Виктор Петров - Колумбы российские

Имеющиеся материалы мало говорят об обстоятельствах смерти Марии, и легенды с годами все больше и шире плетут паутину событий тех дней. По этим легендам, у Марии появился молодой офицер, претендент на ее руку и сердце, у которого оказался соперник, старший по чину. Извечный треугольник любви закончился трагедией. Ранним утром, в ноябре 1831 года, тело молодого офицера Павла Буйкова было найдено в удаленном конце песчаного берега. Он умер от огнестрельной раны. Ходили упорные слухи, что между ним и соперником Борисовым произошла дуэль. Гибель Буйкова подтверждается официальными документами, потому что правитель Врангель доносил правлению в Петербург об этом 30 ноября 1831 года.

Прошло некоторое время, и боль в сердце Марии утихла. Появился новый красивый жених. Все приготовления к торжественному дню закончены. Сшито изумительное подвенечное платье и вдруг… накануне свадьбы Марию нашли мертвой в ее спальне. Что было причиной смерти молодой баронессы никогда так и не было выяснено — шок это или самоубийство, никто не знал. Все, что осталось от этого трагического события, это прозаическая запись в метрических книгах собора в Ситке, что «Мария, дочь капитана 1-го ранга и кавалера орденов барона Фердинанда Врангеля, умерла 27 августа 1832 года».

В 1837 году новый правитель колонии Куприянов снова снес резиденцию и построил новый, еще более обширный «замок». Этот замок простоял много лет и стал свидетелем финального акта русского владения Аляской — передачи территории Соединенным Штатам. Замок был уничтожен пожаром в 1894 году, и на его месте построили новый, пятый по счету, который стоит и по сей день.

Старая барановская церковь, а вернее, часовня, долго не простояла на своем месте. Ее снесли, и вместо нее построили большой, красивый собор, освящение которого епископом Иннокентием 20 ноября 1848 года стало большим событием в жизни колонии. В этом соборе до наших дней сохранились старинные иконы, спасенные с погибшего корабля «Нева», включая икону Святого архангела Михаила. Страшной потерей стал пожар в соборе, происшедший в 1966 году, в котором погибли многие исторические церковные ценности.

Подводя итоги русского владения Аляской, нельзя не отметить смиренного инока Германа, прибывшего на остров Кадьяк с первой группой миссионеров, возглавлявшихся архимандритом Иоасафом.

После отъезда своих духовных детей Семена и Ирины Яновских и Антипатра Баранова престарелый инок Герман перебрался с Кадьяка на соседний маленький пустынный Еловый остров, где и прожил в одиночестве до своей кончины в 1837 году.

Как русские, так и креолы и алеуты свято чтили и до сих пор почитают память старца Германа, и с каждым годом его имя окружается все большим и большим ореолом. Жители считали его святым, я среди потомков первых поселенцев Аляски началось движение за прославление старца и причисление его к лику святых. Этот финальный акт прославления произошел в 1970 году.

Десятки и сотни пилигримов ежегодно совершают паломничество на Еловый остров, чтобы помолиться в часовенке над могилой инока Германа, просить у него содействия и помощи, как когда-то много лет тому назад, делала это Ирина Баранова.

В конце 1841 года самый дальний пост компании форт Росс в Калифорнии был продан швейцарцу Сутлеру. Форт перестал быть русской колонией, и все его служащие во главе с правителем Ротчевым и его женой Еленой были перевезены в Новоархангельск. Этим актом была вписана последняя страница в анналы планов и притязаний Баранова и Резанова. Первый шаг в проведении этих планов в жизнь был сделан Кусковым.

На этом была поставлена точка, и через двадцать девять лет со дня основания форта русские покинули его окончательно.

Неумолимая судьба стала требовать ухода русских с Американского материка. Разумно ли было это решение или нет для великодержавной политики России Александра Второго, вероятно, навсегда останется темой бесконечных споров и неразрешимых теорий для нынешних и грядущих поколений историков.

В одном только нет сомнений — Русская Америка как коммерческое предприятие Российско-Американской компании в течение нескольких уже лет работала в убыток. Расходы по содержанию имущества и служащих в Русской Америке значительно превосходили все более и более уменьшающиеся доходы. Так продолжаться долго не могло. Стоимость акций компании стала неуклонно понижаться.

Еще более чем за десять лет до продажи Аляски в высших кругах Петербурга уже зародилась мысль как-то отделаться от этого убыточного предприятия. Особенно упорно об этом стали поговаривать во время Крымской войны, когда в любое время можно было ожидать нападения соединенной англо-французской эскадры на Новоархангельск и вообще на русские владения в Америке. Подобные опасения не были безосновательными.

И действительно, в те дни англо-французская эскадра появилась в северных водах Тихого океана и даже сделала попытку атаковать если не Аляску, то Петропавловск-на-Камчатке.

Во время попытки этой эскадры высадить десант погиб в бою молодой лейтенант военно-морского флота России князь Максутов — родной брат последнего правителя Русской Америки князя Димитрия Петровича Максутова, позже участвовавшего в церемонии передачи Аляски представителям правительства США.

Почти до самого последнего времени, даже после своего возвращения в Новоархангельск из России, князь Максутов ничего не знал о планах продажи Русской Америки, хотя в 1857 году российский посланник в Вашингтоне барон Эдуард Стекль уже конфиденциально сообщал в Петербург, что Соединенные Штаты благожелательно смотрят на возможность приобретения Аляски. Посланник писал, что он имел довольно продолжительную беседу с государственным секретарем Вильямом Лю Мэрси в присутствии сенатора от штата Калифорния Вильяма М. Гуина по вопросу о возможности продажи этой российской территории. Одной из причин выраженного желания приобрести Аляску Америкой, писал Стекль, было желание президента Бьюкенена отделаться от назойливой секты мормонов, которые якобы выражали желание переселиться на Аляску — чему президент был очень рад.

Конечно, подобные попытки американцев приобрести Аляску ни к чему бы не привели, если бы этот план не получил поддержки высокопоставленной особы в лице великого князя Константина.

Он пришел к глубокому убеждению, что Аляска была обузой русскому правительству. Он видел два выхода из создавшегося положения: либо правительству совершенно отказаться от покровительства и поддержки убыточной Российско-Американской компании и вновь, как и во времена Баранова, передать ее в руки частной компании как чисто коммерческое предприятие, либо — это было еще лучше, по его мнению, — продать всю Русскую Америку другой стране, предпочтительно Соединенным Штатам.

Этих секретных планов великий князь Константин вначале никому не открывал, кроме самых доверенных лиц, — не хотел вызывать паники раньше времени. Поэтому совершенно секретно он поручил бывшему правителю Русской Америки барону Врангелю начать приготовления к продаже Аляски и посоветовал прощупывать вашингтонские круги на предмет покупки Аляски Соединенными Штатами. Барон Врангель вскоре представил великому князю пространный доклад, где отметил, что, по его подсчетам, стоимость имущества компании исчислялась в сумме 3 721 400 рублей и что в добавление к этой сумме нужно прибавить еще такую же сумму стоимости земли, принадлежащей Российской империи. Таким образом, на основании его подсчетов, русское правительство могло требовать за Аляску не менее 7 442 800 рублей.

Великий князь Константин все больше и больше приходил к убеждению, что чем дальше, тем больше будут русские колонии работать в убыток и что это прежде всего будет сильно сказываться на российской казне. Единственным выходом из создавшегося положения, как ему казалось, была немедленная продажа Аляски, если возможно, то американскому правительству.

Правителем Русской Америки в это время, и, нужно сказать, достойным преемником легендарного Баранова, был капитан 2-го ранга князь Димитрий Петрович Максутов. В сущности, он временно исполнял обязанности правителя, ожидая каждый день вызова обратно в Петербург и приезда постоянного правителя колонии.

Подходил конец 1862 года… Наступила нудная, дождливая погода, и вдруг тяжелый удар — скоропостижно скончалась 18 декабря молодая жена правителя княгиня Аглаида Ивановна, оставив ему двух дочерей — Анну, трех лет, и Елену, которой только что исполнилось два года. Княгиня умерла совсем молодой; ей было всего только двадцать восемь лет. До сих пор путешественники, попадающие на Ситку, считают своей обязанностью побывать на старом кладбище и постоять у могилы княгини Максутовой.