Анатолий Абрашкин - Древнейшие цивилизации Русской равнины. Русь старше ариев

В 1870–1990‑е годы на основе анализа византийских источников было твердо установлено существование в VIII–IX вв. причерноморских русов как исторического факта. Связать их с варягами и, тем самым, доказать скандинавское происхождение руси было весьма проблематично. И тогда русы были объявлены родственниками готов, а местоположение Русского каганата было перенесено в Причерноморье (при этом «островом русов» стал выступать Крым).

Проблема истоков Руси на тот момент выглядела как сложнейший, запутанный ребус. С одной стороны, постулировалось существование двух центров русов – на Балтике и в Причерноморье. Какой из них возник раньше, было совершенно непонятно. С другой стороны, арабские авторы писали о существовании еще одной области русов и их государства с каганом во главе. Проблема, остававшаяся нерешенной даже для случая двух центров, осложнялась введением третьего. Конечно, ситуацию можно было бы упростить, помещая Русский каганат либо в Поднепровье (Причерноморье), либо на Балтике (что неоднократно и делалось). Но «русская мозаика» никак не хотела склеиваться. К тому же и восточные авторы говорили именно о трех центрах Руси – Славии, Куйабе и Арсе (Артании).

Славию традиционно связывают с землями, на которых позже был возведен Новгород, а Куйабу отождествляют с Киевом. Что же касается Арсы, то в качестве возможной ее локализации, помимо Крыма, назывались также Таманский полуостров (Тьмутаракань; Д. И. Иловайский), Белоозеро (А. П. Новосельцев), Новгородские земли (А. А. Шахматов), остров Рюген в Балтийском море (А. Г. Кузьмин). Проводя обзор всевозможных версий, Е. С. Галкина в книге «Тайны Русского каганата» заключает: «В арабо-персидской географии Средневековья древнейшими сведениями (из тех, что сохранились) о русах обладал анонимный автор «Пределов мира». Именно с них начинаются и сообщения о русах с хаканом во главе. Этот корпус известий о Восточно-Европейской степи и лесостепи можно считать достоверным. Это доказывают сопоставления с археологическим материалом, который датируется концом VIII – началом IX века, не позднее 830‑х гг. (появление мадьяр в Причерноморье). Русы локализуются в данном сочинении на территории среднего и верхнего течения реки Дон, Северский Донец до правых притоков Днепра, ограничиваясь с востока западной частью Приволжской возвышенности и Средним Доном, с запада – восточными славянами и с юга – Донецким кряжем и булгарами Подонья».

На этой территории археологами была открыта цепь оборонительных белокаменных крепостей, расположенных вдоль берега реки. Остатки этих оборонительных укреплений относятся к так называемой салтово‑маяцкой (салтовской) культуре. Они были обнаружены еще в середине XX века, но с тех пор не утихают споры о том, кому же следует приписать их возведение. Одна часть исследователей считает, что крепости были построены тюрками-хазарами (при помощи среднеазиатских зодчих – хорезмийцев). Эту точку зрения активно пропагандировал известный публицист и литературный критик В. Кожинов. Другая группа ученых настаивает на том, что Хазарский каганат не имел к этому строительству никакого отношения. По мнению профессора А. Кузьмина, цепь крепостей создавалась не для нападения на славянские племена, а для защиты от хазар и иных, зависимых от них кочевников.

Спор двух сторон разрешает (в пользу А. Кузьмина и К°) статья Б. Т. Березовца «Об имени носителей салтовской культуры» (Археология. XXIV. Киев, 1970). Приведем ее резюме:

«Археологическими исследованиями установлено, что в VIII–X вв. в районе Среднего Дона, Северского Донца, Приазовья жило многочисленное население, оставившее памятники салтовской культуры. Для этого же времени восточные авторы оставили сообщения о народах Восточной Европы.

Для всех перечисленных ими народов известны определенные археологические памятники за исключением русов. Принято считать, что русы – это часть славян и, соответственно, их памятники должны быть славянскими. Среди известных арабам народов нет претендентов на памятники салтовской культуры. Создается впечатление, что на Востоке этого народа не знали. Но такое предположение противоречит логике, и поэтому возникает вопрос, под каким же именем это население было известно на Востоке.

Из сообщений арабских и персидских авторов становится ясным, что во всех случаях, за исключением одного (Ибн-Хардад-бех), восточные авторы рассматривают славян и русов как два различных народа. При всех недостатках и неточностях, характеризующих их сообщения, все же можно выяснить, где именно живут эти народы.

Кто такие славяне, вопрос выяснен – это население Поднепровья. Русы живут восточнее их. Дошедшие до нас карты (Идриси и Махмуда ал-Кашгари) дают возможность уточнить места их обитания. Это район Северского Донца и его притоков, Нижний Дон, Приазовье. В этом районе расположены салтовские памятники, это дает право считать, что население салтовской культуры было известно в магометанском мире под именем русов.

Если сопоставить этнографические сведения о русах, имеющихся в средневековых источниках, с археологическими памятниками салтовской культуры, то во многих случаях они будут полностью соответствовать друг другу. Например, такой важный признак, как погребальный обряд, описанный Ибн-Русте или у Гардизи, полностью соответствует катакомбным захоронениям салтовских могильников. Археологически подтверждаются и сообщения этих авторов о воинственности русов, о развитой торговле, о наличии у них больших городов и т. д.

Если русы восточных авторов не славяне, то естественно возникает вопрос о взаимосвязях этих русов со славянской, Днепровской Русью. Вопрос этот очень сложный и несколько иного порядка. С нашей точки зрения, Днепровская Русь получила свое название от народа «рус», «рос», который имел самое непосредственное отношение к салтовской культуре».

Концепция Березовца в свое время не была поддержана лишь потому, что ее автор не смог объяснить, как возникло и попало имя «русь» в Приазовье. Наше исследование восполняет этот пробел. Имя «русь» принесли на берега Дона ваны-венеты – выходцы из Малой Азии. И именно страну донских росов, построивших систему белокаменных крепостей, восточные авторы именовали Русским каганатом.

Ни в одном регионе Восточной Европы нет такого большого скопления каменных городищ. По верховьям Северского Донца, Оскола и среднему течению Дона насчитывается 25 сохранившихся белокаменных крепостей. Из них наибольшее количество находится на Северском Донце – 11 развалин крепостей или замков. Приведем результаты исследования этих крепостей: «Добыча камня, его доставка к месту строительства и обработка являлись весьма трудоемкими процессами… Особенно трудоемкой была добыча известняка, который широко использовался для возведения белокаменных крепостей. По нашим подсчетам, для возведения стен Верхнесалтовского городища понадобилось 7 тыс. м3, Маяцкого – 10 тыс. м3, Правобережного – 12 тыс. м3 и Мохначевского – 14 тыс. м3 камня. Каменные блоки различных размеров обрабатывались с помощью долот и зубил» (Михеев В. К. Подонье в составе Хазарского каганата). Масштаб этих работ настолько значителен, что выполнить их мог только народ, обладавший уникальными строительными навыками.

Хазарский царь Иосиф, правивший в середине X века, в письме придворному кордовского халифа Абдаррахмана III Хасдаю Ибн-Шафруту писал, что хазары вели войну с народом в‑н‑н‑т‑р (в другом варианте письма в‑н‑н‑тит), в ходе которой заняли его страну. При этом побежденные вынуждены были перейти большую реку и обосноваться на другом берегу. Уже упоминавшаяся арабо-персидская книга «Пределы мира», созданная в своей основе в первой половине IX века, «помещает» этот народ венендеров вблизи Азовского моря, на правом берегу Дона, а располагающийся севернее Донецкий кряж там же поименован Венендерскими горами. Народ, корень названия которого пишется как в‑н‑н‑д (т), это венеды (удвоенное «н» характерно для древнееврейского языка, на котором написано письмо царя). Малоазийские венеты прославились как выдающиеся строители, их-то и следует считать создателями белокаменных крепостей.

Характерные отличия салтово‑маяцких городищ – это обработанные блоки известняка, облицовочная кладка, отсутствие фундамента. Исследователи отмечают, что схожими признаками обладают и сооружения хазарской крепости Саркела. На основании этого они выводят, что хазары причастны и к строительству салтовских крепостей. Так ли это? О предыстории строительства Саркела подробно рассказывает Константин Багрянородный. Он сообщает, что в 830‑е годы у Хазарии возник некий воинственный сосед, с которым справиться в одиночку она не могла. Поэтому хазарский каган направил в Византию посольство с просьбой о помощи в строительстве укреплений. Правивший тогда в Восточной Римской империи Феофил (829–843) согласился помочь. В Хазарию была направлена миссия, в составе которой были мастера – архитекторы и строители из Пафлагонии, византийской провинции на южном берегу Черного моря. В результате был построен Саркел. Но Пафлагония – родина малоазийских венетов! И Саркел, и салтовские крепости строили мастера, принадлежавшие к одной архитектурно-строительной школе. Другое дело, что пафлагонцы, помогая хазарам, предавали своих бывших соотечественников. И это не прошло для них даром. Строительство Саркела было завершено в 837 году. А тремя годами позже русы нанесли сокрушительный удар по Амастриде – важнейшему городу Пафлагонии.