Рейн Крюгер - Китай. Полная история Поднебесной

Люди продолжали заниматься охотой и рыболовством, а также собирать каштаны и лесные орехи в тогдашних изобиловавших природными богатствами лесах. Но, по сути, это были сельскохозяйственные общины, как и их предшественники, выращивавшие просо (часть перерабатывалась в муку) на севере, рис на юге и разнообразные овощи; содержавшие не только одомашненных собак и свиней, но также крупный рогатый скот, овец и коз. И они стали разводить шелковичных червей, положив начало производству продукта, который, как ни один другой, отличает китайцев. Их техника сельскохозяйственного производства основалась на подсечно-огневом земледелии, и поэтому время от времени они переносили свои поселения, чтобы оставить обрабатываемые земли под паром.

Эти поселения были большими, до шестнадцати миль в поперечнике. В них могло насчитываться до сотни домов, сгруппированных у центра, окруженного рвом, за которым с одной стороны находилось кладбище (для взрослых; детей хоронили в канавах между домами), а с другой — печи для обжига керамических изделий. Загоны для животных и кладовые были сосредоточены в середине. Дома имели укрепленные огнем полы, расположенные ниже уровня земли, обмазанные глиной плетеные стены и соломенные крыши на деревянных столбах; в каждом доме был свой очаг. Дома были организованы группами, перед каждой обычно размещался более крупный по размеру дом с внутренними отгороженными друг от друга помещениями, а иногда вытянутый по форме, более шестидесяти пяти футов в длину и двадцати пяти в ширину. Организация этих поселений навела ученых на мысль о существовании клановой системы, которая была вплетена в ткань будущего государства. Другим предвестником цивилизации стала керамика: изготовленная на гончарном круге, порой достаточно красивая, с тисненым орнаментом в виде циновки или прутьев корзины, либо глазурованная, с красными или черными узорами. Огромное значение имеют украшающие ее символы, в которых некоторые ученые видят источник китайской письменности.

В течение III тысячелетия до н. э. представители культуры Яншао из различных регионов общались друг с другом — начался процесс построения нации, — и к концу тысячелетия эту культуру сменила более развитая культура Луншань. Наиболее примечательные археологические находки, относящиеся к этой культуре, были обнаружены на всей обширной территории средней части бассейна Хуанхэ, а также вдоль течения Янцзы и далее на восток до самого побережья. Дома теперь чаще имели прямоугольную форму и иногда сооружались на приподнятой над землей платформе, а самой примечательной чертой поселений нового типа стала окружающая их стена. Китайцы начали формировать свою репутацию величайших строителей стен на земле. Например, в одном месте стена высотою двадцать футов и шириною тридцать тянулась вдоль периметра длиною около четырехсот ярдов: начав свою работу с выкапывания рва шириною более сорока и глубиною пять-шесть футов, строители выложили вдоль одной из его сторон слой лесса — местной осадочной горной породы желтого цвета, рожденной сухими северными ветрами, дующими со стороны пустынь, — и утрамбовали; затем добавили еще один слой лесса, чуть уже предыдущего, тоже утрамбовали и так далее, слой за слоем. В результате получилась стена, от края рва постепенно сужающаяся кверху.

Эти стены свидетельствуют о потребности в обороне, а большое количество наконечников стрел и копий среди археологических находок — о периодически вспыхивавших боевых действиях: на самом деле, на одном из участков раскопок были обнаружены останки скальпированных или обезглавленных людей. Более богатые захоронения, часто с украшениями или предметами личного потребления, говорят о возросшей религиозности, как и появление ритуальных сосудов среди самой высококачественной керамики, изготовленной на гончарном круге и обоженной при высокой температуре. (Высокотемпературный обжиг «ответственен» и за появление первых изделий из металла — медных сплавов и даже бронзы.) Интересным аспектом культуры Луншань является появление практики гадания по костям, в ходе которой лопаточные кости животных обжигались до появления на них трещин, затем истолковывавшихся как послания богов — добрых и злых, которые, где бы они ни существовали, живут в умах китайцев, по крайней мере умах простых и неискушенных, и по сей день: это не группы богов, как в античном греко-римском пантеоне, и не единственный бог, как в христианстве или исламе, а целые полчища.

Таким образом, в этот период китайской истории, известный как период культур Яншао и Луншань, длившийся с V по II тысячелетие до н. э., произошли важные изменения: усиление дифференциации населения по богатству и политическому могуществу, увеличение роли ритуалов (следует помнить о том, что ритуализованное поведение является одной из самых стойких характерных особенностей китайского общества), усиление насилия как во внутренних, так и во внешних взаимоотношениях, увеличение обмена товарами и идеями между различными центрами, зачатки металлургии и, в конце периода, появление искусства и знаменитой письменности. Мы добрались до зарождения китайской цивилизации.

Письменность развивалась на протяжении нескольких тысячелетий, от первых символов на керамических изделиях V тысячелетия до н. э. до настоящих надписей на бамбуковых и деревянных дощечках, относящихся к XXII веку до н. э. Это был век, когда, согласно традиции, появилась первая китайская династия — династия Ся. Сегодня ученые в целом согласны с тем, что династия Ся представляет собою исторический факт. В то время существовало несколько десятков маленьких «государств», и, возможно, Ся было среди них самым сильным и развитым. По всей видимости, одна из столиц Ся находилась на берегу реки Лo, неподалеку от места ее слияния с Хуанхэ, в пределах той же самой обширной территории распространения культур Яншао и Луншань. Здесь обнаружены остатки двух больших дворцов, один из них представляет собою в плане почти правильный квадрат со стороною триста пятьдесят футов. Камень, раковины и кости по-прежнему обеспечивали жителей Ся сельскохозяйственными орудиями, но в их обиходе присутствовали также сосуды и оружие из бронзы, не говоря уже о широком диапазоне гончарных и кожаных изделий.

Разумеется, ускорение прогресса на рубеже III и II тысячелетий до н. э. происходило не только в Китае. Этот период также отмечен развитием устойчивых городских сообществ на территории Месопотамии, Ливана, Анатолии, Ирана и Центральной Азии, расцветом долины Инда, строительством пирамид, начавшимся с появлением первых египетских династий, и прибытием древних греков (ахейцев) в Пелопоннес. И здесь мы можем сделать паузу, чтобы подытожить содержание предыдущих страниц: за бессчетные миллионы лет в Китае человекообразная обезьяна эволюционировала в древнего человека, а затем в человека современного, который от обитавшего в пещерах охотника дошел до сопричастности трем величайшим достижениям, сформировавшим наш мир, — практике земледелия, начавшейся на Среднем Востоке около VIII тысячелетия до н. э. и повлекшей за собой основание деревень и городов; развитию металлургии, также открытой на Среднем Востоке, после того как какой-то гончар, возможно, еще до начала III тысячелетия до н. э., впервые заметил, какое воздействие оказывает жар его печи на медь и другие минералы; и, наконец, регистрации событий и общению при помощи письменности, по всей видимости зародившейся в III тысячелетии до н. э. в храмах Шумера, где местные жрецы вели с ее помощью учет подношений. Китайцы, особенно в центральной области, вокруг которой Хуанхэ по пути к морю описывает восточную часть своей гигантской, вытянутой на юг петли, откликнулись эхом на эти достижения, добавив к ним некоторые собственные отличительные черты, такие как производство шелка. Но были ли эти достижения на самом деле всего лишь эхом того, что происходило на Западе, или же они явились спонтанными? Поиск ответа на этот вопрос, который давно является предметом ожесточенных споров, ставит перед нами новый вопрос: как в те далекие времена культурные связи могли распространяться на столь обширные и труднопреодолимые территории — преодолевать тысячи миль высочайших горных хребтов и бескрайних пустынь?

Что касается земледелия, то возделыванию злаков на плодородных лессовых террасах, вытянувшихся вдоль реки Хуанхэ, можно было научиться у самой природы, которая распространяла и выращивала семена, в то время как содержание в загонах послушных животных могло показаться более надежным способом обеспечения едой, чем охота. Китайская письменность имела длительный период местного созревания, и она не содержит никаких признаков внешнего влияния. Таким образом, остается только металлургия. Китайцы начали выплавлять медную руду к III тысячелетию до н. э. Области, где это впервые произошло, имели собственные богатые запасы руды, и в то время как египтянам пришлось потратить целое тысячелетие на то, чтобы научиться получать бронзу из собственной меди, китайцы открыли для себя бронзу очень рано (около 2200 г. до н. э.). Из-за того, что их медная руда обычно содержала примеси, в том числе и олова, они могли наткнуться на процесс смешения меди и олова для получения бронзы по счастливому стечению обстоятельств.