Джон Аллен - Opus Dei

В результате члены религиозных общин часто мало знают об Opus Dei. Это особенно неприятно в связи с тем, что исторически и до некоторой степени и сейчас значительная часть критики в адрес Opus Dei поступает из самой гущи религиозной жизни. Секулярная печать создала несколько собственных мифов, а в целом она повторяет обвинения, которые выдвинула католическая церковь. Очень часто эти обвинения основываются на предвзятых мнениях, которые более близкое личное знакомство с Opus Dei могло бы легко развеять.

Безусловно, Opus Dei должен более систематически сотрудничать с другими группами внутри церкви, особенно с монашескими орденами. Вы уже прочитали в главе 11, что в конце 1960-х годов Эскрива отклонил предложение отца Педро Аррупе, генерала ордена иезуитов, о совместном спонсорстве университета.

Сегодня хотелось бы представить себе, что Opus Dei и иезуиты совместно проводят социальные программы, подобные Condoray в Перу или Kimlea в Кении, обучая ремеслам и грамоте женщин из беднейших семей. Можно ли себе представить, что Opus Dei и неправительственная благотворительная организация Catholic Relief Services вместе обучают основам бизнеса бедняков Кении, работающих в широком секторе «неофициальной экономики»? Такие совместные предприятия были бы не только очень полезны, но они также дали бы другим католикам возможность лично и близко познакомиться с Opus Dei. В более широкой перспективе, в связи с частыми разногласиями и разделениями в самой церкви, такие совместные инициативы могли бы содействовать развитию столь желаемого диалога между католиками разных взглядов и характеров.

Когда беседуешь о таких возможностях с членами Opus Dei, создается полное впечатление, что это «не в духе Дела».

«Мы сознательно не сближаемся с чисто религиозными кругами и не вмешиваемся в их работу. Мы пытаемся избегать идти туда, где они уже работают. Мы не хотим заходить на чужую территорию и тем самым порождать вражду. Наша главная миссия — идти в другом направлении. У нас новый подход к светской духовности, поэтому мы идем другим путем. У нас разные дороги, но мы совместно служим Богу», — сказал отец Том Болин, викарий Opus Dei в США.

Когда я спросил его, препятствуют ли созданию совместных проектов, подобных допущенным выше, какие-то принципиальные вещи, Болин не стал уклоняться от ответа: «На уровне организации — да. Мы настаиваем на том, чтобы работали миряне, а мирское сознание противоположно монашескому, и когда они соединяются вместе, то одно начинает влиять на другое». Основное положение Эскрива, из-за которого он отклонил предложение Аррупе о совместном Opus Dei-иезуитском университете: «Доктора и юристы не могут работать в одном и том же офисе».

Два других возражения обычно развивают это положение. Одно заключается в том, что члены Opus Dei уже вовлечены во множество видов сотрудничества. Чтобы это проиллюстрировать, прелат Opus Dei Хавьер Эчеверрия рассказал мне историю о кардинале Джованни Коломбо, архиепископе Милана в 1963–1979 годах. Однажды Коломбо собрал в Милане епархиальный синод, после чего пожаловался викарию Opus Dei в Риме, что Opus Dei на нем не присутствовал. Викарий в ответ заметил, что на самом деле пятеро из назначенных Коломбо членов координационного комитета были членами Opus Dei. Но в каком-то смысле в этом рассказе выкристаллизована суть проблемы. На уровне личной инициативы члены Opus Dei обычно вовлекаются в деятельность католических приходов, епархий и другие аспекты жизни церкви. Но эта деятельность практически незаметна, когда связана непосредственно с Opus Dei. Поэтому очень сложно разуверить людей в том, что Opus Dei строит «параллельную церковь».

Нельзя сказать, что неофициальным образом учреждения Opus Dei не сотрудничают с другими группами церкви. Директор центра для девочек Kimlea Франки Гиканди привела один из тысячи таких примеров, рассказав, как группа монахинь-августинок, которые хотели основать собственную школу, несколько раз приходили в Kimlea и расспрашивали о подборе преподавателей, о расписании и даже задавали технические вопросы о коммунальных услугах и выдаче лицензии. Гиканди была рада им помочь, точно так же как помогла с организацией в епархии дома для инвалидов. Но это сотрудничество осталось в категории неофициального обмена: монахини-августинки и Opus Dei не собираются открывать совместную школу. Внешний мир не признает этот случай примером «сотрудничества» Opus Dei.

Второе — члены Opus Dei часто утверждают, что поскольку Opus Dei обеспечивает в своих корпоративных предприятиях духовное и доктринальное воспитание, он не может делить эту ответственность с кем-то еще. Таким образом, по их мнению, ключевым моментом является связь между Opus Dei и другими организациями католической церкви, а не сотрудничество на уровне корпоративных предприятий. Но это в чем-то упускает суть проблемы, поскольку сотрудничество — это форма связи. Речь идет о роли, которую любая из групп хочет играть в католической церкви, когда она пытается связаться с другими группами в поисках путей, при помощи которых доктрина о принадлежности к церкви — любимая тема Иоанна Павла II — может быть применена на практике. На психологическом уровне сотрудничество — это способ сказать: «Мы не знаем ответов на все вопросы и не думаем, что мы в большей степени католики, чем вы. Давайте работать вместе и посмотрим, чего мы достигнем».

Самый тяжелый вопрос, стоящий перед Opus Dei, можно сформулировать так: «Смогут ли они найти созидательные способы сотрудничества с другими группами церкви, особенно с монашескими орденами, на структурном и организационном уровне, не причиняя ущерба духу свободы, личной ответственности и подхода к мирянам? Без «групповых действий», в уничижительном смысле этих слов, смогут ли они наметить общие начинания и предприятия, которые стали бы очевидными всему миру?»

ВЕДОМСТВЕННАЯ САМОКРИТИКА

В ходе трех с лишним сотен интервью, взятых мной для этой книги, самый разочаровывающий момент обычно наступал, когда я задавал членам Opus Dei вопрос: «Если иметь в виду, что Opus Dei, как и сама католическая церковь, считает, что у него две стороны — божественная и человеческая, значит, он всегда допускает возможность реформирования. Как вы считаете, в каких реформах сегодня нуждается Opus Dei?»

В ответ все тут же переходили к теме своих личных изменений и самоусовершенствования, уходя от Opus Dei как организации. Вот, например, ответ Эчеверрия:

«Когда произошла канонизация [в 2002 году], я установил некую связь. Я сказал: «Канонизация означает личное изменение каждого из нас». Поэтому, стоя перед Господом, — так всегда говорил и Хосемария, — спроси себя, что можно переделать в твоей собственной жизни. Это огромное поле для усилий! Мы должны ежедневно переделывать себя заново в разных областях: в благочестии, в работе, даже в таких вопросах, как пунктуальность или отношение к мелочам. Мы должны быть более внимательными к нуждам окружающих. Если мы не будем так жить, мы погибнем.

Святой Хосемария говорил, что дело не нуждается во внешних реформах, потому что мы — мужчины и женщины в самой гуще мира и мы развиваемся вместе с миром. Opus Dei всегда будет нужен, не потому, что мы чем-то лучше или главнее, а потому, что мы в гуще других мужчин и женщин. Давайте будем идти в этом направлении, оно верное. Мы не отделяем себя от мира. Человек всегда может спросить, как поступить в необычном случае».

Ну, а как насчет структурных изменений в самом Opus Dei?

«Я не вижу для этого причин, — сказал Эчеверрия. — В настоящий момент нечего изменять. Только на личном уровне людей просят «действовать» в духе Opus Dei. Мы не выступаем в качестве группы».

По сути, в этом ответе содержится глубокая духовная мудрость: не перекладывай ответственность на организацию, а критически оценивай себя, заглядывай в собственную душу, чтобы узнать, какие сорняки нужно оттуда выполоть. Opus Dei напоминает, что организации и системы могут совершить очень мало, если входящие в них люди не добры, не порядочны и не великодушны. Тем не менее такие рассуждения, если их довести до крайности, могут стать оправданием нежелания организации подвергаться критическому исследованию.

В действительности это не реальная проблема, а скорее проблема восприятия. Когда вы сталкиваетесь с двумя-тремя нумерариями, выпившими по несколько кружек пива, иногда проблема в том, чтобы заставить их прекратить говорить об ошибках, сделанных Opus Dei, и о том, что нужно в нем изменить. Все это происходит от любви к Opus Dei и желания, чтобы «Дело» процветало. Более того, как было показано в этой книге, история Opus Dei во многих отношениях состояла из непрерывных реформ. В 1961 году официальный представитель Opus Dei заявил в журнале Америка, что информационные офисы противоречат природе Opus Dei, сегодня информационный офис Opus Dei есть в Риме и практически в каждой стране, где представлена организация. В Конституции Opus Dei 1950 года членам запрещалось раскрывать свое членство без разрешения директора центра, ничего подобного нет в Уставе 1982 года. В 1940-е годы Эскрива призывал членов соблюдать «осторожность» в рассказах об Opus Dei, позже он «вычеркнул» это слово из своего лексикона. В начальный период переписка нумерариев просматривалась директорами, сегодня этого не происходит.