Иван Исаков - Военно-морской флот СССР в Отечественной войне

Схема Тирпица и соотношение сил

Следующий важный вопрос, который должен быть разъяснен для полного понимания обстановки на Балтике, - это вопрос о соотношении морских сил.

Если предвоенная политическая география дала в руки германской армии огромные преимущества и позволила создать против Ленинграда группировку блокадных сил, действующих не только из Прибалтики, но и из Финляндии, и одновременно фланкировать все наши коммуникации в Финском заливе, то другая географическая особенность Балтийского моря давала в руки германского командования второй рычаг - возможность концентрации против нас всего немецкого флота.

Еще готовясь к первой мировой войне, немцы соорудили Кильский канал, который дал им второй выход в Северное море (помимо Бельтов и Зунда), что обеспечивает возможность стратегического маневра флотом путем сосредоточения его в Балтике или в Мокром треугольнике{12}.

Из этой возможности родилась стратегическая схема Тирпица{13}, предложенная им перед войной 1914-1918 гг.: заслониться временно на западе, все силы Флота открытого моря бросить в Балтику, пользуясь подавляющим численным превосходством, разбить русский флот, после чего, имея на востоке развязанные руки, все усилия сосредоточить на борьбе с английским флотом{14}.

Эта схема тогда не была принята, но сосредоточение главных сил в Балтике применялось и, в частности, имело место осенью 1917 г. во время борьбы за Рижский архипелаг.

Надо помнить, что эта возможность вполне реальна в наши дни и немцы ею пользуются, но пока с другой целью - для учебы, перевооружения или ремонта тех сил, которые временно базируются на норвежские фиорды. Однако при этом выводить свои большие корабли на восток дальше Данцига и Кенигсберга германское командование не рискует.

Как в первый, так и в последующие. периоды войны немцы могли сосредоточить против Краснознаменного Балтийского флота все свои силы, т. е. линейные корабли типа "Fiirst Bismarck", типа "Gneisenau", карманные линкоры типа "Deutschland", крейсера, миноносцы, не говоря уже о подводных лодках. Даже используя эти силы не полностью (с учетом потери "Admiral Graf Spee", тяжелого крейсера "Blucher", линейных кораблей "Fiirst Bismarck" или "Scharnhorst"), немецкое командование могло создать в любое время численное превосходство по всем классам кораблей{15}.

Однако еще в июле 1941 г. после потопления нескольких германских эскадренных миноносцев в Рижском задние нашими торпедными катерами и авиацией и потопления ими же вспомогательного крейсера и эскадренных миноносцев при попытке высадить с последних десант на о. Эзель, а также после нескольких успешных ударов авиации и подводных лодок по боевым кораблям и транспортам, пробиравшимся в залив, число немецких боевых кораблей, появляющихся в пределах действия наших морских сил, стало сокращаться, причем отсутствие их компенсировалось увеличением состава вражеской авиации, "москитных" сил и подводных лодок.

При многократных неудачах попыток финско-германских сил захватить Ганге с суши, при борьбе за Таллин и во многих других случаях ожесточенной борьбы за побережье балтийцы ожидали, что немецкое командование обеспечит помощь с моря своей армии. Такая помощь была бы естественна и могла еще больше усложнить обстановку для нашего флота. В то время, когда Ленинград был вплотную блокирован с суши, балтийцы приготовились к отражению атак с моря. Однако они так и не увидели ни одного немецкого крейсера, не то что линейного корабля, хотя наша авиация и подводные лодки, оперируя в водах южной. Балтики, осматривали почти весь театр, включая территориальные воды Германии.

Несмотря на авантюризм, свойственный германской стратегии, в том числе и морской, немецкие адмиралы не рискнули ни разу на крупную операцию в Балтийском море. Впрочем, эта осторожность немцев не очень загадочна. Дело в том, что эта линия поведения полностью отвечала их основному плану. Стоило ли рисковать кораблями, если фельдмаршалы обещали молниеносно разгромить советские вооруженные силы и захватить Ленинград? В этих условиях Балтийский флот, лишенный последней базы, должен был бы автоматически погибнуть.

Кроме того, подобная своеобразная "последовательность": мысли была обусловлена весьма важным соображением; после первых боев немцам стало ясно, что голыми руками балтийцев взять ни при каких условиях не удастся, что балтийцы будут крепка драться и это чревато для немцев потерями. Поскольку следующим объектом после СССР по "большому" плану была островная Англия с ее мощным флотом, немцам тем более казалось целесообразным беречь корабли для обеспечения запланированного вторжения. Однако эта стратегия сказалась в бесславных итогах боевой деятельности германских морских сил на Балтике и в то же время не спасла их от потерь.

Некогда Вильгельм II, изучая пространный отчет своего августейшего брата об итогах кампании против русского флота, "начертать соизволил": "Война в Балтийском море очень богата потерями, без соответствующих ycпexoв"{16}. Воистину эту резолюцию можно было бы переиздать сейчас, 29 лет спустя, только за другой подписью.

Именно так и обстоит дело: очень много потерь. Несмотря на все: потуги германского и финского Командования, успехи не соответствуют ни потерям, ни затраченным усилиям. Ни Ленинград, ни Кронштадт не были захвачены. Крейсера и линейные корабли Краснознаменного Балтийского флота, включенные в систему артиллерийской обороны Ленинграда, успешно расправлялись с батареями германской осадной армии и, проводив последними залпами отступающего под нашими ударами врага, скоро опять пробьются в свои передовые базы и появятся в водах южной Балтики!

Балтийский флот не только не уничтожен, но своей авиацией, "москитными" силами и подводными лодками продолжает систематически действовать на ближних и дальних коммуникациях противника, топя его транспорты или охранные и дозорные корабли,

Если анализировать причины, которые прежде всего останавливали германских адмиралов от проведения операций флота в Финском заливе, то можно утверждать, что они отдавали должное минной опасности, нашим подводным лодкам, легким силам и "москитным" соединениям, но также очевидно, что наибольшую их сдержанность вызывала и вызывает наша авиация. Немцы понимают, что в случае серьезной угрозы с моря нашим балтийским летчикам, совершенно естественно, придет на помощь фронтовая авиация, а если потребуется, то и авиация Главного Командования. Опыт современной войны на наших театрах, так же, как в Средиземном море и в Тихом океане, показывает, что успешные операции флота вблизи берегов или в узкостях возможны только при условии обеспечения господства в воздухе над зоной операций флота. Этого господства на Балтике немцы создать себе не могут, несмотря на все преимущества более удобной аэродромной сети, что в свою очередь подтверждает превосходство нашей материальной части, искусство и смелость советских летчиков.

Две поучительные операции

Вот что держит флот противника на почтительном расстоянии от наших берегов; вот почему он не рискует использовать из своего флота ничего, кроме вспомогательных сил, подводных лодок и "москитов", опирающихся на финские шхеры. По той же причине флоту противника не удалось помочь своей армии высадкой десанта. Только две попытки высадки десанта были предприняты немцами за время войны, и о них надо сказать особо.

В первые месяцы войны, когда Красная Армия с тяжелыми боями вынуждена была отходить с территории советской Прибалтики, морской укрепленный район, развернутый на островах Рижского залива, продолжал держаться, несмотря на ожесточенные бомбардировки с воздуха и угрозу того, что острова будут полностью отрезаны от материка. С целью ускорения захвата островов немецкое командование организовало 13-14 сентября 1941 г. большую десантную операцию для высадки войск на западном побережье о. Эзель при одновременных более мелких десантax на очень широком фронте с разных направлений. Отряд из шести транспортов с многочисленными высадочными средствами прикрывался специально созданным маневренным соединением из эскадренных миноносцев и сторожевых кораблей.

Такое решение объяснялось тем, что к этому времени основные силы Краснознаменного Балтийского флота уже были оттянуты на восток для непосредственной обороны подходов к Ленинграду, а также и тем обстоятельством, что к Рижским островам у немцев был особый счет. Из этого района гвардейцами-летчиками полковника Преображенского совершен первый налет советской авиации на Берлин, в последующем многократно и успешно повторенный. Все попытки и настойчивые усилия противника расстроить систему базирования и боевую работу балтийских летчиков при помощи ударов своей авиации не привели ни к чему; поэтому германскому командованию пришлось отрешиться от своей осторожности и рискнуть на комбинированную операцию. Десантная операция развертывалась по классическому шаблону но на принципе ускоренной атаки, т. е. предварительная разведка, обработка берега (кораблями и самолетами); для ослабления системы противодесантной обороны и для поддержки высадки огнем были весьма кратковременными за счет убыстрения всего темпа операции, использования эффекта внезапности, и обмана (демонстрациями) в части направления главного удара. По немецким расчетам, все это должно было совершенно ошеломить и дезориентировать оборону. Дальнейшие события явились прекрасной иллюстрацией к словам товарища Сталина о шаблонности германской тактики. "Немцы аккуратны и точны в своих действиях, когда: . обстановка позволяет осуществлять требования устава...". Так было и в данном случае, когда на рассвете силы прикрытия и транспорты с десантом почти без помех развернулись в районе бухты Лыу. "Немцы становятся беспомощными, когда обстановка усложняется и начинает "несоответствоватъ": тому или иному параграфу устава, требуя принятая самостоятельного решения, не предусмотренного уставом"{17}. Именно так получилось и в данном случае, когда внезапно наши береговые батареи открыли огонь, а с юга появилась торпедные катера и самолеты и, осуществив смелую атаку, средь бела дня потопили 4 транспорта, эскадренный миноносец, другая группа катеров - сторожевой корабль, а батареи береговой обороны разгромили десант, находившийся на высадочных средствах. Дальнейшие действия показали полную растерянность германского командования, так как помощь с воздуха запоздала, на повторную атаку берега в этом пункте противник не решился, вследствие чего большая часть десанта была потоплена, а уцелевшие корабли поспешно и неорганизованно отошли.