Николай Храмцовский - Краткий очерк истории и описание Нижнего Новгорода

При этих набегах доставалось и мордве — часть земель ее лежала на пути суздальцев в Болгарию. Впрочем, эти несчастные полудикари страдали не от одних суздальцев: их громили и болгары, и половцы. И мордва, теснимая со всех сторон, старалась, сколь возможно, сохранить свою независимость: то вступала она в открытый бой со своими врагами, то тайно делала набеги на селения и города их, а то скрывалась в глубине непроходимых лесов своих.

Из походов, деланных в XII столетии владетелями Низовской земли на болгар, замечательнее всех, по отношениям своим к истории Нижнего Новгорода, был поход Мстислава Андреевича зимой 1171 года.

Андрей Боголюбский, желая ли отомстить за какие-либо обиды болгарам или просто обогатиться в стране торговой, говорит Карамзин, послал сына своего Мстислава, в то время бывшего с небольшим отрядом войска в Волжском Городце, громить Болгарию.

В этом походе также участвовали сыновья князей муромского и рязанского: они присоединились к Мстиславу на устье Оки, и все вместе дошли до устья Камы.

Но поход этот, предпринятый зимой в места малонаселенные, где лежали глубокие снега и часто свирепствовали метели, был не совсем удачен, потому что, как говорит летописец, «бысть не люб путь всем людем: зане непогодье есть зиме воевати Болгар; и подуче не идяху», т. е. поход этот не нравился войску, как предпринятый в неудобное время, и люди шли не шли[6].

Но, за всеми этими неудобствами, главный воевода Боголюбского, Борис Жидиславич, взял шесть болгарских деревень и один город, умертвил мужчин, пленил женщин и детей и присоветовал князьям идти назад. При этом отступлении русских шесть тысяч болгар погнались за ними и едва не достигли Мстислава верстах в двадцати от Оки.

Полагают, что город, разоренный Борисом, находился на месте нынешнего Нижнего Новгорода[7]. Существует также легенда, относящаяся к походу Мстислава, разорению мордовского сельбища на месте нынешнего Нижнего и построению русского городка.

«Мордвин Абрам, или Ибрагим, вышедший из-за реки Кудьмы, поселился при впадении Оки в Волгу, на Дятловых горах, покрытых тогда дремучим лесом. У него было четырнадцать сыновей и три дочери; для них построил он семнадцать домов на том самом месте, где ныне находится дом нижегородских архиереев.

Колония эта названа была Абрамовым, или Ибрагимовым городком, а сам Ибрагим будто бы был выбран от всех мордовских племен чем-то вроде правителя.

Когда Абрам заслышал о движении войск суздальских, муромских и рязанских, то принялся укреплять свой городок, в котором всех жителей было до пятисот человек, и обнес его тыном, валами и рвами. Укрепление это обхватывало с севера к югу все пространство от Коровьего взвоза, или нынешних домов купцов Коптева и Везломцева (находящихся невдалеке от Английского сада), до нынешнего Лыковского съезда, а с востока на запад — от Ковалихинского ручья до реки Почайны.

В этом укреплении Абрам устроил двое ворот: одни с южной стороны вала, широкие, с дубовыми створами, которые завалил землей, другие тайные, на севере, у самого Коровьего взвоза; а где должно было проходить воинство княжеское, поставил караулы.

Мстислав явился под Абрамовым городком с четырнадцатью тысячами (?) воинов и, не хотя проливать напрасно крови, а желая только покорности мордвы и приобретения земель их, вступил с Абрамом в переговоры, предлагая ему удалиться с Дятловых гор и признать над племенами мордовскими владычество князя суздальского.

Абрам отвечал, что как он не прирожденный владыка народа мордовского, а только выбранный правитель, то не может принять на себя никаких условий без согласия всего народа, почему и просил дать ему четыре года для сношений со всеми племенами мордовскими.

Мстислав дал ему срок для объявления решительного ответа вместо четырех лет — четыре дня.

Хитрый старик сумел воспользоваться и этим коротким временем: через тайные ворота свои он немедленно послал гонцов в ближайшие мордовские сельбища, требуя скорейшей помощи.

В две следующие за тем ночи вошло в укрепление, через те же тайные ворота, более 5000 человек мордвы, и прежде истечения срока, данного Мстиславом для ответа, Абрам велел открыть южные ворота и внезапно ударить на войска великокняжеские.

Но и эта отчаянная решимость не принесла мордве никакой пользы: Абрам пал в битве со всеми своими сподвижниками, городок был разграблен и сожжен, и оставшиеся в нем жители перебиты.

Мстислав здесь оставил тысячу человек конных ратников, заповедав им жить около Абрамова городища, а отнюдь не в самом городище; а почему так приказал, легенда не объясняет.

Между тем мордва, узнав о погибели Абрама и его сподвижников, взволновалась и замыслила мщение: суздальцы, поселившиеся у Абрамова городища, были обречены ею на смерть; шесть тысяч человек мордвы двинулись на них с тем, чтобы сделать внезапное нападение.

Но суздальцы, жившие уже у Абрамова городища около года, имели также и друзей между ближайшей мордвой, и эти друзья, изменив своим единоплеменникам, уведомили суздальцев о предстоящей опасности.

Воины княжеские, видя, что одна отчаянная храбрость может спасти их от гибели, решились предупредить мордву, сели на коней и бросились навстречу неприятелю вшестеро сильнейшему.

Верстах в десяти от Нижнего, на нынешнем рязанском тракте, около того места, где ныне стоит деревня Новая, они, встретя пешую мордву, ударили на нее и пробились через смятенные массы неприятеля без потери, и поскакали Березопольем[8] к Боголюбову.

Мордва преследовала их далеко, но будучи плохо вооружена и без коней, не посмела напасть на них»[9].

Эта легенда, как почти и все легенды, далеко расходится с историческими данными в подробностях, но в основании своем она не противоречит летописцам и историкам и подтверждает, что на месте нынешнего Нижнего Новгорода был город, или большое сельбище туземцев, который, по всей вероятности, подвергся опустошению в 1171 году, как лежавший на самом пути войск княжеских, ходивших до устья Камы.

Болгары и мордва за разорение земель своих старались отмщать владетелям Низовья также разорением земель их. И так, пользуясь обстоятельствами, болгары в начале великокняжения Юрия II Всеволодовича, в 1219 году, напали на Чудь Заволодскую — нынешние Вологодскую и Архангельскую губернии — и взяли обманом город Глядень[10], или нынешний Устюг Великий, который прежде имел своих независимых князей, а в начале XIII столетия числился за Ростовской областью; потом неугомонные завоеватели пошли далее, в пределы нынешней Костромской губернии, и стали укрепляться на берегах Унжи. Но ненадолго!

На следующий год полки великокняжеские, переяславские, ростовские, муромские и устюжские под предводительством брата Юрия, Святослава Всеволодовича, князей Святослава Давыдовича и Олега Юрьевича — сыновей владетелей муромских и воевод великокняжеских Еремея Глебовича и Воислава Добрынина вступили в Болгарию с разных сторон.

Святослав Всеволодович с князьями муромскими сел на суда на устье Оки и спустился к устью Камы, где высадился и пошел на болгарский город Отел, стоявший невдалеке от устья Камы.

Болгарский князь, предводительствуя конным войском, встретил Святослава на поле, но верно, видя неравенство силы, «пустиша, — как говорит Воскресенская летопись, — по одной стреле и побегоша». После чего укрепленный Ошел был подожжен, и жители его или погибли в пламени, или от оружия русских, а некоторые предпочли смерть от собственных рук, убив сперва жен и детей своих. Также погибло в пламени много и русских, завлеченных в город приманкой добычи.

Разрушив Ошел, Святослав, влеча за собой толпы пленных, большей частью жен и детей, отступил к месту своей высадки и потом скоро соединился на устье Камы с Воиславом Добрыничем, который с частью ростовцев и устюжанами ходил в верховье Камы, где взял и сжег множество городов и селений болгарских, и также возвращался с добычей и пленниками.

Святослав немедленно послал к Юрию гонцов с вестью о счастливом окончании похода, а сам со всеми сподвижниками отправился водой к Городцу, а оттуда, с полками великокняжескими, на конях во Владимир.

Юрий, вполне оценя труды брата и значение побед его над болгарами, встретил победителей вместе с сыном своим Всеволодом у Боголюбова и одарил Святослава «золотом и серебром, и порты и кони, и оружием, аксамиты и наволоками и белью».

Воинственные болгары, видя разгром земли своей, упали духом и в следующую зиму отправили к Юрию послов просить мира. Но великий князь не склонился на их убеждения, и вновь начал готовиться к походу: послал за племянником своим Васильком Константиновичем, княжившим тогда в Ростове, повелевая Васильку придти с ратью в Городец, куда отправился и сам. Тут явилось к нему второе посольство от болгар, но также не имело успеха, как и первое. Послы, возвратясь домой, сказали: «яко Князь Юрий на Городцы и мира не дает».