Михаил Мочалов - Древняя Ассирия

Широко известно также древнее сочинение о тренинге лошадей митаннийца Киккули (вторая половина XIV века до н.э.). Данное руководство подготавливало животное к колесничной запряжке в течение семи месяцев. Этот этап следовал после первоначальной дрессировки лошади, приучения ее к упряжи и съезживания.

Опасаясь митаннийской агрессии, Ашшур в 1467 году установил дружественные связи с правившим тогда в Египте Тутмосом III, который как раз вел с Митанни ожесточенную войну. В ответ на это ханигальбатский царь Сауссадаттар произвел рейд на Ашшур, захватил город, вывез из него ворота, украшенные золотом и серебром, и отправил их в свою столицу — город Вашшуккани. В Ашшуре митаннийский царь оставил воинский контингент и своего «посланца», входившего отныне в ашшурский городской совет. Напуганные жители Ашшура до поры до времени затаились и не предпринимали никаких демаршей. Лишь около 1400 года ишшиаккум Ашшур-бел-нишешу принялся аккуратно восстанавливать ашшурские силы, начав с постройки новых стен города.

Если на востоке митаннийцам сравнительно легко удалось подчинить Ашшур, Ниневию и прочие города будущей Ассирии, то на западе ареной борьбы между хеттами, митаннийцами и египтянами становится богатая и обильная городами Сиро-Палестина. Политическая раздробленность этих территорий, разделенных на множество мелких царств, служила дополнительным соблазном для их захвата.

Хетты, в отличие от египтян, находились в непосредственной близости от границ Митанни. В результате появления общей опасности возникает союз между Египтом и митаннийцами, оформленный посредством брака между фараоном Тутмосом IV и дочерью царя Митанни Артатамы. Курс на союз с митаннийцами был продолжен и при следующем фараоне — Аменхотепе III. Интересно здесь отметить следующий факт. Когда Аменхотеп III серьезно заболел, да так, что не помогли ни знахари, ни взывания к египетским богам, митаннийский царь Шуттарна отправил ему статую богини Иштар из ее храма в Ниневии. И произошло исцеление! Не вдаваясь в причины этого чуда, стоит предположить, что на египетской земле число почитателей ассирийской богини увеличилось, а интерес египтян к Ассирии сильно вырос.

После долгого периода мы снова встречаем свидетельства об Ассирии, теперь уже в так называемый среднеассирийский период. Именно в это время происходит новый подъем Ассирии, связанный с царем Эриба-Ададом I и его сыном Ашшур-убаллитом I. Страна в их правление не только восстановилась, но и принялась расширять свои пределы. Встает вопрос, была ли экспансия инициативой лишь ассирийских царей? Определенно можно ответить, что это были не только их чаяния. К прагматическим причинам территориального расширения можно отнести благоприятную внешнеполитическую ситуацию, а также рост населения, желание торговцев и иных экономически активных прослоек завладеть важнейшими торговыми путями в верхнем течении Евфрата и Тигра, получить доступ к необходимым ресурсам, в том числе к запасам олова. Необходимо было обезопасить себя от периодических вторжений диких горцев с востока; заодно неплохо было поживиться лесом, металлами и конями за их счет. Одним словом, ассирийский владыка лишь осуществлял устремления всего «передового» ассирийского общества.

Не забыты были к тому же эпоха ассирийских торговых колоний и славные времена Шамши-Адада. Желание вернуть былое величие могло послужить идеологической основой экспансии. Ашшурская элита во главе с царем вынашивала мечту войти к «клуб» великих держав (Египет, Митанни, Хатти, Вавилон) и старалась делать все для этого.

В данной связи можно вспомнить всплески экспансии со схожими причинами и у соседей-соперников Ассирии — Вавилона, Элама, Наири-Урарту.

Ассирийская экспансия встретится позже с серьезными препятствиями и пойдет на спад, но затем этот процесс повторится, и земля Ашшура возродится как феникс из пепла. Взлеты и падения составляли пульсирующий ритм многовековой ассирийской истории. Вернемся, однако, к очередному ее подъему.

Уже Ашшур-надин-аххе II велел клеймить кирпичи надписью

«Ашшур-надин-аххе, наместник бога Ашшура»,

отсылал послов к египетскому двору и получал от Египта экономическую помощь.

Эриба-Адад I, брат Ашшур-надин-аххе, определенно обладал талантом дипломата. Начав свое правление как вассал Митанни, он, воспользовавшись тамошней замятней, избавился от митаннийского контроля и перешел под кассито-вавилонское верховенство. Впрочем, скоро он освободился и от последнего.

Ашшур-убаллит, сын и наследник Эрриба-Адада, в своей борьбе с Митанни сначала попытался опереться на Египет.

Соперники Митанни и хеттов — египтяне периода Нового царства — представляли собой серьезную военно-политическую силу. В своем военном деле они старались сочетать колесницы, тяжелую и легкую пехоту. Тяжелые пехотинцы действовали в плотном строю. Жители долины Нила придерживались девиза «Лучшая защита — это нападение». Поэтому ставку они делали на предварительный массированный обстрел противника (как пешими лучниками, так и с колесниц) с последующим энергичным прорывом его передовых рядов. Легкая пехота была представлена лучниками, пращниками и метателями дротиков. В первой четверти XVII века до н.э. (ок. 1675 года, пограничная крепость Бухен) в Египте появляются колесницы. Боевые колесницы египтян отличались высокой маневренностью, но их слабым местом была недостаточная «огневая мощь» и незначительная защищенность экипажа, так как он составлял всего два человека. Стоит отметить, что влияние египетского военного искусства на ассирийское навряд ли было значительным, таким, как, например, митаннийское, однако в ходе посольств ассирийские делегации могли наблюдать особенности египетской армии. Очевидно, тайком собирались и разведданные. Ассирийцы сравнивали египетские войска с митаннийскими и хеттскими и делали определенные выводы.

Ассирийский царь предпринял попытку наладить контакт с Египтом и послал в подарок фараону украшение из драгоценной ляпис-лазури, колесницу и двух белых коней. Но какого-то кардинального прорыва в налаживании отношений Ашшур-убаллиту I достичь не удалось, поскольку в дельте Нила считали главной угрозой для себя хеттов и главным помощником в борьбе с ними — хурритское царство Митанни. Тем не менее ассирийцы добились определенного успеха, поскольку египтяне повели с ними диалог и отправили в Ашшур послов; завязался обмен «подарками». Вавилоняне вскоре вынуждены были признать, что у них нет реальных рычагов давления на своего северного соседа.

Одним из главных факторов, повлиявших на ситуацию в регионе, стало ослабление позиций Египта в правление Аменхотепа IV (Эхнатона). Митанни фактически лишилось поддержки, а самостоятельно оно уже не могло отстоять свою независимость. К тому же в царстве разразился династический кризис, которым умело воспользовались воинственные соседи. Борьба развернулась между царями Артатамой II и Тушраттой. Победителем из этой схватки вышел второй, а Артатама вынужден был бежать. Именно на него и сделали ставку хетты и ассирийцы, объявившие Тушратту узурпатором. Царь хеттов Суппиллулиума вторгся в западные владения Митанни, а ассирийцы в союзе со страной Алзи помогли сыну Артатамы Шуттарне овладеть митаннийской столицей Вашшуканни. Шуттарна в благодарность за помощь вернул в Ассирию ашшурские ворота, вывезенные в свое время Сау-садаттаром. С зависимостью от Митанни было покончено.

После победы между союзниками разгорелась борьба за «митаннийское наследство». О полном уничтожении хурритского царства пока не было речи — вопрос стоял о том, чей ставленник его возглавит. Хетты делали ставку на сына Тушратты — Шаттивазу (он был женат на дочери Суппилулиумы), а ассирийцы — на Шуттарну. Для борьбы с хеттами у ассирийцев в тот период еще не было сил, а потому царем стал Шаттиваза.

Тем не менее Ашшур-убаллит удержал за собой и присоединил восточные районы Митанни, включая Ниневию. В его же правление, скорее всего, был разрушен широко известный город Нузи. Именно в это время

«номовое государство Ашшур превратилось в территориальное царство Ассирию»[17].

Если отец Ашшур-убаллита, Эриба-Адад, именовал себя царем лишь в частной переписке, то сам Ашшур-убаллит пользовался титулом «царь страны Ассирии» и в официальной переписке, и на печатях. Он претендовал на почетный титул «великий царь» (šarru rabû), каковым обладали лишь монархи держав-гегемонов Египта, Хатти, Вавилонии и Митанни. «Слабым звеном», за счет которого можно было войти в круг гегемонов, был Ханигальбат. Встав над ханигальбатскими царьками, ассирийский владыка автоматически становился «великим царем».