Аппиан - Митридатовы войны

Так в несколько коротких дней Помпею удалось окончить войну с пиратами, о которой думали, что она будет очень трудной. Кораблей, захваченных силой, он взял 71, сданных ими самими — 306, а городов, укреплений и других пристаней — 120. Разбойников же в битвах было убито и захвачено до десяти тысяч.

97. Когда эта операция была закончена так быстро и сверх всякого ожидания, римляне, безмерно превознося Помпея, когда он был еще в Киликии, выбрали его начальником для войны с Митридатом с теми же полномочиями, чтобы он, будучи неограниченным начальником, мог воевать и заключать мир, где хочет, и кого хочет делать друзьями римского народа или считать врагами. Они дали ему право распоряжаться всем войском, которое находится вне пределов Италии. Никогда еще никому ничего подобного раньше не было дано. Может быть, за это его и называют Великим. Ведь и прежними полководцами война с Митридатом не раз уже была окончена.

И вот Помпей, быстро собрав войско из Азии, стал лагерем на границах царства Митридата. У Митридата было отборное местное войско — 30.000 пехоты и 3000 всадников. С ним он занял передовые позиции в своей стране. Так как эти места опустошил Лукулл, то ему трудно было снабжаться провиантом. Поэтому многие решались перебежать к неприятелю. И тех, которых Митридат ловил, он вешал, выкалывал глаза и сжигал. Случаи побегов стали доставлять ему меньше беспокойства вследствие страха наказаний, но недостаток продовольствия продолжал его мучить.

98. Поэтому он отправил к Помпею послов, желая узнать, на каких условиях может быть прекращена война. Помпей сказал: «Если ты передашь нам перебежчиков и отдашь себя в наши руки». Узнав об этих требованиях, Митридат сообщил о них перебежчикам и, видя их испуг, поклялся, что у него с римлянами никогда не будет мира вследствие их алчности и что он никого не выдаст и не сделает ничего, что не было бы к их общей пользе. Так он сказал; а Помпей, устроив засаду из конницы, послал другую часть открыто против передовых отрядов царя, чтобы их беспокоить; он им велел… вызывать на бой и отступать, как будто они были разбиты… пока находившиеся в засаде, перехватив их, не обратили их в бегство. Возможно, что с бегущими они ворвались бы в лагерь, если бы царь, испугавшись этого, не вывел свою пехоту. Тогда римляне отступили. Таков был исход первой пробы столкновения Помпея и Митридата друг с другом и конного сражения.

99. Теснимый недостатком продовольствия, царь вынужден был отступить и дал Помпею возможность вступить в его царство, надеясь, что, сидя в этой опустошенной стране, Помпей будет терпеть такие же лишения. Но Помпей имел у себя в тылу подвозной рынок; обойдя Митридата с востока, он провел линию укреплений с гарнизонами и лагерями на протяжении 150 стадий и выкопал ров, не давая ему с легкостью получать продовольствие. Царь не нападал на Помпея, пока он отрезал его, то ли из страха, то ли по опрометчивости, как бывает со всеми, когда приближается несчастие; страдая опять от недостатка продовольствия, он велел убить всех вьючных животных, которых имел в лагере, сделав исключение только для коней; но этим он с трудом отсрочил решение дней на 50 и, в конце концов, бежал отсюда в глубоком молчании по непроходимым дорогам. Когда же Помпей только с наступлением дня настиг его и захватил его задние отряды, то и тогда, несмотря на настойчивые советы друзей выступить против него, не стал сражаться, только при помощи всадников отразив тех, которые подходили очень близко, вечером стал лагерем в густом лесу. На следующий день он занял место, круто поднимающееся со всех сторон; сюда вела одна только дорога, и ее охраняли четыре отряда; в свою очередь ее сторожили и римляне, чтобы Митридат не мог бежать.

100. С наступлением дня каждый из полководцев стал вооружать свое войско, а передовые отряды стали тревожить друг друга, вступая в сражение на склоне холма. И некоторые из всадников Митридата, спешившись без приказания, стали помогать своим передовым отрядам. Когда же против них появилось большее число римских всадников, то вышедшие без коней всадники Митридата целой толпой бросились в лагерь, чтобы сесть на коней и сражаться с нападающими римлянами при равных условиях. Те, которые вооружались еще наверху в лагере, увидев, что они бегут с криком, не зная, что случилось, и полагая, что они обратились в бегство и что их лагерь взят с обеих сторон, бросили оружие и стали убегать. Так как это место не имело выхода, то они сталкивали друг друга, бросаясь в разные стороны, пока не свалились на острые камни кручи. Так войско Митридата, вследствие опрометчивой поспешности тех, которые без приказания захотели помочь передовым отрядам, было приведено в беспорядок и погибло. Остальное было уже легким делом для Помпея; он стал убивать и захватывать еще невооруженных и запертых на месте, окруженном крутыми скалами. Было убито и захвачено до 10.000, и в его руки попал весь лагерь со всем обозом.

101. Митридат, оттесненный только со своею личной охраной к круче и бежавший, оказался с несколькими наемными всадниками и с тремя тысячами пехоты, которые тотчас последовали за ним в укрепление Синорегу, где у него было спрятано много денег. Он дал подарки и плату за год тем, которые бежали вместе с ним. С 6000 талантов он устремился к истокам Евфрата, чтобы там перейти в область колхов. Быстро двигаясь и день и ночь, он уже на четвертый день перешел Евфрат, в течение трех следующих он стоял на месте и вооружал тех, кто был с ним или к нему подходил. Затем он вторгся в Хотенейскую Армению; там он прогнал хотенейцев и иберов, хотевших помешать ему стрелами и пращами, и перешел реку Апсар. Иберов, живущих в Азии, одни считают предками, другие — колонистами европейских иберов, третьи же — только одноименным с ними племенем: у них ничего нет общего ни по нравам, ни по языку. Митридат перезимовал в Диоскурах — этот город колхи считают доказательством того, что Диоскуры плыли вместе с аргонавтами. Там Митридат задумал не малое дело, и не такое, на которое мог бы решиться человек, находящийся в бегстве: он задумал обойти кругом весь Понт и скифов припонтийских и, перейдя Меотийское болото, напасть на Боспор и, отобрав страну, где властвовал сын его, Махар, оказавшийся по отношению к нему неблагодарным, вновь оказаться перед римлянами и воевать с ними уже из Европы, тогда как они будут в Азии, поставив между собою и ими тот путь, который, как считают, был назван Боспором («путем быка»), потому что его переплыла Ио, когда она, обращенная ревностью Геры в корову, должна была бежать.

102. Как ни фантастичен был план, за который ухватился Митридат, однако он стал прилагать старания его выполнить. Он прошел через земли скифских племен, воинственных и враждебных, частью договариваясь с ними, частью принуждая их силою: так, даже будучи беглецом и в несчастии, он вызывал к себе почтение и страх. Он прошел мимо гениохов, (дружески) принявших его; ахейцев же обратил в бегство и преследовал. Говорят, что когда ахейцы возвращались из-под Трои, они бурей были занесены в Понт и много страдали от варваров, как эллины; они послали на родину за кораблями, но так как на них не обратили никакого внимания, они рассердились на все эллинское племя, и всех эллинов, которых брали в плен, они стали убивать по обычаю скифов, — сначала, в гневе, всех, с течением же времени только самых красивых из них, а потом тех, на кого падет жребий. Вот что рассказывают о скифских ахейцах. Когда Митридат вступил в область Мэотиды, над которой много правителей, то все они приняли его (дружески), ввиду славы его деяний и его царской власти, да и военная сила его, бывшая еще при нем, была значительна; они пропустили его и обменялись взаимно многими подарками; Митридат заключил с ними союз, задумав другие, еще более удивительные планы: идти через Фракию в Македонию, через Македонию в Пэонию, и затем вторгнуться в Италию, перейдя Альпийские горы. Для укрепления этого союза он отдал замуж за наиболее могущественных из них своих дочерей. Когда его сын Махар узнал, что он совершил столь огромный путь в столь короткое время и прошел через столько диких племен и через так называемые «скифские запоры», до тех пор для всех непроходимые, он отправил к нему послов, чтобы оправдаться перед ним, якобы он по необходимости служит римлянам; но, узнав, что Митридат находится в крайнем гневе, он бежал на мыс (Херсонес), находящийся в Понте, сжегши корабли, чтобы отец не мог его преследовать. А когда Митридат послал против него другие корабли, он, предупредив его, лишил себя жизни. Всех его друзей, которых он сам дал ему, когда тот уходил управлять этой страной, Митридат казнил; тех же из приближенных своего сына, которые служили ему как личному другу, он отпустил невредимыми.

103. Так обстояли дела с Митридатом; а Помпей сначала преследовал его до страны колхов, затем же, считая, что самому ему никогда не обойти кругом ни Понт, ни Мэотиду и что беглец уже не рискнет приступить к крупной операции, стал обходить страну колхов, интересуясь рассказами о пребывании здесь аргонавтов, Диоскуров и Геракла и особенно желая увидать место страданий, где, по преданию, на Кавказских горах страдал Прометей. Вытекающие с Кавказских гор многочисленные источники несут незаметный мельчайший золотой песок; местные жители, положив в воду длинношерстные шкуры овец, собирают это золото, которое задерживается в их шерсти. Таким, вероятно, было и золотое руно Ээта; когда Помпей ходил по этим историческим местам, одни племена, которые были соседними с царством Митридата, пропускали его; но Ороз, албанский царь, и Арток, царь Иберии, с 70.000 воинов подстерегли его около реки Курна, которая двенадцатью судоходными устьями впадает в Каспийское море после того, как в него впадает много рек и самая большая из них — Араке. Заметив эту засаду, Помпей соединил оба берега реки мостом и, прогнав варваров в густые заросли (они очень искусны вести лесную войну, скрываясь и появляясь незаметно), поставил войско вокруг этих зарослей и поджег их; тех, которые оттуда выбегали, он преследовал, пока все они не прислали заложников и не принесли даров. В Риме он справил триумф и над ними. Среди этих заложников и пленных было много женщин, имевших не меньшие раны, чем мужчины. Считалось, что это амазонки, то ли потому, что амазонки были отдельным племенем, соседним с ними, призванным тогда на помощь, или потому, что вообще воинственных женщин здешние варвары называют именем амазонок.