, стоило Вяземскому поцеловать меня.

Какая же ты идиотка, Кара! Нет, надо срочно уезжать… Искать дочь и валить из страны куда подальше.

Тягостные мысли рождают тревогу. Бреду к подъезду, чувствуя необъяснимый страх. Останавливаюсь. Глубоко вздыхаю и резко оглядываюсь. Ничего… Ленивая полуденная тишина, пустая детская площадка, припаркованные тесными рядами машины… Ничего особенного. Успокойся, Кара… Ты зря себя накрутила. Дрожащими пальцами прикладываю ключ домофона к замку и окунаюсь в прохладные объятия подъезда. Тишину нарушает шорох пакета в моих руках и… чье-то тяжелое дыхание за спиной. Я не успеваю обернуться или вскрикнуть – страх словно щупальцами сковывает горло, парализуя мышцы. На затылок обрушивается удар… Падаю на колени, роняя сумку. Груши рассыпаются под ногами, в глазах темнеет. Пытаюсь встать, но меня сражает еще один удар… Все… Наверное, я умру, а Глеб никогда не узнает о дочери. И искать он ее не будет – зачем ему ребенок от неизвестного папаши?

Сожалея о бесцельно прожитых годах, закрываю глаза… Слезы жгут кожу, а затылок ноет от боли. Ссадины на ладонях кровоточат, мышцы будто наполняются сталью… Не могу пошевелиться – хрипло постанываю, а потом проваливаюсь в омут бессознательности.

– Кара… Господи, я так и знал, что тебя нельзя отпускать.

Похоже, я в аду… Умерла, но моим наказанием стал голос Вяземского. Он и после смерти меня преследует. Или он тоже умер?

– М-м-м… – мычу, не в силах вымолвить и слово.

– Кара, как это случилось? Открой глаза, ты меня видишь? Как голова?

Я все-таки разлепляю глаза… Зажмуриваюсь от слепящего света, ворвавшегося через приоткрытые веки.

– Глеб? Где я?

– На тебя кто-то напал. Хорошо, что я поехал за тобой следом. Меня Свирепый убедил подстраховать тебя. Черт… Так и знал, что нельзя тебя отпускать.

Вяземский прижимает меня к груди и поднимает. Потолок кружится над головой, когда он несет меня к выходу. Руки болтаются, как плети, затылок нестерпимо ноет.

– Поживешь у меня. Врача я уже вызвал домой, а там решим… – сглатывает он, переводя на меня взгляд.

Так близко… Нестерпимо близко… Чувствую его дыхание, щекочущее висок. Тепло сильного тела, крепкие руки… Господи, Вяземский, когда ты исчезнешь из моей жизни?

– Глеб, я настаиваю на полиции. Мы не справимся сами, мы…

– Свирепый напал на след. Он приедет к нам чуть позже, когда ты отдохнешь.

– Что он узнал?

– Каролина, тебе надо отдохнуть. Все потом.

– Глеб, тебе не понять, каково это – переживать за ребенка. Сейчас же скажи, что он накопал! Или я встану и пешком пойду в полицию! Если не смогу идти, поползу…

– Похитители попали в камеры видеонаблюдения, ребята Свирепого работают с записью, пытаются увеличить кадры и разглядеть лица. Если они есть в судебной базе, мы легко на них выйдем. Пока это все, что я знаю.

– Хорошо.

– Брыкалов, застели заднее сидение и положи подушку, – командует Глеб, крепко прижимая меня к груди. – Ничего, Кара… Мы ее найдем.

Глеб.

Руки трясутся, как у обдолбанного наркомана, а сердце гулко ухает в груди. Наверное, она слышит его стук… Точно слышит, потому что ее щека плотно прижимается к моей тяжело вздымающейся груди. Каролина даже уйти не успела… Стоило ей скрыться за поворотом, душу скрутил вязкий страх. Тревога, подозрение, предчувствие – называйте это как угодно – я поверил своей интуиции и не прогадал. И Свирепый здесь ни при чем. Я сам решил следить за ней. И уговорил Брыкалова ехать за такси. Не понимаю, разве такое бывает? Эта маленькая лживая дрянь не отпускает меня… Тянет невидимыми нитями, не позволяя освободиться.

– Как ты себя чувствуешь? – шепчу хрипло, опуская на нее взгляд.

Кожу предплечья обжигает липкая кровь. Кажется, место, где голова Каролины меня касается, выжигают клеймом…

– У меня кровь на затылке… Может, правда, в больницу? Я не знаю, как лучше, Глеб. Давай спросим Свирепого, я так боюсь, что готова слушаться кого угодно, – вымученно протягивает она.

– Поживешь пока у меня, Кара. Свирепый скоро подъедет. Поделится своими находками. Одно мне понятно – тебе опасно оставаться одной. Будешь под моей защитой – никто не посмеет тебя тронуть.

– А… А тебя? Тебя они посмеют… – мнется она, пытаясь увернуться из моих рук.

Возвращаюсь в реальность, осознавая, что сижу на заднем сидении с ней в руках. Ловлю ее нежное, как дуновение летнего ветра дыхание. Жадно впитываю все – касания, запах, блеск глаз… Всю ее хочу сожрать, как желанную добычу. А Брыкалов делает вид, что не замечает этого. Молчит, хотя мог бы предложить мне просто уложить раненую на покрывало.

– А тебе что же, не все равно? Ты радоваться должна, если меня прихлопнут. Или ты изменила мнение, Каролина?

– Нет, не изменила. Если следовать твоей логике, с тобой мне тоже угрожает опасность. Ты сам опасность, Вяземский… Ходячая и… горячая…

Стоп! Разве она бы так сказала? Конечно, нет. Кара меня терпеть не может. Значит, ей гораздо хуже, чем она хочет показать.

– Боже мой, Кара… Голова кружится? – прикладываю ладонь к ее прохладному липкому лбу.

Предательница… Лживая и похотливая девка, перепробовавшая десяток мужиков и родившая неизвестно от кого – ярость совсем недавно кипела внутри, затмевая разум. А что сейчас? Я захлёбываюсь от волнения за эту… За некогда любимую девушку, странным образом вернувшуюся в мою жизнь…

– Нет, просто я устала. Хочу закрыть глаза, можно?

Каролина засыпает, пока Брыкалов везет нас домой. Звоню знакомому врачу и требую срочного приезда. Не знаю, что убеждает