Линдсей Армстронг - Свидание с прошлым

– Молодец, видишь, не так уж и сложно, – минуту спустя похвалил Карлос, открывая дверь их номера. – Ну а теперь тебя ждет душ.

Поборов искушение заявить, что это он во всем виноват, Мия отправилась в ванную и закрыла за собой дверь.

Но Карлос сразу же ее открыл.

Мия резко развернулась и бросила на него убийственный взгляд.

– Я хотел извиниться и сказать, что против твоего желания и пальцем к тебе не притронусь. Ну а что касается женитьбы, это всего лишь мысль, а не угроза.

С этими словами Карлос аккуратно прикрыл дверь.

Сперва Мия старательно прополоскала одежду и лишь затем полезла в душ и принялась тщательно отмывать тело и волосы, пока всю ванну не заполнили клубы пара, а кожа не покраснела. А потом до нее вдруг дошло, что ей совсем нечего надеть. В приступе праведного гнева, она как-то совсем упустила это из виду.

Ссутулившись, Мия уставилась на свое отражение в запотевшем зеркале. И почему она вообще так разозлилась? Никто же не заставляет ее выходить за него замуж. При желании она может вообще прямо сейчас уйти.

Только… Вздохнув, Мия закрыла глаза. Ближайшие пару месяцев она из «Беллберда» все равно никуда не денется, и Карлос прекрасно это знает.

А каково это на самом деле стать женой Карлоса О’Коннера? Правда, узнать это можно одним-единственным способом. Но только можно ли действительно вырастить и воспитать в себе любовь?

Завернувшись в огромное пушистое полотенце, Мия вышла из ванной и сразу же увидела раскинувшегося на кровати Карлоса в одних трусах, а рядом с ним на столике стоял поднос с кофейником, чашками, пакетиками с сахаром и упаковкой местного печенья.

Он с совершенно непроницаемым видом наблюдал, как она подходит к кровати.

Остановившись у изножья, Мия заговорила сама:

– Карлос, я не знаю, о чем ты сейчас думаешь, но я ненавижу такие ссоры. То есть я хочу сказать, мне не нравится, что я… не знаю, как выразиться, так что просто скажу все как есть. Я больше ни в чем не уверена и сейчас не в состоянии принимать какие бы то ни было решения и… – она махнула рукой на подушки, – не мог бы ты передать мне пижаму? Кстати, кофе отлично пахнет.

Явно смягчившись, Карлос сел и протянул ей руку.

Немного помедлив, она все же подошла поближе и вложила руку в раскрытую ладонь.

– Запрыгивай.

– Полотенце влажное.

– Понятно. – Пошарив под подушкой, Карлос вытащил пижаму, но не ту, что она сама себе купила, а небесно-голубую шелковую красоту на тоненьких лямочках, расшитую воздушными змеями.

Когда Мия ослабила полотенце, Карлос велел ей поднять руки.

Послушно повиновавшись, она позволила ему надеть на себя шелковую прелесть и аккуратно ее расправить.

– Вот так, – объявил Карлос, разглядывая вышивку. – И если бы ты не наложила на меня эмбарго… – он пробежался пальцами по ее все еще влажным волосам, – мы могли бы…

Никакого эмбарго я на тебя не накладывала.

– Ты сквозь зубы выдавила, что у меня отвратительная привычка тебя трогать и целовать, пока у тебя голова не пойдет кругом.

– Все равно… То есть это не эмбарго.

– Точно, – кивнул Карлос. – Но любой приличный парень сразу поймет, что тебе это не нравится и не станет навязываться.

Ничего не понимая, Мия пристально его разглядывала.

– И как все это вяжется с новой ночнушкой?

– Воздушные змеи.

Мия лишь удивленно моргнула.

– Не понимаешь? – Взяв ее за подбородок, Карлос улыбнулся. – Как друзья и любовники мы могли бы вслед за ними взлететь в небеса. Весьма символично.

Несколько секунд Мия неподвижно его разглядывала, а потом не выдержала и все-таки улыбнулась.

– Ты сумасшедший, – выдохнула она, пытаясь справиться с дурацкой улыбкой.

– Возможно, – серьезно согласился Карлос, – но я прощен?

– Да.

– Тогда иди сюда.

Забравшись в кровать, Мия улыбнулась.

– Вот так гораздо лучше.

– Лучше?

– Лучше, чем ссориться. Ты так не думаешь?

– Думаю.

Крепко обняв, Карлос прижал ее к себе так, что она не заметила, как он слегка хмурится, глядя куда-то поверх ее головы.

Пару часов спустя Мия уже крепко спала, а Карлос вновь поймал себя на том, что не может отвести от нее глаз.

Они вновь занялись любовью, правда, не той дикой и необузданной, как в прошлый раз, а ласковой и нежной, после которой в нем проснулось непреодолимое желание оберегать и защищать.

И вдруг он с необычайной отчетливостью ощутил, что не хочет, чтобы она делила эти минуты уязвимости и близости ни с каким другим мужчиной. Потому что мало кто из них сможет понять, что она отдает всю себя целиком, полностью вкладывая душу. Как и во все, что она вообще делала.

Не в силах заснуть, Карлос поднялся и вышел в сад, прислушиваясь к далекому плеску волн и шуму ветра. Немного постояв в саду, он вернулся в спальню, надел свитер и подтолкнул кресло к кровати.

Задумчиво устроившись напротив Мии, Карлос принялся вспоминать ее девчонкой. Той самой девчонкой, что, возвращаясь домой, больше всего на свете любила мчаться на коне быстрее ветра. Словно лишь конь и ветер в спутанных волосах освобождали ее от бесконечных рамок и ограничений, что накладывала на нее школа-интернат.

И при этом она всегда оставалась очень скромной и застенчивой, а ее присутствие в поместье было практически незаметным.

А потом, когда ей уже исполнилось пятнадцать, они начали ездить вместе. Правда, это случалось не так уж и часто, но вскоре он заметил, что стоит ему к ней обратиться, и она сразу же заливается краской.

Не зная, что еще может сделать, он старался не возвращаться домой во время ее кратких визитов в поместье и надеялся, что со временем все пройдет само собой.

А потом получил веткой по голове и внезапно обнаружил, что Мия Гардинер уже вовсе не ребенок, а восемнадцатилетняя невероятно красивая и соблазнительная девушка.

Она и теперь оставалась невероятно красивой и соблазнительной, но это еще далеко не все. Она умна, настойчива, сумела создать собственное успешное дело, которое никак не зависит от ее внешности, и, если бы отец был жив, он наверняка отнесся бы к ней куда благосклоннее, чем когда-либо относился к Нине Фрэнч.

При этой мысли Карлос недовольно поморщился. В отличие от своей супруги Фрэнк О’Коннер всегда считал Нину пустоголовой красоткой, не наделенной какой-либо внутренней силой и твердостью, необходимой для того, чтобы стать хорошей женой и матерью.

В чем-то Карлос даже разделял отцовское мнение, но, как ни прискорбно, именно родители направили его по той дороге, по которой он теперь идет. А жаль. Правда, отчасти, он сам в этом виноват.

Но, даже несмотря на грусть, Карлос не мог не отметить иронии происходящего. Ведь, в отличие от Мии, Нина очень даже хочет выйти за него замуж.

Карлос задумчиво посмотрел на светившуюся под дверью ванной полоску света. С чего ему вообще пришло в голову заговорить о женитьбе?

Да и что за брак может у них получиться?

Мирный. Брак с умной, практичной, находчивой и талантливой женщиной. С такой, которая любит детей. Карлос мрачно улыбнулся. Что ж, наверное, это единственная черта, которую мать когда-либо сможет оценить в его избраннице.

Такой брак, при котором Мия останется жить в «Беллберде», а сам он будет наведываться туда лишь наездами. Никаких взлетов и падений, что переживали их отношения с Ниной, никаких подспудных мыслей, что их брак превратится в бесконечную мыльную оперу. Ну и, конечно, Мия будет вечно ему благодарна за то, что он все-таки сумел искупить тот вред, что причинила ей его семья.

Не самая приятная мысль.

Карлос стиснул зубы.

Но это еще не все, есть же что-то еще…

Что-то такое, что никак не давало ему выкинуть из головы Мию Гардинер.

Следующим утром Мия проснулась, совершенно не представляя, что ее ждет.

И, не зная, что, борясь с демонами, Карлос полночи не спал, с удивлением обнаружила, что, несмотря на льющиеся в окно, которое они забыли занавесить, лучи солнца, он крепко спит.

Задумчиво разглядывая спящего мужчину, Мия попыталась понять, откуда у нее взялось это непонятное чувство неуверенности.

Вчера же все закончилось хорошо.

При этой мысли она слегка покраснела. Хорошо закончилось. Странное определение для любви, вознесшей ее на седьмое небо и заставившей совершенно по-новому прочувствовать собственное тело.

Но что, если Карлос снова заговорит о женитьбе? Как она поведет себя при ярком дневном свете?

Покачав головой, Мия решила пойти поплавать, надеясь, что сумеет смыть с себя все сомнения и неясности.

Выбравшись из кровати, она зашла в ванную, переоделась в черно-белое бикини и накинула поверх легкий сарафан.

Вернувшись в спальню, она послала мирно спящему Карлосу воздушный поцелуй и пошла на пляж.

Отличное утро. Ярко-оранжевый восход, высокое голубое небо, спокойная водная гладь, что лишь изредка оживляли невысокие волны прибоя…