Мурад Аджи - Великая степь. Приношение тюрка (сборник)

Конец

(беседа с читателем)

– Бытует мнение, что Мурад Аджи приписывает древним тюркам крест в корыстных целях, чтобы сблизить современных тюрков с армянами и христианами, используя особенность человеческого подсознания, типа «25 кадра», так ли это?

– Конечно, так. Только так. А как иначе?..

«Наблюдательные» люди вычислили мою коварную сущность, разгадали дерзкие планы. Молодцы… Вот и ваш вопрос о кресте, кем задан? Зачем?

Подумайте, разве Мурад Аджи придумал тенгрианскую веру? Ее символику? Разве Мурад Аджи сочинил сюжеты народных тюркских орнаментов, которым тысячи лет? Там всюду равносторонний крест – знак Тенгри. Это же азы нашей культуры, ее высшие символы, с которыми я знакомлю читателей.

Да, не всем дано увидеть время, мне посчастливилось – я увидел. И мой долг теперь сообщить об этом соплеменникам. Убежден – люди должны знать знаки своей культуры. Что в том плохого?..

Признаться, когда впервые увидел распечатку из Интернета, оторопел. Даже не подозревал, сколько людей, которых никогда в глаза не видел, «знают Мурада Аджи лично». Оказывается, им доподлинно известно, что книги Аджи пронизаны корыстью и тщеславием, написаны со злой целью. Их шепоток за спиной ощущаю теперь постоянно. Увы, первые враги тюрков – сами тюрки, батраки, мечтающие стать баями.

Может быть, о них не надо и говорить, но, к сожалению, распространение лжи – это метод борьбы Запада с тюркским миром. Не со мной! Прием в ходу у Мальтийского ордена, уже какой век он демонстрирует свое искусство. Но первыми применили этот стратегически важный ход не они, китайцы. Применили очень умело. Додумались бороться против тюрков руками тюрков.

Им многое удалось в VII веке, если судить по географической карте, посмотрите, как далеко продвинули они границу на север от Великой стены. Северо-западный Китай, Внутренняя Монголия, Северо-восточный Китай – это земли, примерно треть страны, где когда-то говорили по-тюркски. Изменения на карте – итог политики.

Такова реальность… Конечно, если замечать только эту сторону жизни, можно опустить руки. Но есть же и другая сторона, положительная. Ложь усиливает, вдохновляет на труд, на поиск новых доказательств и фактов. Я отвечаю шептунам, как велит мне адат, – новыми книгами. Можете сделать лучше – делайте!

Поймите, рано или поздно в каждом человеке проснется память, и мы можем стать свидетелями того пробуждения… Что, если мои книги и есть начало пробуждения народа? Географ не случайно стал историком.

Я поднял глаза и сквозь серые тучи будней увидел солнце (по-тюркски «гун»). Дух гунна вошел в меня. Небесные лучи – знак силы, победившей стихию, считали предки. Отсюда Небесный крест, Тенгри дал его. Всем дает только Он, самый справедливый Судья. Мне дал мое. Этим – моим! – стала концепция Великого переселения народов.

Иные читатели нарочно не понимают ее, не хотят. Они переиначивают смысл сказанного не из-за того, что непонятно написано, а из-за того, что так воспитаны – не доверять. Во всем видеть второй смысл и 25-й кадр.

Как их перевоспитать? Давайте думать сообща.

– Мурад Эскендерович, но людей можно понять, очень неожиданны ваши книги. Так, на обложке «Тюрки и мир: сокровенная история» помещена русская икона, она вызвала протест у мусульман. Зачем вы ее поместили?

– Слушая вас, удивляюсь. В каком же болоте мы сидим… Лучше спросите, кто изображен на иконе? Отвечу: наша Умай. В духовной культуре предков она женское земное начало. Через Умай Тенгри-хан посылает людям свое благоволение. Ребенок в Ее руках – это дар Божий… Забыли Тенгри, забыли Умай, вот и сидим у разбитого корыта, перекошенные от злобы и подозрений… Дай нам 25-й кадр. А его у меня нет.

Икона – плод тюркской культуры, напоминание о Всевышнем. Дословный перевод этого слова с древнетюркского языка «говори истинно», или «раскрой душу».

Каждая орда видела свой лик Умай. Икона делала орду ордой. Скажем, была Донская Умай, ее почитали улусы Дона. На обложке моей книги помещена Киевская Умай, ее в XVI веке тюрки-тенгриане оставили, а тюрки-христиане взяли, назвав Владимирской Богоматерью… Мы сами отдали свое прошлое. Вот почему я сделал такую обложку.

Чтобы показать: утраченное культурное наследие народа не пропадает! Как и сам народ… Он может называться по другому, но душой он останется тюрком.

– Хорошо. Если Рюриковичи были тюрками, то почему Иван Грозный уничтожил Казанское ханство? Это ли не удар по нашей истории?

– А он уничтожил? В вашем вопросе эхо очередного мифа, придуманного, чтобы усилить страх перед московитами. Чтобы подданные России трепетали при слове Москва. Это типичный пример запугивания. Но мир видел и не такое.

Я, прежде чем приступить к написанию главы о крушении Казани, заметил очень любопытный факт: у Москвы в период ее походов на Казань… не было войска. Вообще! В 1550 году Иван Грозный только издал указ об учреждении в Москве стрелецкого войска. А в Казань московский князь отправился в 1545 году. У меня не мог не возникнуть вопрос: кто воевал от имени Москвы?

Когда уточнил биографию Ивана Грозного, оказалось, что в первый казанский поход русский «злодей» пошел, не имея военного опыта, пятнадцати лет от роду. Это немаловажное обстоятельство заставило внимательнее читать литературу, проверять известные факты, сомневаться в них.

«Русское» войско на Казань вел казанский хан Шах-Али, жаждавший отомстить предававшим его мурзам и бекам, переметнувшимся к ставленнику крымского хана, мусульманину Сафа-Гирею… А если говорить короче, война была из-за женщины. Ее звали Сююмбике, красавица досталась победителю – хану Шах-Али.

При чем здесь мальчишка из Москвы?..

Штурмовали Казань татары, они составили «русское» войско. Донские татары, например, сделали подкоп под городскую стену и взорвали ее… Русских солдат там не было, потому что не было в природе. Как положено, победителя одни приветствовали, другие ненавидели.

Ну, и самое удивительное в этой истории. Казанские татары не знали ислама, они верили в Тенгри. Исламские проповедники добирались сюда через Крым, через Донскую Татарию, – это дорога суннитов. Конфликт хана Шах-Али с аристократией и есть первый этап исламизации Казани.

Массовое обращение населения к исламу в России началось в 1670-х годах, после церковного раскола. Это открытие с трудом принимают казанские историки. Понимаю – конечно, удобнее жить по-старому: не надо отказываться от защищенных диссертаций, от званий, полученных за неправду. У них пока взгляд на прошлое другой – тот, что начертил Яков Брюс, главный идеолог Петра I.

Но это же не повод отрицать существование веры в Бога Небесного у наших предков. Еще раз подчеркну: как орда Казанское ханство имело икону Умай задолго до прихода русских. Когда икона пришлась не ко двору, ее передали христианам, которые назвали ее Казанской иконой Божией матери.

Икона – небесный символ Казани. Она лучше всяких слов подтверждает, что правда не знает иных доказательств, кроме своей очевидности.

Повторю, история – наука, построенная на логике, и малейшее нарушение логики может до неузнаваемости менять картину происшедшего. Однако стоит разложить все по полочкам, как ложь проявит себя. У нее краски другие – блеклые, неестественные. Как у выцветшего половика.

– Что же, Иван Грозный или Петр I придуманные личности? Вы что, отрицаете, что Петр прорубил окно в Европу, провел гигантские реформы русского общества?

– Извините, я не утверждаю, что Иван Грозный, Петр I или кто-то иной из «великих» русских придуманные личности. Придуманы их дела! А это совсем другое. Взять Дмитрия Донского, «героя» Куликовской битвы. Меча в руках не держал этот герой…

В 1380 году граница Московского княжества тянулась по Москве-реке, на том берегу лежала Татария, о ней сообщают географические карты, очевидцы, топонимы. Страна эта (Дешт-и-Кипчак) появилась в IV веке, при Батые ее звали Золотой Ордой, русские именовали Татарией, а народ – татарами. Были, как я уже говорил, донские, рязанские, белгородские, курские и другие татары. Их города – Кипензай, Тулу, Бурунинеж, Курсык, Биринчи, Симбир, Сарытау – сохранились… Вот она, география с ее нетленной историей. Удивляться нечему, старинные кладбища в Орле, Рязани или Туле до сих пор зовут татарскими. Других здесь не было.

Но о том времени есть лишь «легенды». Одна из них о Куликовом поле, ее сочинили в XVIII веке. Какое поле, если, по условиям договора с Ордой, русская молодежь служила в войске хана. Кому с кем воевать? Поэтому и нет материальных следов Куликовской битвы.

Однако легенду внедрили в сознание поколений, зная, что князь Дмитрий был «младенцем незлобием», то есть слабосильным. Больной человек. Донским называть его некорректно. Он не видел Дона! Куликовская битва – вымысел от начала до конца, так написано у Н. М. Карамзина в примечании 81 к главе I тома V его «Истории…».