Светлана Рафалюк - Источниковедение новой и новейшей истории

Историческое исследование предполагает размышление о том, что и содержание нашего «Я» есть многократно передаваемый, ставший историческим результат. Познанный факт такой передачи есть воспоминание. <…> Исторический материал есть отчасти то, что имеется еще непосредственно в наличии из того настоящего, понимание которого мы ищем (остатки), отчасти то, что от них перешло в представления людей и дошло до нас как воспоминание (источники), отчасти вещи, в которых объединены обе формы (памятники). <…> <Это> различие по значению трех видов материалов вытекает из цели, для которой они будут служить исследователю. <…>

Источники, даже самые великолепные, проливают на наше исследование только, так сказать, поляризованный свет. Исследователь изучает остатки очень добросовестно, вникая в мельчайшие подробности; чем четче и основательнее он их исследует, тем щедрее, сторицей окупаются его усилия; но остатки являются как бы случайными и разрозненными фрагментами. <…> <Поэтому> критика не ищет «подлинный исторический факт»; ибо любой так называемый исторический факт, помимо средств, связей, условий, целей, которые действовали все одновременно, является комплексом волевых актов, зачастую многих благоприятных и тормозящих развитие волевых актов, которые как таковые минули вместе с настоящим, которому они принадлежат. <…> Задача критики – определить, в каком отношении находится еще имеющийся материал к волевым актам, из которых он получает свою форму. <…>

Критика не ищет первоистоков, и интерпретация не требует их. В нравственном мире ничего нет, что бы не передавалось из поколения в поколение. Историческое исследование не стремится объяснять, т. е. выводить как нечто необходимое, только как последствие и результат более позднее из более раннего, явления из законов. Сущность интерпретации – увидеть в былых происшествиях реальности во всей полноте их условий, которые требовали своей реализации и действительности. <…> Мы можем это проделать в двух вариантах: а) либо мы наблюдаем в тех материалах состояние нравственных образований, каковые сложились в том настоящем и еще до него, и получаем таким образом этический горизонт, внутри которого находилось все, что было и произошло в это время у этого народа и т. д.; и тем самым меру любого отдельного процесса в то время, у того народа и т. д.; б) либо мы ищем и устанавливаем моменты, шествующие в этом состоянии вперед, и, сопоставляя их с тем состоянием, куда они привели, как они исполнились, мы получаем то, что нам объясняет движение в том времени, у того народа, стремления и поиски людей того времени, их победы и поражения.

Документ 7

Мы стремимся понять историю как некое целое, чтобы тем самым понять и себя. История является для нас воспоминанием, о котором мы не только знаем, но в котором корни нашей жизни. <…> Исторически познанное является – даже в своей достоверности и объективности – не безразличным содержанием, но моментом нашей жизни. <…> То, что составляет в истории лишь физическую основу, что возвращается, сохраняя свою идентичность, что есть регулярно повторяющаяся каузальность, – все это неисторическое в истории. В потоке того, что только происходит, историчность выступает как нечто своеобразное и неповторимое. Она являет собой традицию, сохраняющую свою авторитетность, и в этой традиции континуум, созданный воспоминанием об отношении к прошлому.

Историчность – это преобразование явления в сознательно проведенных смысловых связях. <…>

Если мы постигаем в истории общие законы (каузальные связи, структурные законы, диалектическую необходимость), то собственно история остается вне нашего познания. Ибо история в своем индивидуальном облике всегда неповторима. А локализации в пространстве и во времени, индивидуализации этих признаков реальности как таковой еще недостаточно, чтобы характеризовать индивидуальное в истории. Все то, что повторяется, что в качестве индивидуума может быть заменено другим индивидуумом, что рассматривается как проявление всеобщего, все это еще нельзя считать историей. Для того чтобы быть историческим, индивидуум должен быть единичным, неповторимым, единственным. <…>

В истории существенно только одно – способность человека вспоминать, а тем самым и сохранять то, что было, как фактор грядущего. Время имеет для человека неповторимое значение историчности, тогда как существование по своей природе – лишь постоянное повторение одного и того же; оно меняется лишь бессознательно на громадном протяжении времени – о причине этого изменения нам известно очень мало или вообще ничего. <…> Поэтому историю можно рассматривать как сферу опыта, поэтому единство тонет в бесконечности возможного. Нам остается только вопрошать. Покой великого символа целого, образа всеединства, стирающего время, а с ним прошлое и будущее, – лишь опорная точка во времени, а не окончательно познанная истина. Однако если мы не хотим, чтобы история распалась для нас на ряд случайностей, на бесцельное появление и исчезновение, на множество ложных путей, которые никуда не ведут, то от идеи единства в истории отказаться нельзя. Вопрос заключается в том, как постигнуть это единство. <…> В наши дни преодолевается то отношение к истории, которое видело в ней обозримое целое. Нет такого завершенного целостного понимания истории, в которое вошли бы и мы. Мы находимся внутри не завершенной, а лишь возможной, постоянно распадающейся обители исторической целостности. <…>

Историю <конечно> можно воспринимать и как хаотическое скопление случайных событий – как беспорядочное нагромождение, как водоворот пучины. Он все усиливается, одно завихрение переходит в другое, одно бедствие сменяется другим; мелькают на мгновение просветы счастья, острова, которые поток временно пощадил, но вскоре и они скрываются под водой. Но при таком понимании в истории нет един-

ства, а, следовательно, нет ни структуры, ни смысла, разве только этот смысл и эта структура находят свое выражение в необозримом числе каузальных сцеплений и образований, подобных тем, которые встречаются в природе, но значительно менее точно определяемых. <…> Картина истории и осознание ситуации в настоящему определяют друг друга. Так же, как я вижу целостность прошлого, я познаю и настоящее. Чем более глубоких пластов я достигаю в прошлом, тем интенсивнее я участвую в ходе событий настоящего. В эту сферу историчности нас приводит сфера нашей экзистенции.

Данное задание предполагает написание эссе в рамках проблемного поля «Исторический факт, исторический источник и историческое знание». По условиям задания авторская позиция должна иметь полемическую направленность: отражать характер методологических дискуссий о природе исторического знания и роли источников в познании истории. Для предварительной подготовки рекомендуется использовать результаты выполнения учебного задания 1.1. «Источник в системе исторического познания (сравнительный анализ теоретических концепций)», а также фрагменты текстов, вошедшие в его состав. Кроме того, предполагается обобщение учебного материала, изученного в ходе лекционных занятий. В качестве дополнительной литературы рекомендуются:

1. Григорьева И. В. Источниковедение новой и новейшей истории стран Европы и Америки. – М.: ИНФРА-М, 2011.

2. Данилевский И. Н., Кабанов В. В., Медушевская О. М., Румянцева М. Ф. – Источниковедение. – М.: РГГУ, 2004.

3. Данилевский И. Н. Исторический источник между историей и филологией // Историческое знание в современной Рос-сии: дискуссии и поиски новых подходов: Сборник статей. – М., 2005.

4. Документ в меняющемся мире / Под ред. профессора Н. С. Ларькова. – Томск: ТГУ, 2004.

5. Историческая наука сегодня. Теории. Методы. Перспективы / Под ред. Л. П. Репиной. – М.: URSS, 2011.

6. Источниковедение XX столетия / Отв. ред. В. А. Муравьев. – М.: РГГУ, 1993.

7. Медушевская О. М. История источниковедения в XIX– ХХ вв.: Учебное пособие. – М.: МГИАИ, 1988.

8. Медушевская О. М. Источниковедение: теория, история и методика. – М.: РГИАИ, 1996.

9. Медушевская О. М. Теория исторического познания: Избранные произведения. – СПб.: Университетская книга, 2010.

10. Мосолкина Т. В., Николаева Н. И. Курс лекций по источниковедению новой и новейшей истории: Учебное пособие для студентов. – Саратов: СГУ, 2004.

11. Репина Л. П. «Новая историческая наука» и социальная история. – М.: URSS, 2009.

12. Романовская Т. Наука XIX–XX вв. в контексте истории культуры. – М.: Радикс, 1995.

13. Савельева И. М., Полетаев А. В. Знание о прошлом: теория и история: В 2 т. – СПб.: Наука, 2003.