Леонид Сапожников - Ищите Волка !

- Один мой и был. Хороший кузнец, уважали его люди.

- И сын ваш родился в тридцать пятом году, правда?

- Верно. Но не пойму я... Зачем, извиняйте, меня выспрашиваете о том? Это ушло уже все...

Она волновалась, называя меня то на "ты", то на "вы".

- Тут, знаете, Аграфена Меркурьевна, какая история получается... - Я облизнул губы, потянулся к графину, налил воды в стакан, выпил, поставил стакан на место. - Простите, Аграфена Меркурьевна, а не довелось ли вам в том же году выкормить своей грудью еще одного ребенка?

- В тридцать пятом? - переспросила она. И лицо ее тронула улыбка. Было такое. Как же забыть... Помню, привез как-то зимой один мужчина, высокий, молодой совсем, жену в нашу деревню. На сносях она была. В больницу вез. Но то ли с пути сбились, то ли лошадь везти отказалась по тайге. Иной раз у нас такое бывало. Почует лошадь дикого зверя, и тут уж ничего не сделаешь с ней. Не пойдет, и все!.. Так что было дальше?.. А, ну так и было... Разрешилась его жена от бремени, да только померла, бедная. Молоденькая, ох, как жалко, когда молоденькие гибнут! У меня ведь и муж нестарым погиб. При пожаре. За общественное добро жизнь положил, зерно спасать стал. И сыночка мой тоже два годика только пожил...

Аграфена Меркурьевна всхлипнула. По ее щеке - одинокая - скатилась слеза.

- Да и брат у меня, Алешенька, совсем молоденький был, когда на фронт ушел. Чтобы не вернуться... И осталась я одна на всей земле. Вот и ослепла. Давно уж. Но жить нужно. Люди помогают. Ох-хо... Что же я, старая, на себя-то все повернула? Да... Когда такое несчастье случилось, я и взяла ребеночка к себе. Мать - на то она и мать. Если одного прокормишь, то и второй голодным не останется. Не погибать же мальчонке. И муженек мой сказал: "Молодец ты, Аграфенушка, справедливо рассудила. Будто двух мы с тобой сыновей родили. Пусть растет крепким на твоем молоке..." Вот так все и было. А почему вас это интересует-то?

- Потому что я и есть тот мальчонка, Аграфена Меркурьевна. Веня. Я вас давно разыскать хотел, да не знал, как найти. Случайно все вышло...

- Господи, сила твоя! - пробормотала Попова.

И вдруг, найдя и прижав к своей груди мою голову, с причитаниями заплакала. Я понимал, что сейчас она прижимает, голубит своего сына. Она плакала, потому что такие бурные воспоминания на нее нахлынули вмиг, что только слезами и можно их было смыть. Материнскими слезами...

Потом долго сидели мы с Аграфеной Меркурьевной за столом. И она рассказывала мне о том, как ушел в сорок первом на фронт ее брат. Последний, кто остался у нее в жизни А потом пришло извещение, что пропал он без вести. Да так больше и не обнаружился. Только в сорок четвертом она вдруг получила письмо от бывшего фронтовика Сергея Николаевича Храмова. Писал он, что служил вместе с ее братом Алексеем Кропотовым - ее девичья фамилия Кропотова - в одной летной части. Вылетели они однажды на задание, и их сбили фашистские зенитки. Выбросились на парашютах, но попали к немцам в тыл. Долго пробирались к своим. Наткнулись на немцев. И Алексей прикрыл его, Сергея Храмова, своей грудью. Друга спас от смерти, а сам погиб. Умирая, он просил Сергея разыскать свою сестру, дал адрес. Помочь попросил - по мере возможностей.

- С тех пор мы и переписываемся, - говорила Аграфена Меркурьевна. Хороший он человек, Сергей Николаевич-то. Душевный. Уж как он мне помог - и говорить не буду. И деньгами... А главное - вниманием, словом теплым... Все к себе приглашает жить. Но куда я, старуха, поеду? У него жена, двое детишков. Не могу людей стеснять. Он на будущее лето обещался приехать: мол, дом подремонтирую, по хозяйству чего сделаю. Да я отговариваю их с Надеждой. Жену его так зовут.

- Да, да, знаю я Надежду Николаевну, - добавил я. - Славная женщина.

- Да что вы! - Она вдруг перекрестилась. - Ангел настоящий, а не человек! Когда они мне деньги прислали в первый раз, я воспротивилась. Но она сама мне написала письмо, уж такое душевное, такое хорошее! Очень просила не отказываться... Вот... Значит, вы и есть тот самый мальчонка, да? Господи, вот радость-то для меня выпала какая...

- А когда вам Сергей Николаевич последний раз написал? - осторожно спросил я.

- Так ведь только три дня как прислал телеграмму! Вы разве не знаете?

- Нет... - замялся я. - Я эти дни в другом городе находился, в Волжанске. А он-то сам в Старогорове...

- А, ну да, ну да, - закивала она. - Три дня назад прислал телеграмму. Просил выслать все документы, письма и фотографии Алешенькины. Хочет книгу о нем написать. Я уже все приготовила. Хотите взглянуть?

- С удовольствием!

Значит, инженер сюда не пожалует. Но зачем ему понадобились документы, письма и фотографии Алексея Кропотова?

- Вот он, мой братик! - с гордостью произнесла Аграфена Меркурьевна, раскрывая передо мной семейный альбом.

Я едва не зажмурился. С фотографий на меня смотрел... "инженер Храмов".

24

Разумеется, он выглядел моложе. На тридцать лет. Но это был он! То же длинное, "лошадиное" лицо. Тот же крупный нос. Волевой подбородок. И глубоко запавшие глаза.

Я ничего не сказал Аграфене Меркурьевне. Не мог сказать. Мы договорились, что все документы ее брата, письма, фотографии я захвачу с собой и отдам Сергею Николаевичу. Аграфена Меркурьевна даже обрадовалась моему предложению.

- Слава богу! А то бы извелась: вдруг на почте затеряются, - частила она. - Только когда они ему больше не нужны будут, пускай обратно их вышлет. Не забудете сказать?

- Не беспокойтесь! - заверил я ее. - Скоро вы их получите назад в целости и сохранности...

Мы сердечно распрощались с Аграфеной Меркурьевной, и я ушел, зная теперь, кто такой "инженер Храмов". Двадцать девять лет назад Алексей Кропотов пропал без вести, чтобы вскоре обернуться Сергеем Николаевичем Храмовым. Теперь он снова пропал. Кем же он обернется ныне?

...На следующий день я возвратился в Волжанск. Доложил обо всем полковнику Зорину и генералу Хазарову. И тут же сел составлять запросы по Алексею Меркурьевичу Кропотову.

За два дня, что я отсутствовал, особых событий не произошло. Васютин, который "прилип" к Валентину Петухову, сообщил, что тот ни с кем не встречался и к нему никто не приходил. Домашнего телефона у Петуховых не было. В школе он вел себя замкнуто, на переменках как-то потерянно бродил по коридору.

Максимов меня проинформировал, что Баранов, работавший на ткацкой фабрике, уже два месяца лежит в больнице - на исследовании. Никто, кроме представителей фабкома, к нему не приходил. Таким образом, в списке остались лишь два реальных кандидата на роль "Волка". Если, конечно, версия, что подростками руководит опытный уголовник, бандит и грабитель, проживающий в Волжанске или где-то в его пригороде, окажется истиной. Но даже если такой "Волк" реально существует, он вполне мог оказаться и человеком не из нашего списка. Затаившийся, замаскировавшийся... И тогда вся надежда на ребят...

И, наконец, третий вариант. Преступник, стрелявший в "Храмова", но попавший в Сурина, а затем убивший Казакова - не из нашего списка и никак не связан с ребятами. "Волк-одиночка"... Вариант маловозможный, но не допустить его мы не имеем права.

Пока же мы держим на.контроле претендентов на роль "Волка": Василия Трофимовича Старостина, работающего в объединении "Волжансклифт", и Степана Игнатьевича Харитонова. Последний освободился недавно, в прошлом году. Он тем более привлекает наше внимание, что осужден был за вооруженный грабеж. Что мы знаем о Харитонове? Сравнительно молод, сорок пять лет. Часто выпивает. Живет один. Приводит к себе женщин, постоянно меняет их. Бывают у него и подростки. Лично я склоняюсь к тому, что вплотную надо заняться как раз им, не забывая, естественно, про Старостина...

- Да, разумеется, вы правы, - негромко произнес Горюнов, когда я изложил ему свои соображения. - Харитонов и Старостин. А может быть, кто-то еще... Все это так. Но меня в данном случае волнует конкретный материал. Он легонько постучал пальцем по папочке, лежащей перед ним. - Здесь протоколы моих бесед с молодыми людьми. Вы их еще не читали. Без вас я поговорил с вашими "протеже" - Колей Соленовым и Милочкой Снегиревой. Так вот, все они, безусловно, вызывают подозрение. Но не более того! Что у нас есть конкретного, кроме подозрений? Факты - где они, факты? Нет их, к сожалению. И в то же самое время я, как и вы, чувствую, что стоит пробиться хотя бы одному настоящему, весомому факту, как объявятся и другие. Поэтому нам с вами остается только одно: терпеливо работать. Заниматься конкретным делом: встречаться с людьми, разговаривать с ними; выполнять тот комплекс мероприятий, который мы наметили. И анализировать, анализировать, анализировать!.. Ну, ладно, вы пока читайте, а мне необходимо отлучиться на полчасика.

Горюнов вышел, я углубился в чтение протоколов. Роман Николаевич оказался прав. Ничего конкретного ни Соленов, ни Снегирева не сказали. Милочка - та с одного на другое перескакивала, а Николай, как и Родин с Пахомовым, как и Казаков, избрал своей тактикой умолчание. Сокрытие...