Эллисон Бреннан - Поцелуй меня, убей меня

Особенно после того, как две недели назад Люси сказала Патрику о ее отношениях с Шоном. Она пыталась отложить этот разговор, и вовсе не потому, что Шон не нравился Патрику – они были напарниками и сильно сблизились за те три года, что проработали вместе в «РКК». На самом деле она не знала, почему ей не хотелось говорить об этом брату. С Диллоном и Кейт все было по-другому. Они являлись свидетелями зарождения ее с Шоном отношений, так что нельзя было сказать, будто Люси это скрывала. Когда Патрик вернулся из командировки в Калифорнию, она наконец призналась ему. Брат и сестра шли домой из церкви, и Люси, будто бы случайно, обронила: «О, ты знаешь, мне нравится Шон, и мне кажется он тоже питает чувства ко мне».

– Я знаю, – пробурчал Патрик.

После того как Люси поняла, что брат не собирается больше ничего говорить, она попыталась слегка надавить – ей хотелось узнать, как он к этому относится. Шон был его партнером, она была его сестрой, и хотела – нет, нуждалась – в его одобрении.

Патрик лишь пожал плечами и сказал, что она уже большая девочка. Но было похоже, что он хотел сказать что-то еще. Брат явно был чем-то озабочен. Люси знала, что ей не следовало переживать. Шон бы сказал, что Патрику требовалось время, чтобы привыкнуть к тому, что они теперь вместе. Но Роган не понимал ее тесной связи с братом. Патрик был единственным в семье Люси, кого ей не хотелось бы разочаровывать. В меньшей степени это было потому, что он был ей братом, и в большей степени из-за ее чувства вины из-за того, что Патрик был серьезно ранен во время преследования насильника Адама Скотта.

Может быть, она просто предвидела, что Патрик не одобрит ее выбора. Люси твердила себе, что ей не нужна была причина, чтобы уйти от Шона, что в данный момент ей не хотелось влюбляться. Она не искала его, он сам появился в ее жизни. Возможно, дело было в том, что Шон чувствовал к ней. Это сквозило не в его словах, а в его взгляде, в его прикосновениях. Он заставлял Люси чувствовать себя так, будто она – единственная. Особенная. Его. И хотя Шон и не говорил этого, своими действиями он ясно давал понять, что он – мужчина ее жизни. Люси это опьяняло и ужасало. Шон заставлял ее ненадолго забыть о своих проблемах.

– Прекрати пытаться все проанализировать, – сказала она себе и запустила одноминутное видео, присланное Шоном.

Оно начиналось на пороге комнаты Кирстен Бентон, затем камера описывала круг, поворачиваясь вокруг своей оси. Голые стены, простая кровать. Никаких личных вещей. Комод, окно – все простое. Только письменный стол и небольшая полка заполнены книгами и бумагами. Фотографии висят над столом таким образом, что увидеть их можно было только сидя за ним. Компьютер повернут к кровати.

Сердце Люси забилось чаще. Она нашла то, что пропустил Шон. Просмотрела запись еще раз в замедленном режиме и нажала на паузу, когда компьютер появился в кадре. Сверху на компьютере была прикреплена веб-камера, обращенная в сторону кровати.

Люси почувствовала легкую тошноту, к ее лицу прилила кровь. Дрожащими руками она открыла бутылку с водой и сделала глоток.

Ей не хотелось отвечать Шону. Хотелось сделать вид, будто она ничего не видела. Если б она озвучила свои страхи, правда звучала бы слишком просто. Но в ней не было ничего простого.

Может быть, она не права. Может быть, есть другое объяснение. Она всегда предполагала худшее. Но худшее происходило далеко не всегда.

Люси собралась с силами и написала Шону.

На компьютере есть еще видеофайлы? Они могут быть в .wmv, mov, или в другом стандартном формате. Ты можешь просмотреть их?

Люси не была удивлена, когда минуту спустя ее телефон зазвонил.

– Шон, – сказала она, бросив взгляд на дисплей телефона.

– Здесь десятки видеофайлов, – ответил Шон, – но все они – либо ярлыки, либо временные файлы. Они пусты, в них ничего нет. Я запустил программу для восстановления содержимого жесткого диска… Как ты узнала?

– Я могу ошибаться, – сказала Люси, хотя и не верила в это. – Надеюсь, что ошибаюсь. Но там стоит веб-камера, обращенная в сторону кровати…

Шон ничего не ответил. Между ними повисла тяжелая пауза.

– Черт, – наконец сказал он.

– Я видела такое много раз, особенно на любительских порносайтах. Зачастую женщины не знали, что их записывают на видео. Но…

– Но Кирстен знала.

– Это ее комната и ее компьютер, – сказала Люси.

– Я все еще не нашел ничего в ее машине, – сказал Шон, затем добавил: – Зачем молодой, красивой девушке с хорошими перспективами в жизни фотографировать себя голой и выставлять эти фото в Интернете?

Люси подозревала, что дело здесь было не только в фотографиях, судя по веб-камере и удаленным видеофайлам.

– Двадцать два процента девушек-подростков выкладывают свои фотографии без одежды в Сеть, – сказала она, приложив усилие, чтобы ее голос звучал ровно. Когда Люси впервые узнала эти цифры, она пришла в бешенство, за которым последовало чувство глубокой безысходности. Как только эти фотографии оказывались в Сети, вернуть их было уже невозможно. Одна порнографическая фотография в течение суток будет скачана тысячу раз людьми со всего мира.

– У меня нет ответа, – сказала Люси, хотя и предполагала, что вопрос Шона был риторическим.

– Как только найду что-нибудь, я дам тебе знать, – ответил Роган. Его голос звучал не так жизнерадостно, как обычно. Энтузиазм и жизнерадостность Шона и были тем, что влекло к нему Люси, и для нее было невыносимо слышать его увядший голос.

– Ты можешь все отсылать мне, – предложила она, хотя ей совсем не хотелось просматривать файлы Кирстен, зная, что она может там увидеть. – Я знаю, что следует искать.

Шон ничего не сказал, и Люси продолжила:

– Я готова ко всему, что могу увидеть в этих файлах.

– Я знаю, что ты готова; я просто…

– Не надо нянчиться со мной. Я не хочу, чтобы меня опекали, как ребенка.

Скоро ее работа будет состоять из постоянных столкновений с подобными вещами, и ничего из того, что Люси могла увидеть в компьютере Кирстен, не смогло бы сравниться с тем, с чем она уже сталкивалась в своей жизни.

– Если у тебя есть время, я буду очень признателен за твою помощь. Я сделаю содержание жесткого диска доступным по Сети и отошлю тебе пароль для удаленного доступа на почту, – сказал Шон.

– Прямо сейчас у меня вагон времени, и я хочу помочь. Если б я не хотела, то не предлагала бы.

– Уже готово. Проверь свою почту.

В то же мгновение раздался звук, оповещающий Люси о новом сообщении.

– Отлично, – сказала она.

– С днем рождения, принцесса. – Шон положил трубку, и Кинкейд снова улыбнулась.

Она зашла в систему Кирстен и начала просматривать разделы один за другим.

Если ее изначальное предположение было верным, она ожидала найти специальные закодированные заголовки во вре́менных файлах, которые создавались каждый раз, когда на компьютере запускалась какая-либо программа. Бо́льшая часть такой информации была бесполезной, и Люси не смогла бы найти ничего из того, что не сохранялось специально на компьютере Кирстен. Но она могла найти и идентифицировать чат-румы, в которые заходила Кирстен – если таковые были, – включая такую информацию, как адрес провайдера, метки даты и времени и прочие подобные вещи.

Когда Люси записалась добровольцем в Фонд охраны материнства и детства, она узнала все о том, как, где и когда сексуальные хищники охотятся за своими жертвами. ФОМД был организацией, боровшейся за права жертв, которая занималась выслеживанием маньяков в киберпространстве. Там Люси узнала о киберпреступности больше, чем за пять лет в университете и колледже. Она могла распознать в «сетевом» человеке жертву или охотника, а также выделить потенциальные жертвы по манере их общения. Поначалу Люси была ошеломлена тем, как знание четырех языков помогало ей расшифровывать беседы из чатов. Сленг, которым пользовались подростки в Интернете, был сам по себе отдельным языком.

Люси составила таблицу с идентификаторами из вре́менных файлов с компьютера Кирстен. Довольно скоро стало ясно, что пропавшая часто посещала сайт, на котором общалась посредством видеосвязи. В чем-то подобные популярному «Скайпу», эти сайты отличались тем, что не требовали установки дополнительного программного обеспечения. Видео не записывалось на жесткий диск, но так как видеочат проходил в реальном времени, на компьютере оставался файл с информацией о времени начала и конца связи.

Разбирающиеся в компьютерах хищники могли удалить эти вре́менные файлы, но Кирстен не была хищником. Судя по продолжительности и частоте видеосессий, она также не была и жертвой. Эти чаты с веб-камерой вполне могли быть просто разговорами друзей по видеосвязи. Люси хотелось верить в это, но ее мысли возвращались к скудно обставленной комнате и веб-камере, повернутой в сторону кровати.