Борис Акунин - Часть Европы. История Российского государства. От истоков до монгольского нашествия

Плохо было организовано и снабжение в походе. Во времена Святослава, совершавшего быстрые броски, «подобно барсу», воевали налегке, с одной дружиной. Теперь же армию сопровождал огромный обоз с провиантом, шатрами, снаряжением. Двигалась эта махина медленно, опустошая местность, через которую проходила.

Русское оружие и боевое облачение имели свои характерные особенности. Меч был тяжелым и прямым, не таким длинным, как западноевропейские. Это объяснялось тем, что воевать обычно приходилось с кочевниками, а они носили лишь легкий доспех, который прорубался с меньшим усилием. Со временем искривленная восточная сабля совсем вытеснит прямой клинок, как оружие более удобное в конном бою, – а в сражениях с татарами именно кавалерия была главным родом войск.

По той же причине – ради маневренности – русские не носили тяжелых лат, обычно довольствуясь кольчугами. Они весили семь-восемь килограммов, а не двадцать-тридцать, как рыцарские доспехи. Самые уязвимые части тела у дружинников были прикрыты сплошными металлическими пластинами: нагрудниками, наплечьями, наспинниками. Только у новгородцев, которым приходилось воевать с немцами и шведами, латы были тяжелыми, а мечи длинными.

Шлемы были остроконечными, иногда их и нагрудники нашлифовывали до зеркального блеска. Такой сияющий доспех именовали «зерцалом».

В битве поднимали знамена, трубили в трубы, били в барабаны – не только для поднятия воинского духа, но и для того, чтобы воины в пылу сражения всегда знали, где находится свой полк.

Самым крупным военным столкновением домонгольского периода была баталия на реке Липице 20–21 апреля 1216 года, где убивали друг друга соотечественники. Распря между наследниками Всеволода Большое Гнездо расколола северную Русь на два лагеря. На поле вышли новгородцы, смоленцы и ростовцы, с одной стороны, и владимирцы, суздальцы, муромцы – с другой. Первой армией командовали Мстислав Удатный и старший из враждующих братьев Константин – у них, по подсчетам историков, было 15–16 тысяч воинов. Второй армией руководили младшие Всеволодовичи, под их стягами собралось не менее 20 тысяч бойцов, а может быть, и все 30 тысяч. Сражения такого масштаба в средневековой Европе были редкостью.

Несмотря на численное превосходство, владимиро-суздальцы заняли оборону: встали на холме, который был опоясан оврагом и заболоченным ручьем, да еще поставили заграждение из кольев.

От Мстислава с Константином к противнику отправились парламентеры, предлагая либо договориться миром, либо выйти на ровное место, где будет удобнее биться. Младшие Всеволодовичи мириться не пожелали, но и с защищенной позиции не сошли. Весь день прошел в единоборствах, перестрелках и вялых стычках.

Казалось, дело идет к долгому стоянию, в которое часто выливались междоусобные сражения. С лагеря снимался тот, у кого раньше заканчивалось продовольствие, либо же к кому-то прибывало значительное подкрепление, и это вынуждало противную сторону отступить.

Но Мстислав Удатный был воинственен и жаждал славы. Он настоял на том, чтобы дать настоящий бой. Назавтра новгородцы («головной полк»), спешившись, скинув доспехи и даже разувшись, чтобы легче было преодолеть заболоченную местность, пошли в атаку через овраг. Удатный был впереди со своей дружиной, подавая пример.

Как это обычно бывает, натиск и решительность возобладали. Враг побежал. Мстислав запретил своим воинам грабить обозы, а велел гнаться за неприятелем и избивать его. При бегстве погибло множество людей, притом что здесь русские уничтожали русских. Летопись указывает точное число потерь: 9233 человека – ужасающий итог для сражения доогнестрельной эпохи.

После того как все восточнославянские земли объединились под властью Рюриковичей, то есть начиная с XI века, период экспансии завершился. Главной военной задачей государства стала оборона, укрепление восточного рубежа, за которым начиналась грозная Степь. Оттуда волна за волной набегали новые орды: сначала печенежские, потом половецкие. Поэтому на Руси успешно развивалось фортификационное искусство. Вдоль всей восточной границы, чуть ли не на тысячу километров, в несколько линий были возведены защитные сооружения: валы, засеки, сложная система крепостей и сторожевых постов. Остановить нашествие эти бревенчато-земляные укрепления не могли, ведь даже Великая китайская стена не спасла империю Цзинь от завоевателей. Но заградительные линии создавались не для обороны, а для оповещения. По сигнальной эстафете весть о приближении врага передавалась вглубь страны, чтобы у князя было время собрать войско, а у населения – укрыться в городах.

Города были обнесены стенами, достаточно высокими и прочными, чтобы противостоять осаде печенегов или половцев, не любивших ходить на штурм. Однако монголы с их китайской осадной техникой и боевым опытом брали самые сильные русские твердыни без особенного труда.

Русское военное искусство не отставало от общеевропейского уровня. Русское войско могло сражаться на равных как с половцами, так и с немецкими крестоносцами. Однако этого уровня было совершенно недостаточно, чтобы выдержать удар военной машины, созданной Чингис-ханом.

Всякое государственное строительство сопровождается и строительством в буквальном смысле: казна оплачивает возведение дворцов и храмов, прокладывает дороги, перекидывает мосты через реки. По государственной необходимости закладывают крепости и целые города, которые затем становятся средоточиями политической и экономической жизни.

Многочисленные города существовали на великой равнине и в докиевские времена. Норманны называли этот восточный край Гардарикой, «страной городов». Скандинавские купцы и наемники передвигались по рекам, где были сосредоточены все укрепленные поселения славян, и от этого у пришельцев возникало ощущение, что лесная страна сплошь состоит из одних городов. (Нужно, правда, учитывать, что «городом», «городком» или «городищем» назывался любой огороженный поселок, даже совсем небольшой).

При киевских князьях старые города быстро росли. Столица великих князей превратилась в один из самых пышных городов тогдашней Европы и даже пыталась соперничать с Константинополем. В период раздробленности рост Киева прекратился, но зато появились новые большие центры, поскольку каждое княжество развивало и украшало собственную столицу.

Всего на Руси было не менее трехсот городов. Для средневековья доля горожан в населении была необычно высокой – выше, чем в московские и даже имперские времена. По предположению Г.Вернадского, накануне нашествия в городах обитало примерно 13 % населения, то есть около миллиона человек. Именно там происходили все мало-мальски важные политические события.

У нас есть лишь фрагментарное представление о том, как выглядели древнерусские города и как была устроена их жизнь. Подробных описаний нет, планировка давно изменилась, кремли и соборы, даже если они всё еще стоят, многократно перестраивались – ведь главным строительным материалом было дерево.

Самым ценным источником сведений, позволяющим до какой-то степени реконструировать древнерусский город, являются раскопки.

Лучше всего нам известно, как жил средневековый Новгород – благодаря особенностям тамошнего культурного слоя. Вероятно, главные центры той эпохи – Киев, Владимир-на-Клязьме, Смоленск, Чернигов, Владимир-Волынский, Суздаль, Ростов – были устроены примерно так же.

Посередине города обычно находились княжеские хоромы и главный собор (в больших городах эти здания к XIII веку были каменными). Крыша дворца могла быть покрыта золоченой медью, кресты и купола храма тоже сверкали позолотой – в ясный день это сияние было видно за много километров.

Постепенно разрастаясь, город обрастал посадами – пригородами, расположенными за линией стен. В большом городе со временем посад окружали новыми защитными сооружениями. Так могло повторяться несколько раз. (Эта концентрическая структура сохранилась в Москве, которая к концу средневековья имела три ряда каменных и деревянных стен: кремлевский, китай-городский и белогородский).

Мостовые были вымощены бревнами или деревянными плашками. Имелись и дощатые тротуары. По обочине шли кирпичные желоба для стока дождевых вод.

В Новгороде существовал водопровод, остатки которого обнаружены при раскопках в конце 1930-х годов. Он был самотечного типа и, вероятно, охватывал только княжеский двор и небольшой центральный сектор. Вода текла по трубам, которые были выдолблены из бревен, изолированных берестой; на изгибах водопровода были устроены смотровые колодцы.

Русские города были менее скученными и, должно быть, не такими грязными, как европейские. Моровые поветрия, обычное следствие средневековой антисанитарии, в русских хрониках упоминаются реже, чем в западных.