Алексей Исаев - Котлы 41-го. История ВОВ, которую мы не знали

Приказ был составлен задним числом. Генерал-майор артиллерии B. C. Гончаров был расстрелян перед строем штабных работников 34-й армии на день раньше, 11 сентября 1941 г.

Столь же трагично сложилась судьба командующего 34-й армией генерал-майора Кузьмы Максимовича Качанова. Суд (военный трибунал Северо-Западного фронта) признал командующего 34-й армией виновным в неисполнении полученного им 8 сентября 1941 г. приказа Военного совета фронта о нанесении соединениями армии удара во фланг и тыл наступающему противнику, уничтожении его и выходе на новый рубеж. В обвинительном заключении говорится, что якобы Качанов, вопреки упомянутому приказу, снял с оборонительного рубежа три дивизии, что позволило противнику прорвать оборону армии и выйти ей в тыл. В приговоре отмечалось, что «отход произведён в беспорядке, управление войсками было утрачено, в результате чего врагу был открыт фронт и дана возможность занять часть нашей территории». Трибуналом были отметены вполне разумные доводы, приведённые K. M. Качановым в свою защиту, и 27 сентября был вынесен смертный приговор. Бывшего командарма-34 расстреляли 29 сентября 1941 г.

Кляксой на смертном приговоре двух генералов завершилась история 34-й армии, контрудар которой сыграл важнейшую роль в начальной фазе сражения за Ленинград. Этим ударом были оттянуты от Лужского рубежа подвижные соединения как 4-й (LVI корпус), так и 3-й (LVII корпус) танковых групп вермахта. Были лишены эшелона развития успеха в лице моторизованных дивизий как группа «Луга», так и группа «Шимск», нацеленные на Лужский рубеж. В условиях крайне жёстких сроков, в рамках которых было возможно использование подвижных соединений в группе армий «Север» до их рокировки в сентябре 1941 г. на московское направление, даже минимальные задержки давали переход из количества в качество. С этой точки зрения роль контрудара под Старой Руссой в сражении за Ленинград трудно переоценить.

Крупномасштабное наступление финских войск на Карельском перешейке началось позже, чем на других участках советско-финской границы. Только 30 июля финский главнокомандующий фельдмаршал Маннергейм отдал II корпусу генерала Лаатикайнена приказ «начать на следующий день наступление в соответствии с планом».

Наиболее опасным с оперативной точки зрения было положение войск правого фланга оборонявшей Карельский перешеек 23-й армии генерал-лейтенанта П. С. Пшенникова. С одной стороны, начертание границы 1940 г. обеспечивало локтевую связь между войсками на Карельском перешейке и 7-й отдельной армией, действовавшей между Ладожским и Онежским озёрами. В распоряжении 23-й и 7-й армий была рокада Петрозаводск — Кексгольм, позволявшая маневрировать силами вдоль фронта. С другой стороны, за спиной правофланговых 168-й, 142-й стрелковых и 198-й моторизованной дивизий, объединённых управлением 19-го стрелкового корпуса, было Ладожское озеро. Единственной коммуникацией, связывавшей их с тылом, была дорога, проходившая через Кексгольм по западному берегу Ладожского озера. В таком шатком положении находилась большая часть войск 23-й армии — 12 стрелковых (67% общей численности) и 7 артиллерийских (58%) полков.

Положение советских войск на Карельском перешейке принципиально отличалось от положения финнов в декабре 1939 г. Большая протяжённость границы 1940 г. к северу от Ленинграда привела к тому, что советские дивизии 19-го стрелкового корпуса занимали оборону на широком фронте. Например, 142-я стрелковая дивизия прикрывала границу на фронте 59 км. Примыкавшая к её левому флангу 115-я стрелковая дивизия занимала фронт 47 км. Даже в условиях Карельского перешейка эти плотности были недостаточными для ведения эффективных оборонительных действий. 198-я моторизованная дивизия к тому моменту была дивизией скорее номинально, чем реально, поскольку была постепенно растащена на другие участки фронта. Танковый полк дивизии ещё в июле был переброшен на другое направление, 452-й мотострелковый полк убыл на олонецкое направление в Карелию. Осложнение обстановки на лужском направлении также вынудило снять с Карельского перешейка и отправить в район Луги 21-ю и 24-ю танковые дивизии, входившие в состав 10-го механизированного корпуса, лишив 23-ю армию крупных подвижных резервов. 6 августа 23-я армия стала кадровым донором — генерал-лейтенант П. С. Пшёнников был назначен командующим 8-й армией. Вместо П. С. Пшенникова 23-ю армию возглавил М. Н. Герасимов, ранее командовавший 19-м стрелковым корпусом. Корпуса по директиве Ставки Верховного командования от 15 июля 1941 г. постепенно расформировывались, а их командование становилось ядром вновь создаваемых армейских управлений.

Последним звеном в цепи обстоятельств, ставивших 23-ю армию в весьма уязвимое положение, была недооценка планов противника. Разведотдел штаба фронта 28 июля 1941 г. оценивал планы финской стороны следующим образом:

«Наступление с решительными целями на выборгском направлении противник попытается повести только после того, как обеспечится успех на кингисеппском направлении» [15] .

Более вероятным считалось развитие наступления на петрозаводском направлении.

Утром 31 августа после короткой артиллерийской и авиационной подготовки в наступление перешли 2-я и 15-я пехотные дивизии финнов. 1 августа были введены в бой основные силы II финского корпуса. Наступление против растянутых по фронту советских соединений развивалось вполне успешно. С 1 по 3 августа во всей полосе 19-го стрелкового корпуса шли ожесточённые бои. В течение 4-6 августа командование 23-й армии пыталось организовать контрудар с привлечением 50-го стрелкового корпуса, действовавшего в районе Выборга. Но переломить ситуацию в свою пользу советским войскам не удалось. Для стабилизации обстановки на Карельском перешейке командование Северо-Западного направления было вынуждено использовать свои резервы. Уже 6 августа в распоряжение 23-й армии поступила 265-я дивизия, формировавшаяся по вышеуказанному приказу Л. П. Берии из кадров НКВД. Тем временем 8 августа 10-я и 15-я пехотные дивизии финнов вышли к проходящей по берегу Ладожского озера дороге на Кексгольм. Тем самым были прерваны коммуникации правофланговых дивизий 23-й армии. 9 августа финны заняли город Лахденпохья, что означало [49] расчленение прижатых к северному берегу Ладожского озера советских войск на две изолированные группировки. Первую образовывали части 168-й стрелковой дивизии, находившиеся между Сортавалой и Лахденпохья, атакуемые смежными флангами II и I финских корпусов. Вторую составляли части 142-й стрелковой и 198-й моторизованной дивизий к юго-западу от Лахденпохья. 10 августа был организован контрудар силами двух полков прибывшей 265-й стрелковой дивизии во фланг наступавшей на Кексгольм группировке финских войск, однако восстановить связь с правофланговыми дивизиями 23-й армии этим контрударом не удалось.

Спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Командиры 142-й и 198-й дивизий приняли решение в ночь на 12 августа организованно отвести части в шхерный район Ладоги на остров Килпола. Командование корпуса санкционировало отход. Остров Килпола с материком соединял мост. По этому мосту под огнём артиллерии и ударами немецкой и финской авиации отходили части двух советских дивизий. С острова они должны были эвакуироваться судами Ладожской флотилии. Первоначально идея прекратить сопротивление и вывезти дивизии по Ладоге в районе Кексгольма для построения нового фронта не вызвала поддержки в штабе Северо-Западного направления. Утром 12 августа последовало строгое распоряжение главкома К. Е. Ворошилова, продиктованное по телефону начальником штаба фронта:

«Решение командующего 23 А о вывозе 142 и 198 сд водой в Кексгольм неверно. Потребовать выполнения ранее поставленной задачи, т.е. удара на ст. Оярви навстречу наступающей с юга 265 сд. Вывоз средствами Ладожской флотилии только раненых, тяжёлой артиллерии. 3. 168 сд желательно сохранить за собой район Сортавала…» [16] .

Однако дальнейшее развитие событий вынудило пересмотреть это решение. Наступление финнов на кексгольмском направлении продолжалось, и сдерживать его было нечем. В этих условиях Военный совет Северного фронта принял решение на эвакуацию изолированных на северном берегу Ладожского озера групп войск. Боевым распоряжением № 83 17.8.41 16.15 Военный совет 23-й армии обязывается

«организовать лично вывод и эвакуацию 168-й, 142-й и 198-й сд в район южнее Кексгольма. Эвакуацию 168-й сд предварительно производить на остров Валаам, в последующем к югу от Кексгольма. К эвакуации приступить немедленно» [17] .

Эвакуация 168-й стрелковой дивизии фактически началась за день до этого распоряжения, 16 августа. Первоначально дивизию намечалось перебросить на новую линию обороны 23-й армии по реке Вуокса. Но затем были внесены изменения, и части высаживались в Шлиссельбурге и сосредоточивались в районе Катула — Гарболово — Вуолы — Коркино. Арьергардные бои финских и советских войск на островах у северного побережья Ладожского озера продолжались до 20 августа. К 23 августа острова опустели.