Сергей Соловьев - История России с древнейших времен. Книга IV. 1584-1613

После расспросов князь Воротынский приговорил с детьми боярскими, с станичными головами и станичниками о путивльских, тульских, рязанских и мещерских станицах, и о всех украйных дальних и ближних месячных сторожах и сторожах, из которого города к которому урочищу станичникам податнее и прибыльнее ездить и нa которых сторожах и из которых городов и по скольку человек сторожей на которой стороже ставить. А станичникам бы к своим урочищам ездить и сторожам на сторожах стоять в тех местах, которые были бы усторожливы, где б им воинских людей можно было усмотреть. Стоять сторожам на сторожах, с коней не ссаживаясь попеременно, и ездить по урочищам попеременно же, направо и налево, по два человека по наказам, какие будут даны от воевод. Станов им не делать, огонь раскладывать не в одном месте, когда нужно будет кому пищу сварить, и тогда огня в одном месте не раскладывать дважды; в котором месте кто полдневал, там не ночевать; в лесах не останавливаться, останавливаться в таких местах, где было бы усторожливо. Если станичники или сторожа подстерегут воинских людей, то посылать своих товарищей с этими вестями в ближайшие украинские города; а сами позади неприятеля едут на сакмы (дороги), по сакмам и по станам людей смечать и, поездив по сакмам и сметив людей, с теми вестями в другой раз отсылают товарищей в те же города; новые посланные едут направо или налево, которыми дорогами поближе, чтоб в украинские города весть была раньше не перед самым приходом неприятеля; а самим им ехать за неприятелем сакмою, а где и не сакмою, как пригоже, покинув сакму направо или налево, ездить бережно и усторожливо, и того беречь накрепко: на которые украйны воинские люди пойдут и им, про то разведавши верно, самим с вестями подлинными спешить к тем городам, на которые неприятель пойдет. Если станичники завидят воинских людей на дальних урочищах, то им посылать посылки по три или по четыре или сколько будет пригоже, посмотря по людям и по делу, от которых мест пригоже, а не от одного места, чтоб, проведав подлинно про неприятеля, на какие места он идет, самим с подлинными вестями спешить наскоро в те города, на которые пойдет неприятель. А не быв на сакме и не сметив людей и не доведавшись допряма, на которые места воинские люди пойдут, станичникам и сторожам с важными вестями не ездить, и сторожам, не дождавшись на сторожах себе перемены, с сторож не съезжать. А которые сторожа, не дождавшись смены, с сторожи сойдут, и в то время государевым украйнам от воинских людей учинится война: тем сторожам от государя быть казненным смертью. Которые сторожа на сторожах лишние дни за сроком перестоят, а их товарищи на смену в те дни к ним не приедут, то брать первым на последних по полуполтине на человека на день. Если воеводы или головы пошлют кого наблюдать за станичниками и сторожами на урочищах и на сторожах, и посланные найдут, что они стоят небережно и неусторожливо и до урочищ не доезжают, то, хотя бы приходу воинских людей и не ждали, тех станичников и сторожей за то бить кнутом. Воеводам и головам смотреть накрепко, чтоб у сторожей лошади были добрые и ездили бы на сторожи о двух конях, чтоб можно было, увидавши неприятеля, уехать. У кого из станичников и сторожей лошади будут худы, а случится посылка скорая, и под тех сторожей велеть доправить лошадей на их головах; а если надобно вскоре и доправить некогда, то воеводам велеть брать лошадей добрых у их голов, а не будет у голов столько лошадей, то воеводам брать по оценке лошадей добрых у полчан своих, а на головах брать найму на всякую лошадь по 4 алтына с деньгою на день и отдавать деньги тем людям, у которых взяты лошади.

Ездить станицам из Путивля или Рыльска: первой станице ехать на поле с весны 1 апреля, второй — 15, третьей — 1 мая, четвертой — 15 и т.д., осьмой станице ехать 15 июля, потом в другой раз первой станице ехать 1 августа и т.д.; последний выезд 15 ноября. Если же надобно будет еще ездить станицам, снега не нападут (снеги не укинут), то станичников посылать и позднее 15 ноября по расчету; посылать по две станицы на месяц, меж станицы пропуская по две недели со днем.

Для разъездов употреблялись дети боярские, посадские люди, козаки и наемные жители Северской Украйны, или севрюки; но потом приговорили последних отставить, потому: стоят на сторожах неусторожливо, воинские люди на украйны приходят безвестно, а они того не видят, вести от них прямой никогда не бывает, а приезжают с вестями ложными. Из Путивля и Рыльска на донецких сторожах стерегли дети боярские. Путивльцы и рыляне с поместий и из денежного жалованья. Кроме донецких сторож, на ближних путивльских и рыльских, смесных и несмесных сторожах стерегли с посадов посадские люди, равно как из Новгородка Северского на смесной путивльской стороже. Из Мценска и Карачева на смесных и кесмесных сторожах стерегли дети боярские мценяне и карачевцы с поместий и из денежного жалованья. На орельских, новосильских, дедиловских, донковских, епифанских, шацких, ряжских сторожах стерегли козаки с земель и из денежного жалованья. На кадомских и темниковских сторожах стерегли татары и мордва с земель Кадомских и Темниковскнх. На алаторских сторожах стерегли козаки. После приговорили также ставить на сторожу по шести человек сторожей вместо прежних четырех для того, чтоб им разъезжать направо и налево, переменяясь беспрестанно по два человека. Для надзора за исправностию сторожей назначены были четыре стоялые головы, которые разъезжали по всему пространству степи, от Волги до Вороны, Оскола и Донца.

В октябре 1571 года, по государеву указу, князь Воротынский с товарищами приговорили жечь степь; определили, из которых украинских городов и в какую пору, по каким местам, к которым урочищам, до каких мест, скольким станицам и по скольку человек в станице ездить на поле и жечь его. Жечь поле определено осенью, в октябре или ноябре по заморозам, как на поле трава сильно посохнет, снегов не дожидаясь, а дождавшись ведреной и сухой поры, чтоб ветер был от государевых украинских городов на польскую (степную) сторону; не зажигать травы вблизи украинских городов, вблизи лесов или лесных засек и всяких крепостей, которые наделаны от проходу воинских людей. Станицы для зажжения степи должны были выезжать из городов: Мещеры, Донкова, Дедилова, Кропивны, Новосиля, Мценска, Орла, Рыльска и Путивля; пожар должен был обхватывать пространство степи от верховьев Вороны до Днепра и Десны.

В 1574 году назначен был новый начальник над сторожевою и станичною службою, боярин Никита Романович Юрьев. При новом начальнике видим перемену относительно первого срока выезда станиц: вместо 1 апреля положено сообразоваться со временем открытия весны; потом выбирать детей боярских на степную службу велено разрядным дьякам, а не воеводам по городам. По челобитью польских (степных) месячных сторожей, бояре приговорили: в Шацке, Рязском, Донкове, Епифани, Дедилове, Кропивне, Новосиле и Орле козаков, которые стерегут месячную сторожу, поместьем и денежным жалованьем поверстать: придать к старому их поместью, к 20 четвертям еще по 30 четвертей человеку; а денежного жалованья приговорили им дать в третий год по три рубля человеку для сторожевой службы, чтоб им бесконным не быть, а быть у них по два коня добрых или к коню мерин добрый. Велели послать в те города писцов, детей боярских и подьячих добрых — пересмотреть всех козаков на лицо с конями и со всею их службою: которые козаки собою худы или бесконны и в сторожевую службу их не будет, тех от сторожевой службы отставить и служить им козачью рядовую службу и поместной им придачи не придавать, а на их место прибрать из рядовых козаков добрых и конных. Во Мценске и Карачеве на сторожах стеречь детям боярским из тех городов с малых статей, с 50, 70 и 100 четвертей, потому что в этих городах козаков в росписи не написано; в Шацке, Новосиле и Орле в прибавку к козакам посылать детей боярских. Что касается границ станичных разъездов, то во время управления боярина Никиты Романовича путивльские станицы ездили к верховьям Тора, по Миюсу, Самаре, Арели к Днепру до Песьих Костей; тульские — ко Мжу и Коломаку на Муравский шляк (дорогу); рязанские — к Северскому Донцу и к Святым Горам, а мещерские — вниз по Дону, до Волжской переволоки.

Таково было военное устройство в Северо-Восточной России, в государстве Московском. Здесь мы видим, что значение дружины все более и более никнет пред значением государя. В России Западной, наоборот, шляхта ревниво блюдет за поддержанием старых прав своих. На виленском сейме 1547 года шляхта потребовала у короля защиты от двух сословий — духовного и мещанского (городового), просила, чтоб люди духовные на судах земских и светских не заседали и не звали б к духовному суду по светским делам; относительно мещан шляхта жаловалась, что ремесленники виленские берут непомерные цены за свои работы и надбавляют цены по произволу, от чего шляхта беднеет. Король обещал исполнить просьбу. На сейме 1551 года шляхта просила, чтоб простых холопей над шляхтою не повышать, чтоб простой холоп и шляхтич подозрительного происхождения урядов не держали. Король отвечал на это: пусть укажут, какой холоп или подозрительный шляхтич посажен мною на уряд? Потом шляхта просила, чтоб паны обходились с нею почтительно на судах и в других местах. В 1576 году браславская шляхта подала королю Стефану челобитную, чтоб королевские указы писались к ним на русском, а не на польском языке.