История афинской демократии - Владислав Петрович Бузескул

Афины и Филипп Македонский

Вопрос о происхождении македонян – давний и все еще не выясненный. Одни считают их народом, чуждым грекам, другие – греческим племенем, третьи – народом, родственным эллинам, и последнее мнение, по-видимому, ближе к истине. Сообразно с этим одни говорят, что македоняне уничтожили греческую свободу, другие – что они объединили греков[400]. Сами македонские цари выводили свой род из Аргоса, от Теменидов, потомков Геракла. В культурном отношении македоняне, во всяком случае, стояли ниже греков, и их быт, их политический строй в IV в. значительно отличался от греческого. Городская жизнь в Македонии не была развита. Здесь был многочисленный крестьянский класс, и главное занятие жителей составляли земледелие и скотоводство. В Македонии существовала царская власть; но македонский царь не был восточным деспотом. Его окружало влиятельное дворянство, и его можно сравнить с царем гомеровской эпохи или с королем древних германцев. Вообще некоторые черты быта Македонии напоминают гомеровский мир и быт древних германцев. Македоняне были народ храбрый, полный сил и энергии; но нравы их были суровы, даже дики, и во время смут и междоусобиц, довольно частых в Македонии, происходили кровавые сцены.

Мало-помалу в Македонию стала проникать греческая культура. Проводником ее были преимущественно греческие города, расположенные по македонскому и фракийскому побережью. Выдвигается Македония впервые во второй половине V в., особенно в эпоху Пелопоннесской войны, при царе Пердикке, который является как бы прототипом Филиппа: их сближает некоторое сходство в личном характере и в политике. Из преемников Пердикки выдается Архелай. Он перенес свою резиденцию из Эг (Эдессы) ближе к морю, в Пеллу. Это был варвар по жестокости и неразборчивости в средствах и в то же время – поклонник греческой культуры, друг поэтов, художников и философов. Он подобно прежним тиранам Греции призывал их к своему двору, при котором, например, Еврипид и умер. Таким образом, на Архелае уже отчасти сказывалось обаятельное действие греческой культуры, и греческое влияние с этих пор сильнее проникает в Македонию.

После Архелая наступает период смут. В македонские дела вмешиваются Пелопид и Ификрат. Греки, можно сказать, были распорядителями македонского престола; к ним за помощью обращались соперники и претенденты. Конец смутам положил младший из сыновей Аминты – Филипп II (359—336 гг.).

Филипп в юности прошел суровую школу несчастий. Одно время, как известно, он находился в Фивах в качестве заложника, и тут имел полную возможность ознакомиться с сильными и слабыми сторонами тогдашней Греции, с ее культурой, с ее усовершенствованным военным делом и вместе с тем с ее политической слабостью, партикуляризмом и т. п. Филипп не увлекался такими широкими и, казалось, фантастическими планами, как его знаменитый сын Александр; его ум был более трезв и горизонт уже. Но он обладал большой проницательностью, смелостью и энергией, необыкновенной настойчивостью в достижении цели. Современник, историк Феопомп, отзывается о Филиппе, что никогда еще Европа не производила такого замечательного человека. Вступив на престол, Филипп быстро справился с окружавшими его немалыми затруднениями и опасностями – победил претендентов и соседних внешних врагов – фракийцев, иллирийцев – и принялся за организацию военной силы, за преобразование македонского войска. Он усовершенствовал знаменитую фалангу, тяжелый пехотный строй, наряду с которым в македонском войске были и отличная конница, и легкие отряды, особенно из подвластных иллирийских и фракийских племен.

Жизненным вопросом для Македонии было получить выход к морю, добиться обладания береговой полосой, которая усеяна была греческими колониями. К этой цели давно уже стремились македонские цари. Эту цель поставил себе и Филипп и с удивительной настойчивостью и ловкостью достиг ее. При этом ему нужно было считаться с афинянами, которые заинтересованы были в судьбе греческих городов во Фракии и Македонии и могли оказать им помощь.

Филипп начал с Амфиполя, основанного афинянами в век Перикла и потом утраченного ими во время Пелопоннесской войны. С тех пор им никак не удавалось возвратить себе этот город, не желавший подчиниться им. И вот Филипп входит в соглашение с афинянами: он обещает завоевать Амфиполь для них, а те в вознаграждение за это обещают предоставить ему Пидну. Но, овладев Амфиполем (357 г.), Филипп удерживает его за собой, а затем берет и Пидну. Тогда раздраженные афиняне вступают в войну с Филиппом (357—346 гг.).

Но едва только началась эта война, как от афинян отложились их недовольные союзники. Началась одновременно Союзническая война. Понятно, что, ведя войну с союзниками и при том направлении, которое господствовало в Афинах при Эвбуле, афиняне не могли успешно бороться с Филиппом. Сосредоточение сил и политики в одних руках и военная организация давали перевес Филиппу. Сам его противник, Демосфен, отмечает противоположность между ним и афинянами. С одной стороны, македонский царь как единый властитель, ни перед кем не ответственный, в одно и то же время сам полководец и министр финансов, всюду поспевающий, всюду являющийся с войском, пользующийся каждым временем года, всяким удобным моментом; с другой – афинский демос, «непостоянный, туда и сюда обращающийся, словно ветер на море»; он медлит, делает постановления, узнает только тогда, когда противник уже находится на важном месте, решает выступить против него, никогда его не предупреждает и постоянно бывает захватываем врасплох[401].

Филипп всячески пользовался обстоятельствами. Он предлагает свою дружбу Олинфу, берет Потидею и отдает ее ему в надежде, быть может, потом овладеть ими обеими; он приобретает богатую лесом и металлом местность у Пангея, в глубине Фракии, и основывает там город Филиппы. Отсюда он получает большой доход и материал для постройки флота, который он стал заводить. Он берет Мефону на македонском побережье и т. д.

Тем временем Филиппу открылась возможность вмешаться в дела самой Греции. Там вспыхнула Священная война, которую по побуждению фиванцев амфиктионы объявили фокидянам, не пожелавшим уплатить наложенный на них штраф и под предводительством Филомела, набравшего наемников, овладевшим Дельфами. Распря и борьба разрослась и охватила почти всю Грецию. Афины приняли сторону фокидян. Союзники Фив, фессалийские Алевады, призвали к себе на помощь Филиппа против ферских тиранов. Преемник погибшего Филомела, Ономарх, сначала имел было успех в войне с Филиппом, но потом Филипп нанес ему решительное поражение в Фессалии. Македонскому царю открывался путь в Среднюю Грецию, и он попытался овладеть Фермопилами. Но тут предупредили его афиняне, поспешившие двинуть к проходу свое войско и флот и тем заставившие Филиппа отступить.

Тогда Филипп снова обращается во Фракию. Его внимание сосредотачивается теперь, главным образом, на покорении Олинфа и Халкидики. Отношения его с Олинфом не были уже так дружественны, как прежде: Олинф даже заключил договор с Афинами. Наконец, в 349 г. дело дошло до открытой войны, и олинфяне обратились за помощью в Афины. Тогда выступает на первый план главный противник Филиппа – Демосфен, и начинается борьба оратора с царем. Демосфен, в молодости вынужденный начать процесс против своих опекунов и взяться за профессию адвоката, много работавший над собой, приобрел славу великого оратора и от судебного красноречия перешел к политическому. В своих знаменитых «Филиппиках» и в Олинфийских речах он настаивает на необходимости послать войско во Фракию; он доказывает, что сами граждане должны участвовать в походах; он побуждает обратиться к другим грекам, чтобы привлечь их к общей борьбе против Филиппа; старается раскрыть перед афинянами затаенные цели и планы Филиппа, выяснить основы его могущества, условия его успеха; в своих речах он является