С. Ковалев - Арктические тайны третьего рейха

Особенность «кенигсбергов» состояла в том, что без увеличения разрешенного «версальского» водоизмещения (только за счет использования корабельных дизелей) дальность плавания океанских разбойников была значительно увеличена. Следующим шагом стала установка корабельных дизелей и на «карманные» линкоры типа «Дойчланд», которые тут же превратились в уникальные корабли.

В те годы «карманные» линкоры превосходили по скорости хода все линкоры, имевшиеся у противников нового рейха (за исключением трех английских линейных крейсеров, встречи с которыми немцы всячески избегали), а по вооружению были сильнее всех вражеских крейсеров и лидеров эсминцев.

Главный двигатель «карманных» линкоров состоял из восьми дизелей и позволял им в короткое время не только догнать любое торговое судно, но и оторваться от более сильного противника. И главное — наличие легкой брони не только увеличивало скорость хода рейдеров, но и позволяло иметь на борту повышенный запас топлива, что, в свою очередь, обеспечивало «дойчландам» огромную по тем временам дальность плавания — до 18 тысяч миль.

Построенные на верфях Германии вслед за «карманными» линкорами линейные корабли «Шарн-горст» и «Гнейзенау» в качестве главных двигателей получили высокотемпературные паровые турбины, но резервными двигателями были оставлены.-, все те же корабельные дизели.

И Вегенер, и Редер были твердо уверены, что в будущем Кригсмарине сможет вести успешную борьбу в Мировом океане с Королевскими ВМС. Правда, для этого из шести линкоров типа «Бисмарк», четырех авианосцев типа «Граф Цеппелин» и 12 «дойчландов» придется создать несколько рейдерских эскадр.

Однако отсутствие в распоряжении нацистских кораблестроителей необходимого количества мощных корабельных дизелей и раннее начало новой мировой войны не позволили даже частично реализовать этот замысел.

Но самый жесткий удар «океанские разбойники» Гитлера получили совсем с другой стороны, когда оказалось, что топливо с захваченных транспортных танкеров Британского союза не подходит к двигателям германских крейсеров. Таким образом, по топливу реальная автономность боевой деятельности рейдера сразу же сокращалась до 2–3 недель. Затем «разбойнику» было нужно либо возвращаться в базу (вдоль побережья Британских островов), либо искать топливо где-то поблизости, Но до начала Второй мировой войны об этой проблеме так никто и не задумался.

Вопросы обеспечения топливом немецких кораблей СТ051ЛИ столь остро, что ОКМ пришлось экстренно заказывать проектирование и строительство специальных танкеров типа Trossschiff (комбинированный нефтевоз и судно снабжения).

И все же в основном в успешности ведения рейдерской войны гросс-адмирал Эрих Редер не ошибся. По крайней мере, в первые годы Второй мировой войны. Действительно, используя полученный ранее опыт ведения рейдерских операций в Тихом океане и Южной Атлантике, он сумел организовать на основных океанских коммуникациях противников Третьего рейха активные действия сразу нескольких групп нацистских рейдеров,

Однако тут же у главнокомандующего нацистским военным флотом появилась новая проблема, которая была связана с тем, что уже осенью 1939 года кораблям Кригсмарине понадобился свободный выход за пределы Северного моря и пролива Ла-Манш, а еще лучше — заграничные военно-морские базы. Однако ни первого, ни второго у немецких моряков в тот момент не оказалось. И в срочном порядке им пришлось искать союзника, который бы реально помог Кригсмарине свободно выводить германские корабли и суда на просторы Атлантического океана и далее. Таким союзником для Третьего рейха стал Советский Союз.

Сразу же оговоримся — в нашей книге не будет всестороннего рассмотрения предвоенных советско-германских отношений. Мы коснемся лишь морской «составляющей» этих взаимоотношений, которые непосредственно касаются арктических тайн Третьего рейха.

Как известно, в августе-сентябре 1939 года между СССР и Германией были подписаны торгово-кредитное соглашение в Берлине (19 августа 1939 года), Договор о ненападении и секретный протокол (23 августа 1939 года), и Договор о дружбе и границе (28 сентября 1939 года).

В те годы практика заключения секретных соглашений Германии с СССР была уже не нова. Она была хорошо отработана еще двадцатью годами ранее, когда, согласно Версальскому мирному договору, Германии запрещалось иметь собственную армию и военный флот. Однако уже в 1922 году немцы весьма ловко обошли этот запрет. Так, в соответствии с советско-германским договором, подписанным 16 апреля 1922 года в итальянском городке Рапалло, будущих офицеров для Вермахта и Люфтваффе начали готовить в совместных советско-немецких учебных центрах. Таковыми, например, были: танковая школа «Кама» в Казани, авиашкола в Липецке, участие немецких военных химиков в работе на секретном испытательном химическом полигоне «Томка» недалеко от Саратова.

Более того, договоренности 1939 года укрепили веру Гитлера в реальность прорыва морской блокады и в возможность нанесения серьезного урона экономике Британских островов.

Но главное — нацисты получили свободный вы ход в Мировой океан по Северному морскому пути (накоротко соединяющему Атлантический и Тихий океаны), который позволял надежно обеспечить промышленность рейха рудой, лесоматериалами, целлюлозой из Советского Союза и различным стратегическим сырьем из стран южных морей.

Даже с началом войны с СССР германский ОКМ не отказался от мысли об использовании Севморпути для перехода немецких судов на Тихий океан, так как считал, что:

Кригсмарине и Люфтваффе должны постоянно и всемерно воздействовать на силы Северного ВМФ и Главного управления Северного морского пути (ГУ СМП) в морях Арктики, что позволит немецко-японским торговым судам без помех ходить из Германии к Японским островам и обратно.

На первый взгляд это представляется весьма опрометчивым пренебрежением к возможностям ВМС Северного флота, да еще при движении судов в глубоком военном тылу СССР. Однако нацисты отлично знали, что делали, И чтобы полнее представить истоки подобной их самоуверенности в советской Арктике, вернемся в лето 1931 года, когда на германском дирижабле «Граф Цеппелин» сюда прилетела международная научная экспедиция. Итак…

Однако прежде всего надо указать на то, что Германия всегда обстоятельно изучала Арктику. Начало этого интереса может быть отнесено к 1895 году, когда в Лондоне состоялся VI Международный географический конгресс, где всем географам мира было рекомендовано больше внимания уделять изучению Антарктиды и Арктики.

Следуя этому предложению, наиболее развитые страны мира уже в первые годы нового столетия послали свои экспедиции в Антарктиду. Но еще большее число исследовательских судов утло в Северный Ледовитый океан. Очень скоро и новорожденная имперская Германия превратилась в одну из самых активных исполнительниц рекомендаций лондонского конгресса, особенно в части изучения Арктики. Так, если с 1900 по 1945 год в мире было опубликовано 1214 научных статей об Арктике, то 921 из них принадлежала перу немецких исследователей. Но особое место в изучении немцами Арктики, конечно же, занимает широко известный в 30-е годы прошлого столетия арктический полет дирижабля «Граф Цеппелин», который был забыт сразу же с началом Великой Отечественной войны. И не расскажи о нем бывший радист экспедиции Эрнст Кренкель в своей книге «RAEM — мои позывные», советские читатели, вероятно, и понятия не имели бы об этом историческом событии.

В изучении советского сектора Арктики значительную роль также сыграли советско-германские исследования Баренцева и Карского морей в 1927 году и совместная научная работа во время II Международного полярного года (1932–1933). Правда, историки долгие годы почему-то старались не вспоминать об активном участии немецких ученых в этих изысканиях.

Не удивительно, что подробный анализ этих скорее разведывательных, чем научных, исследований еще ждет своего часа. Это очень обширный и, безусловно, интереснейший материал. Но здесь мы попытаемся описать только один эпизод, который имеет прямое отношение к теме этой книги.

Решение о проведении научного полета в Арктику на дирижабле было принято на II Международном конгрессе общества «Аэроарктик», который проходил в Ленинграде в 1928 году.

В тот период возглавлял это общество знаменитый полярный путешественник и искренний сторонник научного исследования арктических пустынь Фритьоф Нансен-

Здесь также вполне уместно вспомнить, что дирижаблестроением в СССР в те годы занимался Осоавиахим — организация по своей структуре и обязанностям несколько странная. {5} Кроме того, Страна Советов не имела в своем распоряжении ни одного достаточно современного дирижабля, а изучение Арктики уже становилось актуальным.