Николай Колесницкий - Исследование по истории феодального государства в Германии (IX – первая половина XII века)

Такова концепция возникновения феодализма у Рота. Эта концепция не материалистическая, а юридическая. Изменения государственной организации вызываются, согласно ей, не развитием экономических отношений, а потребностями самого государства (хотя при этом справедливо указывается на объективные причины, заставлявшие государственную власть действовать именно так, а не иначе).

Государство П. Рот понимает идеалистически. Но в отличие от других буржуазных историков он не наделяет государство способностью развиваться спонтанно, в «порядке раскрытия идеи», а заставляет его приноравливаться к реальным условиям социальной жизни. Для буржуазной историографии это являлось несомненно прогрессом.

Несмотря на свой идеализм, концепция П. Рота была для своего времени прогрессивной, поскольку она связывала появление бенефициев и системы вассальной зависимости с аграрным переворотом. Со всеми своими достоинствами и слабостями эта концепция вошла в историографию и разделялась долгое время большинством историков. Современная немецкая буржуазная историография выхолостила из нее научно ценное, приняв в наследство только пустую юридическую шелуху ротовской схемы Untertanenverband.

Свою концепцию феодализма Рот строит на политическом факторе. Под феодализмом он понимает то особое политическое и военное устройство, которое пришло на смену старогерманской системе общего государственного подданства (Untertanenverband). Это устройство было введено Каролингами ради удовлетворения новых государственных и военных запросов.

Решающим фактором утверждения феодального государственного устройства Рот считал сеньоральную власть. Пока между королем и его подданными (т. е. всем свободным населением государства) не стояла никакая частная власть, не было и «феодализма» (в понимании Рота). Как только такая власть утвердилась, наступил феодализм[45].

Что же понимает Рот под утверждением сеньоральной власти? Под этим он понимает не самый факт подчинения крестьян крупным землевладельцам и связанное с. ним осуществление над крестьянами вотчинной власти, а то, что эти, ранее свободные, люди начинали выполнять государственные службы через посредство землевладельца (сеньора). Стало быть, корень зла скрывался не в характере сложившихся экономических отношений, отношений собственности и эксплуатации, а в характере новых политических отношений, в новом способе выполнения государственных служб и повинностей. Вот существо теории Рота.

К «феодализму» (под которым здесь понимается строй феодальной политической раздробленности) Рот относится сугубо отрицательно. Он представляет его в духе просветителей (Монтескье): «Феодализм... в отличие от предшествовавшего ему и последовавшего за ним строя, не знает никакой публичной власти. Это только по видимости монархия, в действительности же аристократическая республика, в которой привилегированные делят между собой управление и только для виду подчиняются верховному главе... Это по существу не государство, а конгломерат, который должен или консолидироваться или распасться»[46]. «Совершенно непохожи друг на друга меровингский строй и строй средневековья. Там наследственный король назначает себе чиновников, здесь наследственные чиновники избирают себе короля»[47].

У Рота феодализм означает одну анархию. Ничего «конструктивного» в «феодальной системе» (т. е. в системе ленных отношений) он, в отличие от взглядов современной немецкой историографии, не находит. Спасение для государства лежало в «уничтожении» феодализма. Во Франции королевская власть вовремя уничтожила феодализм и привела страну к единству и прогрессу, в Германии за это взялись слишком поздно, когда с «феодализмом» нельзя уже было справиться[48]. Вот как наивно рассуждает о феодализме Рот. Правда; к своей чести, Рот усматривал причину невозможности централизации Германии на исходе средних веков не в «дефекте» немецкой «государственной идеи» и не в природе «немецкой индивидуальности», как это полагали другие его современники (Б. Г. Нибур, Ю. Фиккер)[49] и полагают многие немецкие историки настоящего времени, а в том, что «аристократия» успела слишком усилиться и королевская власть оказалась уже не в состоянии с ней справиться.

Из всего изложенного вытекает, что во взглядах Рота имеются два различных элемента:

Рот, как историк, видит причину упадка и последующего распада Франкского государства в гибели свободного крестьянства и в росте частной власти; Рот, как юрист и политик, противопоставляет одну, хорошую юридическую форму государственности другой, плохой форме этой государственности и своей юридической конструкцией «прямого государственного подданства» (Untertanenverband) убивает то, что есть у него истинно научно здорового. От Рота исходят такие антинаучные направления, как правовая концепция Р. Зома и концепция «публичной власти» Г. В. Белова.

Г. Вайц, современник и противник П. Рота, автор лучшего в немецкой исторической литературе труда об общественном и государственном устройстве средневековой Германии (Deutsche Verfassungsgeschichte, 8 t.), выразил свою концепцию «средневекового государства» не так четко и остро, как Рот. Однако эта концепция вполне определенна, и ее влияние на развитие немецкой историографии феодального государства достаточно ощутимо.

В целом концепция Вайца еще более идеалистична, чем концепция Рота. Если Рот решительно отвергает такие мистические категории, как «немецкий дух», «дуализм немецкой правовой и государственной идеи» и т. п., то Вайц не только их признает, но в известном смысле из них исходит.

У Вайца, хотя и в умеренной форме, нашел выражение взгляд о дуализме «немецкой государственной идеи» – тот взгляд, который служит краеугольным камнем всех юридических построений немецких историков в области истории германского государства вплоть до Миттайса. Правда, у Вайца этот взгляд выражен в несколько иной форме. Автор говорит о дуализме лично королевского и общего, народного. «Немецкая государственность основывается на личности короля и участии народа. Король лично вмешивается во все важнейшие дела государственной жизни, парод участвует во всех государственных делах общего значения»[50].

В вопросе о характере власти франкских и немецких королей Вайц приближается к взгляду Гирке и Маурера; он полагает, что эта власть носила в значительной мере частный характер. Больше того, он выводит из «частно-правового представления существа королевской власти» развитие вассальной зависимости феодалов от короля[51] или, другими словами, появление «феодализма» (в смысле, придаваемом этому понятию буржуазной историографией). Подобное представление стоит несомненно ниже концепции происхождения феодализма у Рота.

В мнениях Вайца есть много общего с идеями Рота. Так, Вайц, признает, что до появления феодального (ленного и сеньорального) устройства существовало древнегерманское устройство, основанное на системе общего подданства (Untertanenverband). Но в отличие от Рота он не признает абсолютного господства публичных начал в этой системе во Франкский период равно как и полного исчезновения этих начал в последующее время[52].

Введение системы бенефициев и сеньората он не считает таким коренным переворотом, каким считает это Рот. Ленная система была только новой формой, покрывавшей существовавший уже порядок[53], и этот взгляд, безусловно, более близок к истине, чем взгляд Рота о коренном перевороте в области государственного строя. По мнению Г. Вайца, в Германии ленная система не проникла так глубоко в устройство государства, как во Франции. У германских королей оставались верховные права не только по линии сюзеренитета, но и в порядке общего публичного права. Королевская власть не пала в такой степени, как это изображает Рот. «Многое из того, что потерял король, он приобрел как верховный сюзерен»[54].

У Вайца явно заметна идеализация власти немецких королей. Эта власть будто бы только и делала, что неустанно заботилась об общем благе страны и народа, о мире и спокойствии. «Забота о праве и мире всегда служила украшением и важнейшим атрибутом немецкой короны»[55].

Непомерно преувеличивает Вайц роль личности Карла Великого. Каролингскую империю он называет «созданием могущественной личности» (Werk mächtige Persönlichkeit[56]).

Но суждения Вайца о роли личности королей и правителей противоречивы. В другом месте он говорит: «Глубокое изучение обнаруживает, что личности играли в этом (в образовании феодализма) весьма и весьма ничтожную роль. Отношения эти не были созданы кем-либо, и даже едва ли кто-либо мог их регулировать. Они сами выросли в государстве, заполнив его всеми своими корнями и ветвями»[57]. В вопросе исторической неизбежности феодализма Вайц значительно ближе других немецких историков подходит к истине. Он утверждает, что «одинаковый уровень культуры порождает в определенном смысле и одинаковые порядки (там же). Но у каждого народа эти порядки имеют свои специфические особенности. К особенностям феодализма во Франкском государстве Вайц относит вассалитет и систему бенефициев, чего, по его мнению, не существовало ни в какой другой стране (там же).