Валерий Шамбаров - Иван Грозный против «Пятой колонны». Иуды Русского царства

Мазепа заехал к себе в Батурин. Приказал коменданту полковнику Чечелю и своему генеральному есаулу немцу Кенигсеку удерживать замок во что бы то ни стало. А сбор полков был назначен в местечке Короб возле Десны, там уже ждали 16 тыс. казаков. Мазепа прибыл к ним 26 октября. Переправившись за Десну, он построил воинство, и только сейчас большинство казаков узнало, что их ведут не против шведов, а наоборот! К шведам, чтобы сражаться против русских! Гетман в своей речи выплеснул ушаты грязи на Россию и царя. Расписывал, будто Карл обязался соблюдать их «права и вольности» и переход на шведскую сторону продиктован только заботой о благе «казацкого народа». «Что за народ, когда он о своей пользе не радит»? Мазепа доказывал, что шведы наверняка победят Петра и «разрушат царство». Пугал, что они могут отдать Украину в рабство полякам. Но выход есть – стать равными союзниками со шведами!

Правда, он умалчивал, что сам уже отдал Украину Польше. Хотя казаки и без того были ошарашены, некоторое время пребывали в шоке. Мазепа вызвал к себе старшин, уговаривал их поддержать. Они мялись, озираясь на казаков. А полки оправлялись от неожиданности, возмущенно зашумели. Гетман предпочел не ждать дальнейшей реакции. Он резво поскакал дальше, и с ним было уже не 16 тыс., а 4–5 тыс. казаков. Увлек за собой кого смог, кто привычно выполнил приказ. Но и они не остались с изменником, по дороге разбегались. 29 октября Мазепа явился к Карлу – вместо обещанного войска с ним было 2 тыс. его личных сердюков. Гетман произнес пышную речь на латыни. Но шведы с трудом скрывали разочарование. Они-то ждали правителя союзной державы! И вся Украина склонится перед ними. А к ним прибыл отряд беженцев! Впрочем, Карл и Мазепа не унывали. Через несколько дней дойдут до Батурина, и все надежды исполнятся…

Но Меншиков, как и намеревался, выехал в Борзну. Встретил посланного к нему полковника Анненкова и узнал, что гетман вовсе не собирается помирать, из Борзны уехал в Батурин. Меншиков встревожился – дело нечисто. Повернули в Батурин и поймали гонца от прилуцкого полковника Горленко. Он извещал сообщников, что уже соединился со шведами! Соединился по приказу «ясновельможного пана гетмана». 25 октября Меншиков подъехал к Батурину. На стенах стояли пушки, ворота были не только заперты, но и засыпаны землей. Приехавших не впустили.

Светлейший князь доложил Петру: Мазепа действительно изменил, ушел к шведам. Известие поразило царя! Он даже сейчас не исключал, что его любимец ошибается, писал о «безвестно пропавшем» гетмане. Но сразу разослал повеление казачьей старшине собираться к нему в Глухов. Обсудить ситуацию и, если нужно, выбирать нового гетмана. А Меншиков привез сбежавшего из Батурина канцеляриста, тот сообщил о колоссальных складах в гетманской резиденции. Вот теперь поняли, насколько важен Батурин и куда направляется Карл.

Меншиков вызвался опередить врага. 31 октября он прискакал к Батурину с корпусом конницы. Объявил, что гетман изменил, предъявил царский указ сдать крепость. Чечель и Кенигсек отказались. Потом все же выслали гонца, написали, что допускают возможность предательства, а сами они верны царю. Ворота откроют, но просят на размышления трое суток. Меншиков без труда догадался, что его водят за нос. В этот же день царь прислал предупреждение – шведы вышли на Батуринский тракт, медлить нельзя. Получив отрицательный ответ, мазепинцы 1 ноября открыли огонь из пушек. Они были уверены, что продержатся. Спасение было совсем близко! Карл сбил русское прикрытие и переправлялся через Десну.

2 ноября от Петра прилетело предостережение – в распоряжении осаждающих этот день и ночь. Дольше утра 3 ноября оставаться возле Батурина слишком опасно. Но Меншиков успел, подготовил штурм. А в Батурине далеко не все были изменниками. Казаки Прилуцкого полка во главе с Иваном Носом драться с братьями не пожелали. Выбрались и рассказали о тайной калитке, ведущей в замок. Драгуны ринулись на приступ, лезли на стены, а отборный отряд проник через калитку. Через два часа крепость пала. Победители быстро отсортировали, что можно вывезти – казну, орудия. Остальное подожгли. Рванули запасы пороха.

Шведы и Мазепа опоздали на день. Смотрели на дымящееся пожарище. Огромных складов больше не существовало. Мазепа рыдал. Сгорело все, что он строил и лелеял… 5 ноября в Глухове повесили Чечеля и чучело, изображавшее Мазепу. Предварительно с него сорвали ленту ордена св. Андрея Первозванного, а духовенство предало изменника анафеме. Съехавшаяся рада выбрала нового гетмана – стародубского полковника Скоропадского, на деле показавшего верность России.

За рубежом измену Мазепы восприняли вполне определенно – сочли, что от царя отпала вся Украина. Британский посол в Москве Витворт в своих донесениях начал величать бывшего гетмана очень уважительно, «мистер Мазепа». В Польше шляхта стала переходить к Лещинскому. А в Германии была издана ода, где к шведскому королю обращалась река Днепр! Россия виделась уже разгромленной, Днепр благодарит короля, выражает уверенность, что русских прогонят до моря и утопят. Мечтает, чтобы его воды «поднялись от русской крови». Карл получит на Днепре «державное обладание», а его солдаты вознаградят себя московскими сокровищами.

На самом деле население Малороссии и раньше-то не любило своего властителя, а сейчас вообще отшатнулось от него. Разоряло дома начальников, примкнувших к гетману. Свои главные богатства он хранил на польской территории, в Белой Церкви. Но гарнизон сердюков, охранявший их, без боя сдал город русским. Царь надеялся образумить и казаков, ушедших с гетманом. Гарантировал им неприкосновенность, сохранение чинов и владений, если вернутся в течение месяца. Обратно стали перебегать не только рядовые, но и полковники Апостол, Галаган. Даже сам Мазепа начал было прощупывать, нельзя ли дать обратный ход. Передавал через перебежчиков, что готов заслужить прощение, захватить в плен Карла XII.

Что ж, Петр не отверг переговоры. Вдруг и впрямь поможет завершить войну? Мазепе ответили, что готовы рассмотреть его предложения. Но его устных обращений недостаточно. Ведь неизвестно, уполномочены ли посыльные делать такие предложения? Пускай изложит письменно. Нет, гетман был слишком опытным интриганом, на удочку не попался. Письмо отдавало его в руки царя, стоит передать его Карлу – и Мазепу казнят шведы. А вскоре стало ясно: никаким раскаянием даже не пахнет. Старый крамольник морочил головы и прорабатывал запасные варианты на всякий случай.

Он вовсе не считал свое дело проигранным. Строил расчеты, что шведов поддержат турки, крымцы, поляки. В декабре перехватили еврея Феско Хлюса, везшего его послание к Лещинскому. Мазепа призывал его поскорее прийти с польской армией, а подписался «вашей королевской милости верный подданный и слуга нижайший Ян Мазепа, гетман». Это письмо царь размножил и разослал по всем украинским городам. В народе оно стало лучшим средством агитации, вызвало бурю негодования.

Невзирая на эти неудачи, предательство Мазепы оказалось для Карла крайне важным. Гетман лучше других знал свою страну. Как укреплены города, как охраняются, где находятся склады, запасы. Он подсказал шведам захватить Ромны и Гадяч. Внес разброд среди местных казаков, послал им приказы открыть ворота. Кто-то заколебался, кто-то оробел. Зацепившись в этих городах, шведы смогли кое-как перезимовать. Оставшихся у него полковников и старшин Мазепа заставил перевезти в Ромны жен и детей – так было надежнее, чтобы мужья не сбежали. Но и ему самому Карл не слишком доверял, позаботился о «безопасности» союзника, его повсюду сопровождала шведская охрана.

Последним успехом Мазепы стало совращение запорожцев. В начале XVIII в. состав Сечи очень изменился. Ведь сюда принимали всех желающих. С 1700 г. с турками и татарами был мир, удалые походы прекратились. Но исчез и «естественный отбор», когда множество таких пришлых погибало в боях или не выдерживало, уходило. В Сечи скапливался самый пестрый люд. Государево жалованье прибирала старшина, голытьба жила рыбными ловами, батрачила у начальников. В царскую армию, под командование «регулярных» генералов запорожцы идти не желали. Охраняя границу, подрабатывали контрабандой, а то и разбоем. В 1702 и 1707 гг. турки выставляли Москве огромные счета за разграбленные купеческие караваны.

В период восстания на Правобережье запорожцы ходили на помощь, взяли большую добычу в городах Поднестровья, нахватали в плен поляков с евреями и продавали их татарам. Ходили и на Дон к восставшему Булавину, но многие там сложили головы, а уцелевшие принесли озлобление против царя. Верховодил в Сечи кошевой атаман Костя Гордиенко. В отличие от Мазепы, он не разбирался в политике, не вынашивал далеко идущих планов. Он был просто дураком и тупо ненавидел «москалей». К гетману запорожцы относились презрительно. Но осенью 1708 г., когда он предал, в Сечь привезли два манифеста – от Петра и Мазепы. Обсуждали их очень бурно. Сторонники России все-таки удержали казаков не нарушать присягу царю.