Леонид Милов - История России ХХ - начала XXI века

По средней плотности населения на всей территории страны и по размерам этого показателя в большинстве регионов империи, за исключением Царства Польского, Россия в начале XX в. уступала другим государствам. В 1913 г. она составляла в Великобритании 182 человека на 1 кв. км, Германии — 124, Австрии — 97, Франции — 74 человека, что свидетельствует о высоком социально-экономическом развитии этих стран. Однако нельзя забывать, что хозяйственное освоение огромных территорий, лежащих в зонах, крайне неблагоприятных для проживания человека, и последующее поддержание достигнутого уровня развития даже на рубеже XX–XXI вв. требуют колоссальных энергетических расходов, которыми Россия да и другие страны мира не располагали в начале XX в. Не случайно большинство колоний европейских государств находилось в зонах теплого и жаркого климата. В России и освоение южных земель из-за наличия там пустынь и полупустынь требовало проведения ирригационных работ, сопряженных с большими финансовыми затратами и привлечением значительных людских резервов.

Неблагоприятные природно-климатические факторы сдерживали выявление и разработку полезных ископаемых. На рубеже XIX–XX вв. в перечень существенных запасов страны включались залежи каменного и бурого угля (Урал, Донбасс, Домбровский и Подмосковный бассейны), горючих сланцев (Эстляндия, Поволжье), торфа (ЦПР), нефти (Апшерон, Терская и Закаспийская области). Были известны запасы каменного угля на Печоре, в Кузбассе, Караганде, нефти — на Севере европейской части, Сахалине, в Предуралье.

О них в официальных отчетах сообщалось: «мало исследованы и не разрабатываются». О рудных залежах писалось: «В Сибири месторождения меди в общем довольно мало изучены, так как разведок на этот металл производилось мало». Или: «Что касается цинка, олова и ртути, то эти металлы встречаются у нас сравнительно в небольшом количестве». Когда в Первую мировую войну обнаружилось отсутствие данных о запасах руд, топлива, стратегического сырья (вольфрам, молибден, серный колчедан, сера, свинец, селитра), создали Комиссию естественных производительных сил России (КЕПС), активно действовавшую и после 1917 г.

Помимо сложных климатических условий, Россия страдала от недостатка плодородных почв. Значительная часть европейской территории страны находилась в полярно-тундровой зоне и области сухих степей, полупустынь и пустынь. Около половины ее площади занимали дерново-подзолистые почвы, а черноземные всего около 100 млн десятин, располагавшиеся в краях, где часто были жестокие засухи. Их повторение в течение 2–3 лет сводило к нулю нечеловеческие усилия земледельца. Лёссовая зона в Туркестане могла давать высокие урожаи, но только при крупных финансовых вложениях на орошение и рациональную обработку. В 1908–1912 гг. соотношение производительной, включая лесные насаждения, и непроизводительной площади (т. е. такой, на которой при тогдашнем уровне производства ничто не могло произрастать) в России составляло 28 % и 72 %, а в европейской части (без Финляндии) — 54 % и 46 %. В большинстве стран Европы показатель производительной площади превышал уровень 80 %, за исключением Норвегии (28 %). Правда, доля производительной площади в США составляла 22 %, а в Канаде — всего около 3 %. Однако благоприятный климат, обеспечивавший долготу сельскохозяйственного года, плодородие используемых земель, высокий уровень их обработки позволяли этим странам быть удачливыми конкурентами русскому хлебному экспорту, поставляя на европейский рынок в больших объемах дешевое и высококачественное зерно.

Огромные пространства создавали определенные сложности в организации государственного управления страной, в налаживании хозяйственных связей между ее отдельными частями. Эти проблемы, сопряженные с развитием транспорта, средств связи и требовавшие больших финансовых затрат, обусловили активную роль Российского государства в их разрешении. Начиная с эпохи петровских преобразований историческое развитие России происходило не без влияния примера и опыта западноевропейской цивилизации. Особенно это проявлялось в наиболее общих закономерностях социально-экономической эволюции страны, формировании ее промышленной основы. В середине XIX в. в ряде европейских государств, а также США утвердился новый социально-экономический уклад, именовавшийся современниками и последующей литературной традицией как капиталистический, или буржуазный. Капитализм стал определять основное направление исторического процесса Европы, а благодаря формированию колониальной системы — и всего мира. Эволюция стран, вступивших на путь капиталистического развития позже, происходила под воздействием мирового капитализма и специфики, исторически присущей их общественным структурам. Особенности существования русского социума, обусловленные природно-климатическими факторами, не только сохранялись в конце XIX — начале XX в. в виде определенных следствий предыдущего развития, но действовали как реальные факторы даже в условиях капиталистической эволюции пореформенной России. Это, в частности, проявлялось в сохранившейся особой роли государства в социально-экономическом развитии страны, которое по-прежнему должно было заботиться не только о создании всеобщих условий производства, но осуществлять известную «опеку» над сложившимся при его участии промышленным комплексом, содействовать его технологическому развитию, равно как и противодействовать всякому «оскудению» в аграрной и индустриальной сфере экономики. Государство принимало на себя обязанности в формировании системы подготовки инженерно-технических кадров для индустрии и специалистов для сельского хозяйства, содействовало распространению технических и агрономических знаний, оказывало поддержку в развитии традиционных отраслей народного хозяйства и создании новых производств.

В середине 1880-х гг. в стране завершился промышленный переворот, показателем чего стало экономическое господство в российской индустрии крупных фабрик, базирующихся на применении паровых двигателей. Однако в российской промышленности и в эти годы, и позднее существовали производства, где превалировал ручной труд и мануфактурные формы организации производства. В России с ее огромными, мало заселенными пространствами сохранялись целые районы, где господствовал патриархальный уклад и не было развитых форм промышленного труда, а только их начальные ростки в виде домашней промышленности. В начале XX в. в большей или меньшей степени сосуществование различных укладов было характерно и для других стран мира, включая Европу. Наиболее значительным отличием России от группы капиталистически развитых государств являлась «спрессованность» во времени отдельных этапов капиталистической эволюции. В Западной Европе и Северной Америке переход к индустриальному обществу совершался постепенно, в условиях более длительного существования эпохи свободной конкуренции. Итогом индустриализации к концу XIX в. в Великобритании, Франции, Германии, Нидерландах, США стало возникновение сложной производственно-отраслевой структуры промышленности, включавшей развитую металлургию, машиностроение и такие их производства, как сталелитейное и станкостроение. Промышленность и городское хозяйство этих стран на рубеже веков активно переходили на электроэнергию. Здесь имелись развитые системы кредитных учреждений, транспорта, связи, страхования, организации торговли, произошла существенная капитализация аграрного сектора.

В 1880-1890-е гг. в развитии мирового капитализма начинают обозначаться новые тенденции, которые современниками и последующими исследователями определяются как переход к империализму, или эпохе финансового капитала. Среди первых трудов по изучению нового явления мирового капитализма были работы английского экономиста и пацифиста Дж. Гобсона «Империализм» (1902) и австрийского социал-демократа Р. Гильфердинга «Финансовый капитал» (1910). Рассмотрение этих проблем с позиций революционного марксизма содержалось в работе лидера российских большевиков В. И. Ульянова (Ленина) «Империализм как высшая стадия капитализма» (1917). Выделенные им экономические признаки во многом совпадают с идеями других авторов. Экономическая сущность имперализма выражалась в установлении господства монополий и финансового капитала, в преимущественном вывозе капитала по сравнению с вывозом товаров, в начавшемся разделе мира международными трестами и завершении дележа территории земли крупнейшими капиталистическими странами. С точки зрения исторического развития России в начале XX в. следует заметить, что империализм есть лишь надстройка над капитализмом, что он не перестраивает капитализм снизу доверху, что «устранить обмена, рынка, конкуренций, кризисов и т. д. империализм не может». Особенностью индустриальных преобразований в России на рубеже XIX–XX вв., помимо их осуществления уже на стадии мирового империализма, была значительная роль государства в этих процессах, что характерно для всех стран, проводящих модернизацию позже, по примеру и опыту других. Но нельзя преувеличивать эти явления и говорить о преобладании в России «насаждения промышленности сверху», поскольку в основе ее индустриализации лежали общие законы развития общества.