Йожко Шавли - Венеты. Наши давние предки

Против официальной версии Берлинского университета, согласно которой славяне пришли в Европу лишь в V и VI вв., решительно выступил Шембера. Он рассматривал теорию «переселения народов» как самую страшную ошибку в толковании древней истории Центральной Европы. Шемберу поддерживали другие историки и археологи, прежде всего русские (Попов, Уваров) и польские (Мацивьовский, Войцеховский). Шафарик и Суровицкий утверждали, что венеты, как балтийские, так и адриатические, были славянами, а данные сравнительного языкознания подтверждают, что они жили в Европе еще с доисторических времен.

Под тяжестью контраргументов немецкие историки вынуждены были переместить прародину славян на территорию Украины, на заболоченные берега Припяти. Нидерле позже перенес ее в поречье Вислы и Днепра. После Второй мировой войны Ян Чекановский расширил славянскую прародину до Одера и Ниссы. Эту гипотезу польские ученые обосновали с помощью данных антропологии, этнографии, археологии и языкознания, доказав тем самым, что славяне были прямыми наследниками лужицкой культуры. Это решало отчасти образом проблему славянства на севере, но в отношении южных территорий вопрос оставался открытым.

В словенских землях теория переселения народов начала внедряться в конце XVIII века. При этом словенские авторы делали акцент на славном прошлом словенцев (Линхарт), подчеркивая, что словенцы являются потомками венетов (Копитар) или иллиров (Водник). Первым, кто написал, хотя и не очень уверенно, что предки словенцев якобы пришли в Европу после 579 г., был Марко Хансиц (1782). В целом же до второй половины XIX в. теория «переселения народов» в Словении не имела статуса научной. Этот статус она приобретает лишь во второй половине XIX в. под влиянием берлинской исторической школы.

Немецкая националистическая идеология тогда приобрела большой размах в Австрии, где она в первую очередь была направлена против словенцев. Пронемецкие националистические круги питали надежду, что ассимиляция словенского населения позволит им создать «немецкий мост» от Балтии до Адриатики. Всеми способами они пытались уничтожить ростки словенского национального самосознания: унижали национальные чувства словенцев, высмеивали их национальную принадлежность, отрицали их историческое прошлое, искусственно ограничивали функции словенского языка, тем самым развивая в словенцах комплекс национальной неполноценности.

Целям сознательной германизации словенского населения Австрии служили экономика, государственный аппарат и — что еще страшнее — школа. Этому давлению с самого начала противодействовала словенская интеллигенция, объединившаяся вокруг Янеза Блейвейса и издаваемого им сборника «Novice». Так, Даворин Трстеняк, Петер Хицингер, Антон Кремпель и другие отстаивали идею автохтонности словенцев и доказывали, что венеты, или венды, были нашими предками («Novice» 1854,1855, 1857, 1860; «Kres» 1881, 1886 и т. д.).

Однако, в конце столетия историографию в Словении начали преподавать специалисты, получившие университетское образование в Вене и в Граце, и потому уже зараженные идеями теории «переселения народов». В деле денационализации словенцев особую роль сыграл университет в Граце. Родоначальником работ антиславянской направленности был ректор университета Гильдебранд (1883). В его работах подчеркивались неполноценность славянских этносов и их рабское прошлое. Это направление в историографии поддержал и чешский историк профессор Пейскер, который разработал в 1897–1905 годах антиславянскую теорию (возможно, по той причине, что получил место в университете). Пронемецкие взгляды обеспечивали карьеру; нужно было только приспособиться к директивам, исходящим с той стороны. Одним из первых к прогерманскому лагерю присоединился словенец Лушин (Левец). Вслед за ним антисловенской ориентации придерживался и Полец, позже преподававший в Любляне. Наиболее последовательным приверженцем теории Пейскера был историк Любо Хауптманн, преподававший историю в Любляне после Первой мировой войны и ставший позже одним из идеологов югославянского унитаризма. Видный словенский историк Ф.Кос также не избежал влияния пронемецкой идеологии в теории переселения народов и высказался в пользу того, что словенцы пришли на свою современную родину лишь в конце VI в.

Теория о позднем расселении славян, которую создали и разработали немецкие историки, распространялась в окончательном своем виде только на южных славян и словенцев. Так, Любор Нидерле признает славянами уже только балтийских, а не адриатических венетов, тем самым дистанцируясь от Шафарика, Первольта и других ученых, доказывавших автохтонность славян.

Против теории «переселения народов» в начале XX веке выступил целый ряд исследователей, каждый их которых привел свои аргументы. Решительные сторонники автохтонности словенцев: Даворин Жункович, Хенрик Тума, Иван Тополовшек, Янко Грамповчан, Франс Еза, Станко Димник, Антон Берлот, Иван Ревец, Матей Бор, Иван Томажич, Андрей Ленарчич. Автор данной работы продолжает и развивает достижения словенской школы.

Горная долина в альпийской Словении

«Народное название „венеты“ с точки зрения исторической науки может обозначать лишь носителей Культуры полей погребальных урн»

Начало расселения людей в Центральной Европе относится к позднему каменному веку, примерно за три тысячелетия до нашей эры. Это произошло в результате возникновения земледелия и разведения домашних животных и явилось в жизни доисторических людей переломным моментом как в смысле развития хозяйства и быта, так и в смысле их общественной организации. Существование в сообществе порождает новые формы культурной жизни, большое распространение получает изготовление посуды из обожженной глины и, как следствие, происходит заметное развитие домашнего хозяйства. Гончарное ремесло развивается стремительно, от простейших к самым сложным формам, что позволяет археологам назвать данную степень развития человеческой цивилизации термином «керамика».

Приблизительно за два тысячелетия до н. э. в Центральной Европе появляется медь, что в позднем каменном веке не вносит в жизнь обитателя Центральной Европы заметных перемен.

Появление же бронзы за 1800 лет до н. э. можно считать эпохальным событием для всей Европы. Орудия труда и оружие из бронзы в сравнении с медными предметами гораздо прочнее. Наступает бронзовый век, который археологи называют также ранней металлургией и который продолжается примерно до 900-х гг. до н. э., когда на смену ему приходит ранний, а затем и поздний железный век.

Период бронзолитейной металлургии в Европе, и в особенности в Центральной Европе, — это время, когда из первобытных общин постепенно формируются отдельные племена, причем в условиях, диктуемых определенным географическим положением, плодородностью почв, пригодных под выпас или пашню, а также возможностью обмена с соседями изделиями собственного производства и т. д. Каждая общественная группа, как и возникшее из нее племя, развивает в своей среде обитания свою собственную культуру. Находки, сделанные в ходе археологических раскопок, дают весьма четкую картину и ясно рисуют культурный портрет того или иного племени: хозяйство, быт, орудия труда, оружие — то есть его образ жизни, его трудовые и боевые навыки.

Археология в силах, по крайней мере, до определенной степени, рассказать также о верованиях отдельных племен — на основании символики наскальных рисунков, орнамента, покрывающего посуду, украшения, и в особенности знаков на культовых предметах. Но особенно наглядно в ту эпоху отдельные племена и их культуры характеризуются способом захоронения и тем, какой вещевой инвентарь сопровождает погребение.

Каждое племя в своей среде обитания вырабатывает характерный для него способ речевого общения, из которого чаще всего развивается язык. Этот язык отличается от других тем сильнее, чем дальше отходит то или другое племя от общей культуры, чем своеобразнее его образ жизни в сравнении с прочими племенами и родами. Однако же языковеды полагают, что в Европе уже в позднем каменном веке существовали обширные языковые территории, при этом они в первую очередь уделяют внимание языковой группе индоевропейцев. Сами же археологи, говоря о происхождении языков доисторического населения Европы, ограничиваются в основном общими, весьма осторожно аргументированными суждениями:2

К 2000 году до н. э. культурные общности того времени еще нельзя называть древним праиндоевропейским племенем. Речь идет прежде всего об исходной ячейке, из которой постоянно возникают новые группы и сообщества. Как установлено, мощный импульс им сообщает культура воронковидных кубков, на смену которой в Центральной Европе приходит культура колоколовидных кубков.