Аллан Эккерт - Йоулер

Неожиданно его вынесло к деревянному столбу. Его когти отчаянно вонзились в дерево, и ему удалось перебраться на противоположную сторону столба, где течение почти не ощущалось. Только теперь он смог оглядеться и увидел над собой длинную дощатую платформу.

С величайшей осторожностью он стал карабкаться по подпорке. Почти полчаса занял у него подъем на платформу, которая оказалась большой, добротно построенной пристанью. Больше часа он лежал совершенно без движения, приходя в себя. Наконец он поднялся на ноги и, изнуренный, поплелся по длинному-длинному пирсу. На берег вела лестница. Достигнув последней ступеньки, кот почувствовал запах добычи. Словно по волшебству, вся его слабость, казалось, исчезла куда-то, он напряженно насторожился, уши прижались к голове, и весь он приник к земле. Он быстро пробежал вдоль ржавеющей жестяной стены какого-то строения, на углу остановился и осторожно осмотрелся. Деревянная платформа шла вдоль этой стороны строения, и товарный состав стоял на железнодорожном пути возле нее. Между вагонами и строением, не более чем в двадцати футах от кота, пять крыс с шумом рвали бумажный пакет, чтобы достать два черствых пирожка. Некоторое время юный кот наблюдал за ними, и хвост его нервно подергивался. Потом он скользнул за угол, незаметно пробежал вдоль фундамента. Его быстрое приближение оставалось незамеченным, пока он не сократил расстояние на две трети между собой и крысами.

Вдруг одна из крыс пронзительно пискнула, и тотчас поднялась суетливая беготня - крысы бросились врассыпную. Две проскочили в узкую щель под дверью склада. Две другие прыгнули в открытую дверь товарного вагона. Пятая бросилась бежать по платформе. Это была роковая ошибка. Молодой кот перехватил ее и почувствовал, как хрустнули кости, когда его зубы вонзились в плечи грызуна, и еще до того, как перестали дергаться мускулы жертвы, он начал пожирать ее.

Почти час после этого он тщательно чистился. Когда он снова пошел по платформе, то ступал уже беззаботно, высоко подняв голову и навострив чуткие уши. Еда чудесным образом освободила его от мучительного голода и боли. Он подошел к бумажному пакету, которым занимались крысы, и обнюхал засохшие пирожки. Они не привлекли его, и он отвернулся от них. Потом, вспомнив о двух крысах, исчезнувших в темной пещере товарного вагона, кот подошел к краю платформы и вытянул шею, чтобы заглянуть внутрь вагона. Во мраке смутно виделись доски, кучи бумаги вперемешку с соломой. Он прыгнул внутрь и обошел вагон. Потом удобно устроился на соломе и глубоко заснул.

Его разбудил человеческий голос. Он тотчас вскочил. Подошел к двери и высунул голову в утренний свет, немедленно снова спрятавшись при виде приближающегося человека. Потом раздался другой звук, таинственный сильный грохот, и вдруг кот был сбит с ног резким рывком вагона. Восстановив равновесие, он прижался к полу, широко расставив лапы, но второй толчок повалил его.

Минутой позже вагон поехал. Испуганный, хотя и полный любопытства, молодой кот приблизился к открытой двери вагона. Он улегся на безопасном расстоянии, наблюдая за проплывающими картинами природы. Ветер приятно ерошил ему шерстку и место страха заняло чувство, близкое к наслаждению.

Он мельком увидел великую реку - Миссисипи, когда поезд несколько миль шел вдоль реки вниз по ее течению, но, когда рельсы свернули на юго-запад, он потерял ее из виду. Почти весь день он лежал, вытянув лапы, как маленький лев, обозревающий свое королевство. Время от времени он поднимался и бродил по вагону. Дважды в течение дня человеческие голоса поблизости заставляли его прятаться в соломе в темном углу вагона.

Для кота, еще не переставшего быть котенком, он проехал значительное расстояние от места своего рождения. Когда спустился мрак и поезд набрал скорость, стало ясно, что его одиссея только начинается.

После первого дня пути его первоначальный интерес к импровизированному железнодорожному путешествию пропал. Скоро он стал беспокоиться. На второй день одна из крыс совершила смертельную ошибку, слишком нагло высунувшись из своего убежища. Кот съел ее так же быстро, как поезд съедал мили. К концу четвертого дня голод и жажда стали для него почти невыносимы.

Чем дальше на юг шел поезд, тем более жаркой и влажной становилась погода. Поезд громыхал теперь среди незнакомой страны, в которой огромные, развесистые дубы и величественные кипарисы, падубы и тополя были окутаны длинными ниспадающими прядями испанского мха.

Наконец на пятое утро поезд, вздрогнув, остановился на большой сортировочной станции в пригороде Александрии штата Луизиана. Как и на предыдущих остановках, он услышал, как снаружи говорили и двигались люди. Но на этот раз какой-то человек заглянул в дверной проем, и кот испуганно прыгнул в противоположный конец вагона. С богохульными проклятьями человек влез в вагон и пошел на зверя с палкой в руке, он подошел вплотную к коту, и зверь попытался убежать. Но, тыкая в него палкой, человек заставил его забиться подальше в угол. Низкое угрожающее рычание вырвалось из горла кота, шерсть поднялась дыбом, белые острые зубы обнажились. Человек отступил и сохранял теперь порядочную дистанцию между собой и котом. Потом опять стал тыкать в зверя палкой, больно задевая ему ребра. Рычание угрозы переросло в рычание ярости. Кот ловко отпихнул палку лапой в сторону и бросился на врага.

Человек издал испуганный вопль, отшвырнул палку и кинулся прочь. Но в то же мгновение кот вцепился ему в бедро, глубоко вонзив когти. Задние лапы работали как насос, вспарывая голень, разрывая брюки и глубоко вонзаясь в мякоть. Когда сильные зубы зверя воткнулись в толстую мышцу чуть выше колена, человек заорал от боли и страха:

- Чарли! ЧАРЛИ! Помоги! Револьвер! Он хочет убить меня!

Раздался топот бегущих по крупному гравию ног, и другой человек появился в дверном проеме. Он тянул за лямку кобуры и уже почти вынимал тяжелый револьвер, когда кот стремительно перепрыгнул через голову ошеломленного человека.

Он мчался прочь от вагона на предельной скорости, когда раздался первый выстрел. Вспышка боли качнула его, пуля провела узкую горячую царапину по его бедру. Зверь тотчас увернулся в сторону, нырнул под грузовики и выскочил на другой стороне дороги. Кот бежал как мог быстро к густым зарослям мшистых деревьев в дальнем конце станции. Он тяжело дышал, когда добрался до подлеска, но пробежал еще четверть мили через лес, прежде чем замедлить ход. Остановился, сопя, возле огромного зеленого дуплистого дуба, почти лежащего на земле. Не обнаружив ничего опасного, вскарабкался внутрь ствола. Там, всё еще тяжело дыша, он долго отлеживался, успокаиваясь, потом глубоко заснул.

Кот проснулся под вечер, и невольный тихий крик боли вырвался из его груди. Целый час он тщательно зализывал рану и этим значительно уменьшил боль. В сумерках, когда голод выгнал его из убежища в стволе дерева, он прихрамывал совсем чуть-чуть.

Смесь новых волнующих запахов наполнила воздух - запахов страны, с которой он был совершенно незнаком. Он пошел к ближайшему болотцу у реки, настороженный ко всему вокруг.

Кот довольно долго стоял на берегу и с подозрением пофыркивал на странно темную воду перед собой. Он никогда не слышал такого запаха, не видел воды такого цвета. Но несмотря на то, что вода была густо-коричневая - окрашенная корой деревьев и трав, растущих и гниющих прямо в болоте, она не была мрачной и обладала прозрачностью темного янтаря. И запах был отнюдь не неприятный. Кот пригнул голову и пил, сначала с сомнением, но потом все с большей охотой. Его очень мучила жажда.

Почти сразу после этого он отправился вдоль берега и без особых трудностей поймал пять лягушек. Воодушевленный успехом и все еще голодный, он стал больше внимания уделять охоте, чем возможной опасности. Когда он подошел к месту, где заболоченная речушка сужалась, он заметил в последних неверных лучах солнца наполовину затонувшее бревно, которое, казалось, было перекинуто с берега на берег. Он шустро прыгнул на него и пошел на ту сторону.

Когда он был уже на полпути к другому берегу, бревно вдруг накренилось и раздался ужасный свистящий рык. Две гигантские челюсти разверзлись на том конце, к которому он шел, и резко рванулись к нему. В тот же миг длинный зубчатый хвост взлетел, выгнувшись мощной дугой. Молодой кот впился в хвост когтями и удержался. И снова хвост девятифутового аллигатора хлестнул, и ужасная голова повернулась назад. Но кот не отпускал хвоста. Тогда, свирепо рванувшись, аллигатор перевернулся всем корпусом, чтобы сбросить своего седока. Под водой кот выпустил крокодилов хвост и как безумный устремился к берегу. Аллигатор нырнул, но попал как раз под свою предполагаемую добычу, так что кот снова оказался на его бугристой спине. На этот раз его лапы лишь на мгновение вцепились в бугристую поверхность прямо за огромными выпуклыми глазами аллигатора, и, когда пресмыкающееся внезапно поднялось и распахнуло пасть, кот прыгнул. Его передние лапы поймали топкую кромку берега и врылись, в нее. Аллигатор возобновил атаку, но зверь был быстрее. Он выскочил из воды и пустился наутек через густой кустарник с предельной скоростью и ловкостью. Это была чересчур опасная встреча. Пока он лучше узнает страну, ему надлежит поступать осторожнее.