Одна ночь меняет все (СИ) - Тэя Татьяна

Райли потёрла глаза ладонями, а потом сильнее уткнулась ему в плечо, понимая, что бесполезно сдерживать слёзы, они просто лились и всё.

- У меня чувство, что мы больше не увидимся.

- Глупости! – отрезал он.

Так они и простояли. До того времени, пока к дому не подъехала белая мазда Эйвана.

Глен уехал. Райли ничего не могла поделать: стояла и смотрела, как байк скрывается за поворотом. Хмурый Эйван ждал, прислонившись к периллам крыльца. Наконец, она развернулась и подошла к нему.

- Злишься на меня? – спросила она.

- Нет, расстроен.

- Почему?

- Ты плачешь. Мне это не нравится.

- Это из-за Глена, - пояснила Райли.

- Тем более не нравится.

- Кажется, наши пути расходятся навсегда.

Эйван не стал говорить, что он совсем не возражал против подобного исхода дел, а просто обнял и попытался утешить свою девушку.

Чуть позже все собрались в доме семейства Фэрроу на ужин. Райли хлопотала с Эйприл на кухне. Пару дней назад из колледжа приехал Колин. Райли впервые увидела старшего брата Эйвана: внешнее сходство между ними было еле уловимым, зато характерами они не особо разнились.

Вообще, у Колина и Эйвана было больше общего между собой, чем с тем же Ником. Эйприл ворковала над старшим сыном без устали, а Колин, не выказывая ни толики раздражения материнским вниманием, с благодарностью и некой снисходительностью его принимал.

На Райли накатила непонятная тоска – перед ней был образец семейных отношений, которых ей самой всю жизнь недоставало. Хотя, с другой стороны, она постепенно начинала чувствовать себя частью этой большой семьи.

- На следующий год и Ник уедет, так что дом совсем опустеет.

Эйприл смахнула невидимую слезинку и с некоторой печалью улыбнулась Райли.

- Все будут приезжать на каникулы, - попыталась успокоить её та.

- О, да, - усмехнулась Эйприл. – Колин тоже так поначалу говорил, а теперь всё чаще проводит их вне дома. Но это и правильно, не могу же я их привязывать к своей юбке.

- Когда все доучатся и начнут устраиваться в жизни, то с радостью по праздникам будут возвращаться к вам под крыло.

- Уже жду этого. Большие семейные вечера с детьми… и внуками.

Эйприл мягко улыбнулась и, подхватив плетёные корзинки со свежеиспечённым хлебом, отправилась в гостиную.

Райли вздохнула, посмотрев на пустой дверной проём. Расскажет ли она когда-нибудь Эйприл про их настоящее знакомство с Эйваном? С чего всё началось и к каким последствиям привело? Или эта тайна так и останется тайной?

- О чём задумалась? – Эйван незаметно нарисовался на кухне и, подойдя ближе, чмокнул её в макушку.

- О внуках, - тяжело выдохнула Райли.

- Ооо… что-то ты рано о них задумалась. Погоди, сначала дети.

Эйван так легко это произнёс, что Райли невольно улыбнулась. С каждым днём становилось легче, кажется, прошлое отступало и отпускало их. Они говорили о будущем, но в такое далёкое ни разу не заглядывали.

Райли через неделю предстояло отправиться в Школу изобразительных искусств Манхэттана, где её уже ждали. Она стала счастливой обладательницей гранта на обучение, впереди маячили четыре года интересной, насыщенной программы, после прохождения которой, она получит звание бакалавра изящных искусств.

Они то и дело это обсуждали, вот и сейчас Райли, не удержавшись, что-то ляпнула о своём отъезде и скорой разлуке.

- Ммм… я буду ближе, чем ты думаешь, - загадочно пробормотал ей в волосы Эйван.

Вчера всё окончательно решилось, но он почему-то тормознул и не помчался рассказывать радостные вести своей девушке. Ждал подходящего момента, и вот, вероятно, тот наступил.

- То есть? – Райли замерла, затем отстранилась взглянуть на Эйвана. – Насколько ближе?

- Очень… очень близко. – Он погладил её по щеке и улыбнулся. – Я долго думал, Райли, и вот решился. Буду изучать медицину в университете Нью-Йорка.

- Мед… медицину? – заикалась Райли, ещё не веря собственным ушам. – В Нью-Йорке?

- Да, - шепнул он, получая удовольствие от её счастливого удивления. – Ну, точнее, естественные науки. Долго думал. И вот. Знаешь, я часто видел, как отец отдавал себя работе. И понимаю, что это непросто. Но мне хочется сделать что-то стоящее в жизни. Искусство – оно никуда не денется, но я не стану возводить его в статус своего призвания. Возможно, я призван для другого.

Он усмехнулся с самоиронией, но слегка передёрнул плечами, когда в голове промелькнули картинки недавнего прошлого.

– Всё никак не могу забыть тебя в больничной палате. Такую хрупкую… бледную… измученную… Мне тогда хотелось вдохнуть в тебя жизнь не только силой собственного чувства. Думал: «Вот если б я что-то понимал…». Райли, я хочу понимать, хочу помогать людям, хочу делать то, что не каждый человек может делать.

Она остановила его затянувшийся монолог коротким поцелуем и с нежностью заглянула в глаза.

- И будешь делать, - просто прошептала Райли, затем радостно и немного смущённо улыбнулась. – Ох, Эйван, я, наверно, ужасная эгоистка, но такая счастливая. Ты будешь рядом, то есть… мы будем рядом. Это же просто… чудесно!

Ноябрь. Шесть лет спустя

Райли долго смотрела с глупой улыбкой на тест в своей руке, думая, не двоится ли у неё в глазах от навернувшихся слёз. Почти полтора года попыток. Полтора года нервов, подавленных истерик, бесконечных разговоров, попыток расслабиться и просто не зацикливаться на этом.

Удивительно, прошлый раз им хватило одной короткой ночи. Теперь же судьба будто решила отыграться на них по полной. Но…

- Господи, - прошептала она и тут же выудила из косметички новый нераскрытый тест.

Надо повторить, а то мало ли.

Но и этот, и последующие два показали один и тот же результат. Полоски, плюсики, какие-то приблизительные недели.

Первым импульсом было броситься названивать Эйвану, но Райли быстро справилась с собой и решила перво-наперво сходить к гинекологу.

Это она и сделала. Сидела в приёмной и отстукивала нервную дробь пальцами по подлокотнику, в ожидании приёма. Врач назначил ей анализ крови на ХЧГ в динамике, хотя уже на осмотре подтвердил шесть недель беременности.

Робко и неуверенно Райли поинтересовалась у доктора, а всё ли будет в порядке, и тот заверил её, что никаких особых причин волноваться нет.

Райли не знала, как она выдержала эти десять дней до возвращения Эйвана, но, когда он приехал, на неё снизошли спокойствие и… молчаливость.

- Ты какая-то странная. Что-то случилось? – спросил он, когда вечером они решили устроить себе небольшой отдых и отправились на тридцатый этаж отеля «Кимберли».

- Ах, от тебя ничего не утаишь, - прошептала Райли, занимая место за столиком в панорамном баре «Апстейрс».

Она задумчиво уставилась на живущий своей жизнью город сквозь стеклянную стену заведения. День выдался не по-ноябрьски тёплым, а вечером резко похолодало, и теперь Большое Яблоко медленно окутывал туман.

Продолжения не последовало, Эйван внимательно посмотрел на неё и только лишь хмыкнул в ответ.

- Готова сделать заказ?

- Угу. – Райли всё так же не собрано пробежалась по строчкам меню.

Они оба хорошо устроились в этом шумном мегаполисе. Эйван, получив бакалавра естественных наук, продолжил обучение в медицинской школе и после начала стажировки в Институте реабилитационной медицины Раска готовился к многоуровневому экзамену.

Он уже работал с пациентами, естественно под патронажем старших сотрудников. Впереди его ждали ещё несколько лет учёбы, но он сам осознанно выбрал этот долгий путь. Райли попала в одну из графических компаний на должность художника-оформителя и параллельно писала собственные картины, выставляясь время от времени в тематических арт-галереях города, а раз в неделю преподавала основы художественной композиции детям.

- Давай выйдем на террасу? – предложила Райли чуть погодя.

На улице было пусто и свежо. Она прошла мимо кожаных диванчиков и остановилась у перилл под паутиной световых гирлянд, перекинутых над головами. Эйван поставил на верх ограждения прихваченные из зала бокалы с шампанским.