Томас Эсбридж - Крестовые походы. Войны Средневековья за Святую землю

Девятьсот лет назад христиане Европы провели ряд священных войн — Крестовых походов — против мусульманского мира, сражаясь за господство над регионом, священным для обеих вер — Святой землей. Эта кровавая борьба продолжалась два столетия, изменив историю ислама и Запада. В ходе масштабных экспедиций сотни тысяч крестоносцев стремились завоевать и затем защитить небольшую полоску территории вокруг священного города Иерусалима. Их возглавляли такие люди, как воинственный король Англии Ричард Львиное Сердце и набожный французский монарх Людовик IX. Их подданные участвовали в жестоких осадах и ужасных сражениях, шли через бескрайние леса и выжженные солнцем пустыни, страдая от голода и болезней. Они видели легендарных византийских императоров и шагали рядом с грозными тамплиерами. Умершие считались мучениками, а те, кому удалось выжить, верили, что испытания сражений и паломничества очистили их души от грехов.

Приход крестоносцев поднял ислам на борьбу, снова пробудил преданность делу джихада. Мусульмане из Сирии, Египта и Ирака старались вытеснить своих христианских противников со Святой земли. Борьбу с ними вел безжалостный военачальник Занги и могущественный Саладин, ее поддерживали султан Бейбарс и его элитные солдаты — мамлюки, оказывали помощь даже безжалостные ассасины. Годы конфликтов породили более близкое знакомство, временами даже неохотное уважение и мирные контакты — перемирия и торговлю. Но проходили десятилетия, пламя конфликта разгоралось снова, и чаша весов стала медленно склоняться в пользу ислама. И хотя мечта о победе христианства продолжала жить, мусульманский мир занял более прочное положение, обеспечив длительное владение Иерусалимом и всем Ближним Востоком.

Драматическая история борьбы христианства и ислама всегда воспламеняла воображение и вызывала ожесточенные споры. В течение многих веков Крестовые походы трактовались по-разному. Их называли доказательством недальновидности религиозной веры и изначального варварства человеческой природы, а также славным проявлением христианского рыцарства и цивилизующего колониализма. Их представляли темным эпизодом европейской истории, когда алчные орды западных варваров без всякого повода напали на более культурных и ни в чем не повинных представителей ислама, и войнами, спровоцированными мусульманской агрессией и ведомыми для восстановления христианской территории. Сами крестоносцы изображались как жестокими дикарями, жаждущими захватить новые земли, так и набожными, удивительно благочестивыми солдатами-пилигримами, а их мусульманские противники — злобными тиранами — угнетателями, пылкими фанатиками, а также воплощением чести и милосердия.

Средневековые Крестовые походы также использовались для формирования тесных связей между недавними событиями и далеким прошлым, а также в сомнительной практике исторического параллелизма. Так, в XIX веке французы и англичане использовали память о Крестовых походах для утверждения своего имперского наследства, а XX и XXI века стали свидетелями углубления в некоторых частях мусульманского мира тенденции приравнивать современную политическую и религиозную борьбу к священным войнам, имевшим место девятью веками раньше.

В предлагаемой читателю книге история Крестовых походов исследуется и с точки зрения христиан, и с позиции мусульман. Особое внимание уделяется борьбе за овладение Святой землей. В ней описывается, что испытали средневековые авторы в Крестовых походах и как их вспоминали.[1] Книга опирается на удивительно богатый документальный материал — хроники, письма, официальные документы, поэмы и песни, на латинском, старофранцузском, арабском, армянском, сирийском и греческом языках. Причем речь идет не только о текстах. Исследование предметов материальной культуры — от впечатляющих замков до небольших иллюстраций в манускриптах и мелких монет — пролило новый свет на эру Крестовых походов. Все работы неизменно проводились на высочайшем научном уровне.[2]

Собрать историю Крестовых походов на Святую землю 1095–1291 годов в одной доступной книге — задача нелегкая. Но вместе с тем в ней кроются удивительные возможности. Шанс проследить размах событий, раскрывающих внутреннюю сущность человеческого опыта через агонию и ликование, ужас и триумф; составить график переменчивой удачи и восприятия ислама и христианства. Также возможно поставить ряд важнейших, взаимосвязанных и всеобъемлющих вопросов об этих эпохальных священных войнах.

Исход дела всегда напрямую связан с его началом, поэтому причины войн за Святую землю имеют первостепенную важность. Как две величайшие мировые религии пришли к пропаганде насилия от имени Бога, убеждая своих сторонников, что борьба за веру откроет для них ворота рая? И почему многие тысячи христиан и мусульман откликнулись на призыв к Крестовому походу и джихаду, отлично зная, что они могут столкнуться с неимоверными трудностями, страданиями и даже смертью? Также крайне важно понять, был ли Первый крестовый поход, начатый в конце XI века, актом христианской агрессии и что сохранило цикл религиозного насилия на Ближнем Востоке на последующие двести лет.

Итоги и влияние священных войн не менее важны. Была ли эра Крестовых походов периодом безусловного и полного разлада, явившегося продуктом столкновения цивилизаций, или в нем были вскрыты потенциальные возможности сосуществования и конструктивного межкультурного диалога между христианством и исламом? Мы, конечно, должны поставить вопрос: кто в конце концов выиграл войну за Святую землю и почему, но значительно важнее понять, как эра конфликтов повлияла на ход истории и почему эти древние сражения вплоть до сегодняшнего дня бросают тень на современный мир.

В году 1000-м графством Анжу (в западной части Центральной Франции) правил Фульк Нерра (987—1040), жестокий и алчный воин. Большую часть тех пятидесяти трех лет, что был у власти, Фульк провел в практически постоянных сражениях: он воевал на всех мыслимых фронтах, чтобы сохранить контроль над своим неуправляемым графством, интриговал, чтобы сохранить независимость от немощной французской монархии, и нападал на соседей ради земли и добычи. Этот человек был привычен к насилию и на поле брани, и за его пределами: он сжег на костре свою жену за измену и организовал безжалостное убийство королевского придворного.

Но, несмотря на то что руки у него были в крови, Фульк был горячо верующим христианином, понимающим, что его жестокие методы, согласно доктринам веры, греховны и могут стать причиной вечного проклятия. Сам граф признал в письме, что «пролил много крови в разных сражениях» и теперь охвачен «страхом ада». Надеясь очистить душу, он совершил три паломничества в Иерусалим, который располагался в 2000 милях от его родного графства. Говорят, что во время последнего из этих путешествий Фулька, который был уже старым человеком, привели нагим к Гробу Господню — месту, где умер и воскрес Христос, — с цепью на шее. Он молил Христа о прощении, а слуга в это время бил его.[3]

Что подтолкнуло Фулька Нерра к таким радикальным актам раскаяния и почему его история полна столь диких жестокостей? Даже его современники были шокированы садизмом графа и странным религиозным рвением, так что его жизнь, судя по всему, все же не типична для Средневековья. Но его опыт и склад ума отражали силы, сформировавшие Средние века и породившие движение крестоносцев. Именно такие люди, как Фульк — равно как и многие его потомки, — стояли в первых рядах священных войн.

Многие из тех, кто жили, как Фульк Нерра, в начале XI столетия, опасались, что являются свидетелями последних мрачных и отчаянных дней человечества. В начале 1030-х годов страх апокалипсиса достиг кульминации. Тогда считалось, что тысячелетняя годовщина смерти Христа станет преддверием Страшного суда. Один летописец в то время писал: «Хаос сменил законы, правившие миром. Все знали, что пришел конец света». Это очевидное беспокойство помогает объяснить столь бурное раскаяние Фулька. Хотя с графом и его людьми все было несколько сложнее. Они хранили коллективную память о золотом веке, когда христианские императоры правили от имени Господа, принося в мир порядок, соответствующий Его Божественной воле. Этот смутно представляемый идеал никоим образом не был идеальным воспоминанием о европейской истории, но он вмещал частички правды.

Римское императорское правление обеспечивало стабильность и достаток на Западе вплоть до IV века н. э. На Востоке Римская империя существовала до 1453 года и управлялась из великого города Константинополя, основанного в 324 году Константином Великим, первым императором, обратившимся в христианство. Сегодня историки называют это прочное государство Византийским. На Западе между V и VII веками власть перешла к приводящей в замешательство массе «варварских» племен, но около 500 года одна из таких групп — франки — установила контроль над Северо-Западной Галлией, основав королевство, названное Франкия (от него пошло название современной Франции).[4] К 800 году потомок франков Карл (768–814) объединил под своим правлением такую обширную территорию (в том числе современную Францию, Германию, Италию и Нидерланды[5]), что вполне мог претендовать на титул императора Запада. Карл и его преемники Каролинги обеспечили короткий период безопасности, но их империя не выдержала бесконечных войн за престол, натиска скандинавских викингов и мадьяр из Восточной Европы. Начиная с 850 года и далее Европа снова оказалась разбитой на части политическими распрями, войной и беспорядками. Воинственные германские короли все еще претендовали на императорский титул, а французский королевский дом отчаянно пытался выжить в своем урезанном королевстве. К XI веку Константин и Карл уже стали легендами, воплощением далекого прошлого. На протяжении всей истории средневековой Европы многие христианские короли надеялись повторить их достижения или подражать им — среди них те, кто сражался в Крестовых походах.