Барбара Делински - Сабрина

— Все бумаги судьи Баллантайна были переданы Чикагскому университету.

— Это были официальные бумаги. Так называемое досье Баллантайна представляет собой собрание документов и сведений о его преступных деяниях.

— Совместных преступных деяниях, — сухо уточнила Алексис.

— Совершенно справедливо. Совместных, — согласился Дерек с Алексис, которая оказалась не только умной, но и язвительной женщиной. — Так вот: как вы уже, наверное, поняли, мы с женой знаем, что судья Баллантайн — ваш отец. У нас есть доказательства того, что он вел двойную жизнь и завершил свое существование, покончив с собой. Понятно, что для этого у него должна была быть веская причина, а более веской причины для самоубийства у человека с его положением в обществе, нежели шантаж, трудно себе представить.

Алексис прижала к себе портфель, который находился у нее в руках, и перевела взгляд на Сабрину.

— Все равно не понимаю, зачем вы обратились ко мне. О том, что судья Баллантайн — мой отец, я узнала только после его смерти. Как, скажите, я могу вам помочь в этом расследовании?

— Мы полагаем, что судья передал это досье вам, — сказала Сабрина.

— С какой стати? — быстро спросила Алексис.

— Чтобы оставить вам хоть что-нибудь ценное. Своего рода компенсацию за то, что он мог для вас сделать — и не сделал.

Алексис покачала головой.

— Ни о каком досье я ничего не знаю. Но если бы даже оно у меня и было, зачем, спрашивается, мне передавать его вам? Какая в этом для меня выгода?

— Если вы, как мы предполагаем, ненавидите отца, вам, возможно, доставит удовлетворение то обстоятельство, что порочащие его сведения будут преданы гласности. Напротив, если вы его любите, вам будет приятно узнать, что человек, который его шантажировал и стал причиной его безвременной кончины, привлечен к ответственности.

— А вам это зачем?

Сделав паузу, чтобы лучше обдумать свои слова, Дерек произнес:

— Попытайтесь правильно меня понять: тот же самый человек, который шантажировал вашего отца, засадил меня по сфабрикованному при его участии обвинению в тюрьму, где я провел два года. Ясное дело, у меня возникло сильное желание отомстить этому субъекту.

Дерек замолчал, склонил голову набок и некоторое время внимательно смотрел на Алексис.

— Вы очень молоды, и у вас наверняка есть идеалы, — сказал он. — Поэтому попробую сформулировать свою мысль иначе. Считайте, что я затеял все это, чтобы не допустить к власти очередного коррумпированного бюрократа. Как вам такое объяснение — нравится?

— Будь вы помоложе и обладай идеалами, такое объяснениие меня бы вполне устроило, — ответила Алексис. — Но в вашем возрасте реальной причиной расследования может являться только месть.

— Подавив смешок, Сабрина посмотрела на Дерека.

— Эта малышка — твердый орешек, — сказала она.

— Да… — согласился с женой Дерек. — Но я тоже не паштет. — Повернувшись к Алексис, он спросил: — Ну так что? Вы готовы нам помочь ниспровергнуть коррумпиро- їнного чиновника?

Алексис продолжала настаивать на том, что ничего о досье судьи Баллантайна не знает. Как Сабрина и Дерек ее ни упрашивали и как на нее ни давили, им не только не удалось получить от нее досье, но даже добиться признания того, что оно существует в действительности.

Интуитивно они понимали, что она лжет, но продолжать на нее давить, чтобы получить нужные им сведения, считали себя не вправе. Оставив ей название отеля, где они остановились, а также свой вермонтский адрес — на тот случай, если она вдруг передумает, — Сабрина и Дерек вернулись к себе в номер.

В тот вечер настроение у обоих было неважное. Упорное нежелание девятнадцатилетней девушки с ними сотрудничать свело на нет все их усилия. Впрочем, сдаваться они не собирались.

Похоже, Алексис Фаррел это почувствовала. Неизвестно, ненависть ли к отцу была тому причиной, то ли, наоборот, любовь к нему, а может быть, как и предполагал Дерек, ее подтолкнул к решительным действиям идеалистический взгляд на мир — но, так или иначе, она рано утром позвонила Дереку и Сабрине в отель и согласилась передать им то, что они добивались. Ровно в девять часов Дерек встретился с ней в холле и получил от нее досье Баллантайна.

Ни Алексис, ни Дерек не заметили, как сидевший в холле мужчина сложил газету, которую читал, поднялся с месра и направился к находившимся в углу телефонным будкам.

В доме царила атмосфера праздника. И не только потому, что Дерек и Сабрина вернулись в Вермонт с победой. Их журналистский коллектив продал свои первые три репортажа, а Джей Би завершил наконец свою книгу. Отметить «это дело» предложил именно Джей Би, пригласив всех обитателей дома в ресторан местной гостиницы. Впрочем, это было только началом вечера. Когда члены маленького вермонтского сообщества вернулись на ферму, праздник получил продолжение. Собравшись в сарае, Дерек, Сабрина, Джей Би, Энн, Джастин и еще трое репортеров, которые подключились к работе, подняли бокалы с шампанским в ознаменование достигнутых ими успехов.

Когда пробило час ночи, на ферме спали все — за исключением Сабрины. Она лежала рядом с Дереком, прокручивая в сознании события прошедшего дня. От досье Баллантайна мысли Сабрины незаметно перетекли к процессу переработки документов в очерк и его последующей публикации. Она вспомнила об анализах, которые ей должны были проводить на следующей неделе, и подумала, с каким нетерпением, страхом и надеждой будет дожидаться их результатов.

После этого она обдумала высказанную Дереком мысль, что все происходящее в мире имеет определенную цель, и задалась вопросом, какую цель преследовала судьба, допустив, чтобы Ники превратился в жалкое существо, обделенное умом и памятью. Неужели все это случилось с ее сыном только для того, чтобы они с Дереком встретились И полюбили друг друга? А что же их будущее дитя? Будет ли она так же его любить и лелеять, как любила и лелеяла своего первенца?

Стараясь избавиться от лишавших ее покоя мыслей, она прикрыла глаза и попыталась уснуть. К сожалению, у нее ничего не получилось, и мысли потекли по привычному руслу. Дерек… Джей Би… Энн и Алексис… Неужели все они и вправду мужественнее и сильнее ее?

Сон все не шел. Понимая, что в ближайшее время ей заснуть не удастся, Сабрина поднялась с постели, набросила халат, закуталась в шаль и вышла из спальни. Распахнув заднюю дверь и оставив ее открытой, она направилась по залитой лунным светом тропинке к сараю. Через несколько минут она вернулась в дом, держа в руках досье Баллантайна.

Закрывшись в кабинете, она при свете настольной лампы стала просматривать бумаги, изредка делая пометки в блокноте. Читая и перечитывая документы и, словно губка, впитывая в себя прочитанное, она провела за этим занятием пару часов. Когда веки у нее налились свинцом, а глаза стали сами собой закрываться, она заперла папку с бумагами в ящик стола и отправилась спать.