Игорь Калинаускас - Реабилитация души. Прикосновение к другой жизни

На вопрос: «Что есть человек, конкретный человек, единичный человек, уникальный человек?» – наиболее содержательный ответ: «Человек – это его субъективность». Плюс изделие Homo sapiens, которым эта субъективность так или иначе пользуется. Может пользоваться примитивно, может пользоваться более продвинуто…

Вопрос: «А как же объективизация?». Здесь надо сказать, что самоценность внутренней жизни может быть настолько большой, что все остальное – это дело изделия Homo sapiens, и оно найдет способ удовлетворить потребности изделия. Один путь – это самодостаточность внутреннего, в пределе логически возникает интерес: возможно ли существовать без организма, в форме бестелесной сущности? Второй путь – это путь, при котором продолжается реализация субъективного в объективном, через самоутверждение, и самовыражение, и самореализацию. Тогда возникает проблема внешней миссии: что я могу и хочу сделать во внешнем мире, что я хочу объективизировать?

Это огромная тема – жизнь из себя, жизнь от души и духа. А найти слова трудно. Люди, которые занимаются субъективным, ищут их на протяжении уже пяти тысяч лет, и это всегда проблема. С другой стороны, для тех, кто уже перешел на этот принцип жизни из себя и соответствующего пребывания в мире, нет никакой проблемы взаимного понимания, восприятия, переживания и так далее. Потому что они знают, они пережили, что такое любовь – та самая божественная любовь, о которой так много сказано и так немного сделано.

Абу Силг сказал: «Любовь – это снятие дистанции». Невозможно снять дистанцию до конца, если ты ограничен оболочкой. И возможно снять дистанцию до конца, если ты не ограничен оболочкой. И душа с душою говорит, и слова становятся только дверями – иногда нужными, иногда нет. В таком качестве мы можем вступать во взаимодействие с любым неявленным, которое содержится в любом явленном, то есть пространством-временем и модулированной энергией.

Когда мы используем такое обозначающее как другая жизнь , это ни выше, ни ниже, ни лучше, ни хуже, ни ценнее, ни менее ценно, – это просто другая жизнь. Мы перемещаем центр своей самотождественности в неявленное в себе явленном .

Если обычно в великом среднем человек прикрепляет свою самотождественность к своей явленности, объектности, то в данном случае человек прикрепляет свою самотождественность к неявленному в себе. И это действительно другая жизнь. Внешне она может выглядеть обычно. Только иногда проскальзывает что-то иное. Раз вы не удалились от людей, то среди людей вы продолжаете использовать свой материальный носитель, свое изделие так же, по видимости, как и другие. Но у вас появляются другие возможности более эффективно действовать, более точно находить точку наименьшего воздействия на ситуацию, появляются дополнительные возможности познавательного и исследовательского характера. А реальная траектория вашего движения как целого описывается движением точки координатора, то есть как раз той точки, к которой прикреплена ваша самотождественность. Ваше перемещение в большом целом – это движение целого в целом . Движется Я и в то же время покоится, потому что движение описывается только движением точки координатора.

Отсюда формула просветления: движение целого в целом в точке координатора посредством нуль-перехода. Действительно, в этой позиции вы не отбрасываете тень на реальность, потому что вы не имеете оболочки. Ваше изделие отбрасывает тень, но вы ее не отбрасываете. Для вас нет менее освещенного и более освещенного, вы ясно видите. Вы просветленный в буквальном смысле слова, в каком говорят: «Просветленная оптика». И как говорил Раджниш: «Иди со своим светом». Он действительно свой, потому что он изнутри. У вас появляется свой автономный ресурс, который не надо зарабатывать у кого-то, у Мы, выпрашивать, заслуживать и прочее, прочее, – он ваш по факту пребывания в мире.

Я думаю, что все смелые мечты, имеющие отношение к жизни конкретного человека, которые существуют в библиотеке человечества, накоплены соприкосновениями с душой. Но если эти соприкосновения строились в основном по принципу священного безумия, что делало человека неадекватным в социуме, и он вынужден был покидать поле жизни, помещать себя в различные спецситуации: монастырь, ашрам, скит, пещера и так далее, – то такой подход, о котором я рассказал, дает возможность находиться на «базаре жизни» и при этом жить из себя, воспринимая даже потребности нужды как собственное желание сохранить изделие, сохранить инструмент объективации.

Развивая в себе субъектное начало, субъект как управляющую систему, мы получаем возможность структурировать то, что называем душой, и пользоваться ею осознанно. То, что мы созданы из плоти, как все живое, из живых клеток, – это великий шанс, данный нам природой. То, что мы социализированные, обученные человеческие существа, – это великий шанс, данный нам человечеством, социумом, людьми. Соединяя в себе эти две данности, мы имеем шанс прийти в сердцевину себя, в сердцевину своей субъективности. И тогда никакого сомнения не будет, что именно душа – это орган, который принимает решения, причем делает это в большинстве случаев мгновенно. Наше умозрение, то есть механическая часть мышления, которая просто обслуживает потребности, не успевает, поэтому мы «думаем» (так называемое). Чтобы умозрение пришло к тому же самому решению, ему нужно проделать много всяких операций со словами на базе информационного метаболизма.

Когда мы пытаемся с помощью интеллекта создать металогику, мы приходим прежде всего к необходимости создать и использовать логику единого, логику, в которой мы можем оперировать целым . Это возможно только благодаря душе. А душа возможна только потому, что есть плоть – совокупность живых клеток, конкретная совокупность, явленная, заключенная в оболочку, и есть интеллект, который может структурировать пространство неявленного. Поэтому душа конкретна, единична, и возможно прикрепить свою самотождественность к неявленному.

Если мы говорим о сущности внутреннего человека, то мы говорим о совокупности отношений с миром на базе конкретной души. Получается связка: плоть – душа – сущность. Если говорить образно, какая душа качественно, такова и есть сущность внутреннего человека. И если мы имеем возможность контактировать с другим человеком на уровне души, это значит, что мы имеем возможность контактировать на уровне наших внутренних сущностей. Другой остается другим как явленное и в то же время становится частью меня, частью моего пространства души, как неявленное, внутреннее.

Таким образом, любое явленное, рассматриваемое в логике единого, содержит в себе неявленное, в том числе и человек. Возможность структурировать это неявленное, и оперировать им, и действовать из него – это и есть чисто человеческое преимущество перед всем остальным живым. Потому что наше субъективное конкретно, что позволяет нам свою самотождественность прикрепить к этой субъективности и организовать возможности управления этой субъективностью.

Ведь кроме линии, которая наиболее четко была сформулирована Декартом, настаивавшим на том, что только объектное, повторяемое, контролируемое и так далее истинно существует, существует давняя линия, начинающаяся еще до Платона, о том, что неявленное тоже доступно нашему восприятию. Тогда мы входим в сферу чистой психологии, науки о душе. Этому нельзя научить, надрессировать, натренировать, но этому можно научиться, действуя из себя и погружаясь в себя, в свою субъективность. И как всякий путь, этот путь тоже имеет конец, точку прибытия.

Давайте сравним, что лучше: получить наказание за реализацию решения, принятого душой, или получить награду за умозрительное решение, которое ничего общего с решением, принятым душой, не имеет? Рассмотрим, как в детективах, кому это выгодно? Умозрительное решение выгодно вашему Мы. Но как только в вас активизируется ваше Я, от этих решений вам будет нехорошо (почему-то), как говорят: на душе нехорошо, муторно.

Мы всю жизнь тренируемся в том, чтобы заблокировать информацию, идущую из себя, со стороны души. Нам в этом очень способствуют, потому что это «хорошо», это в интересах социума. Если на лошадь надевают шоры, это же в ее интересах. Ходит себе по кругу и ничего не видит, не отвлекается, не нервничает. Не видит, что там поля, травка свежая, жеребцы…

А если шоры снять? Очень нервно становится. Такое разнообразие всего… А главное – решения принимаются не после долгих, старательных раздумий, а мгновенно. И правильные они или нет, можно узнать только на практике (она у нас критерий истины, если вы помните). А если практиковать, значит, рисковать. Рискованная такая жизнь получается. Мы нервничает. Когда Я действует, Мы всегда нервничает, потому что это «нехорошо», теоретически недоказуемо, неуправляемо, непредсказуемо.