Александр Дюков - «The Soviet Story»: Механизм лжи

Сегодня позиция Энгельса может показаться возмутительно неполиткорректной, однако в середине XIX века идея об «исторических» и «неисторических» народах была общеупотребительной. Впервые она была озвучена Гегелем, который построил свою философию истории именно на принципе мирового прогресса, который должен был быть осуществлен германцами и англосаксами. Из этого, однако, не следует, что Гегель призывал к уничтожению каких бы то ни было народов. Не призывает к уничтожению «контрреволюционных» народов и Энгельс; он лишь пишет о том, что эти народы будут уничтожены во время мировой войны угнетаемыми ими «прогрессивными» нациями.

Как видим, авторы фильма до неузнаваемости перемешали и исказили высказывания Маркса и Энгельса. Сделано это для того, чтобы внедрить в сознание зрителя тезис о том, что к идее холокоста — уничтожения народа — в Советском Союзе относились положительно. Однако никаких доказательств этому не имеется. Более того, хорошо известно, что советское руководство подходило к истолкованию работ Маркса и Энгельса крайне утилитарно.

Так, например, в июле 1934 года Сталин счел нецелесообразным публиковать в журнале «Большевик» статью Энгельса «Внешняя политика русского царизма» и подверг ее серьезной критике.[34] В августе того же года он писал:

«Что Энгельс был и остается нашим учителем, в этом могут сомневаться только идиоты. Но из этого вовсе не следует, что мы должны замазывать ошибки Энгельса, что мы должны скрывать их и — тем более — выдавать их за непререкаемые истины. Такая политика была бы политикой вранья и обмана. Ничто так не противно духу марксизма и заветам Маркса — Энгельса, как подобная, недостойная марксистов, политика. Маркс и Энгельс сами говорили, что марксизм есть не догма, а руководство к действию. Этим и объясняется, что Маркс и Энгельс сами неоднократно изменяли и дополняли те или иные положения своих произведений».

Начало так называемого «голодомора» — якобы осуществлявшегося советской властью геноцида украинцев[36] — авторы фильма увязывают с письмом Сталина Кагановичу от 11 сентября 1932 года со словами «мы можем потерять Украину». После этого, рассказывают зрителю, было принято решение о «геноциде голодом».

Проверка источников опровергает этот тезис.

Прежде всего, следует отметить, что письмо Сталина Кагановичу со словами «Украину можем потерять» датируется не 11 сентября, а 11 августа 1932 года. Этот документ неоднократно публиковался как российскими, так и украинскими историками; ни одного слова о необходимости геноцида украинцев там нет. Более того, в письме говорится нечто прямо противоположное: о необходимости хозяйственного и политического укрепления Украины и превращения ее в образцовую республику.

«Если не возьмемся теперь же за выправление положения на Украине, Украину можем потерять…

Нужно: а)взять из Украины Косиора и заменить его Вами с оставлением Вас секретарем ЦК ВКП(б); б)вслед за этим перевести на Украину Балицкого на пост председателя], а украинского ГПУ (или ПП Украины, так как должности пред [сед]а [теля] ГПУ, кажется, не существует) с оставлением его замом председателя ОГПУ, а Реденса сделать замом Балицкого по Украине; в)через несколько месяцев после этого заменить Чубаря другим товарищем, скажем, Гринько или кем-либо другим, а Чубаря сделать замом Молотова в Москве (Косиора можно сделать одним из секретарей ЦК ВКП); г)поставить себе целью превратить Украину в кратчайший срок в настоящую крепость СССР, в действительно образцовую республику. Денег на это не жалеть.

Без этих и подобных им мероприятий (хозяйственное и политическое укрепление Украины, в первую очередь — ее приграничныхрайонов и т. п.), повторяю — мы можем потерять Украину».

В соответствии с тезисом об укреплении Украины в Кремле было принято решение о снижении для этой республики плана хлебозаготовок. 19 августа 1932 года Сталин писал Кагановичу:

«Как видно из материалов, о сокращении плана хлебозаготовок будут говорить с ЦК не только украинцы, но и северо-кавказцы, Средняя Волга, Западная Сибирь, Казахстан и Башкирия. Советую удовлетворить пока только украинцев, сократив им план на 30 миллионов и лишь в крайнем случае на 35–40 миллионов. Что касается остальных, разговор с ними отложите на самый конец августа»

Принятое днем ранее постановление Политбюро ЦК ВКП(б) гласило:

«Принять предложение т. Сталина о сокращении плана хлебозаготовк на Украине на 40 миллионов пудов в виде исключения для особо пострадавших районов Украины с тем, чтобы колхозам особо пострадавших районов снять половину плана, а индивидуалам — треть».

А два месяца спустя, 29 октября 1932 года, план хлебозаготовок для Украины был сокращен во второй раз. Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) гласило:

«1. Согласиться с предложением т. Молотова и ЦК КП(б)У о дополнительном плане снижения плана хлебозаготовок по Украине на 70 млн пудов, в том числе: по совхозам — на 12 100 тыс. пуд. по колхозам — на 39 000 тыс. пуд. по единоличникам — на 18 900 тыс. пуд.

2. Предоставить т. Молотову право несколько снизить в связи с этим октябрьский план хлебозаготовок на Украине».

Всего за 1932 год план хлебозаготовок для Украины пересматривался трижды и был снижен в общей сложности на 138 млн пудов, то есть почти на треть от общего плана.[40]

Как видим, результатом цитируемого авторами фильма письма Сталина Кагановичу стала не подготовка «голодомора», а нечто противоположное — снижение планов хлебозаготовок на Украине.

В одном из эпизодов фильма «The Soviet Story» демонстрируется график экспорта продовольствия с Украины. Согласно этому графику, в 1929 году за рубеж было экспортировано 2,6 млн центнеров украинского хлеба, в 1930 -48,4, в 1931 -50, в 1932 -51,8, в 1933 -17,6 и, наконец, в 1934 году -8,4 млн.[41]

Эта информация является ложной. Данные о советском экспорте хлеба хорошо известны. В 1929 году СССР экспортировал 2,6 млн центнеров, в 1930 -48,4, в 1931 -51,8, в 1932 -18, в 1933 -17,6, в 1934 -8,4 млн.

Сопоставление этих цифр с цифрами, приведенными в фильме «The Soviet Story», помогает нам понять используемые создателями фильма механизмы фальсификаций.

Во-первых, показатели экспорта хлеба из всего СССР выдаются за экспорт только с Украины. Во-вторых, данные об экспорте хлеба в 1932 году завышены в 2,5 раза. Таким образом, «обосновывается» мысль о том, что даже во время голода 1932–1933 годов Кремль не стал снижать экспорт хлеба. Однако на самом деле советское руководство, столкнувшись с проблемой голода, хлебный экспорт резко сократило. Другое дело, что решение о сокращении экспорта было принято слишком поздно: в апреле 1933 года.[42]

Число жертв голода 1932–1933 годов традиционно завышается. Отдельные политики и публицисты говорят о 12 миллионах погибших от голода только на Украине. На этом фоне оценка, данная в фильме «The Soviet Story», выглядит относительно пристойно. Однако действительности она все равно не соответствует.

Согласно данным ЗАГСов, в 1931 году, до начала голода, на Украине было зафиксировано 514,7 тысячи смертей. В 1932 году, когда голод только начался, уровень смертности поднялся в республике до 668,2 тысячи человек. А в 1933 году официально зарегистрированная смертность составила 1850,3 тысячи.[43] Таким образом, если считать уровень смертности 1931 года «фоновым», то число жертв голода 1932–1933 годов на Украине составляет 1489,1 тысячи человек. Опираясь на данные ЗАГСов и учитывая, что определенное число смертей могло оказаться не зарегистрированным, численность умерших от голода на Украине можно определить примерно в 1,5–2 миллиона человек.[44]

Большинство российских и зарубежных историков, однако, сходятся в том, что данные ЗАГСов неполны. В литературе присутствуют три варианта подсчета жертв голода 1932–1933 годов.

Один из них сосредоточен на исчислении жертв голода на Украине и принадлежит заместителю директора Института истории Украины Национальной академии наук Украины С.В. Кульчицкому, который считает, что во время голода 1932–1933 годов учет населения Украины был нарушен — рождения и смерти детей, умирающих в младенчестве, не фиксировались или фиксировались неполно, и потому официальные данные должны быть скорректированы. С.В. Кульчицкий утверждает, что в июне 1933 года (пик голода) было зарегистрировано не более половины смертей. Поэтому он определяет рождаемость на Украине в 1933 году не в 471 тысячу человек (как зафиксировано ЗАГСами), а в 621 тысячу человек. Располагая сведениями двух переписей и погодовыми данными о естественном приросте, он получает разность между численностью, ожидаемой по данным текущего учета, и численностью, зафиксированной переписью 1937 года. Вычтя из нее сведения ЦУНХУ о механическом движении населения (они дают отрицательное сальдо миграции для УССР), С.В. Кульчицкий получает число жертв голода на Украине -3,238 млн человек. Как замечает исследователь, точность тут обманчива, в реальности следует говорить о числе жертв в диапазоне от 3 до 3,5 млн человек в 1933 году, с учетом же смертности 1932 года — от 3,14 до 4 млн человек.