Эрик Эриксон - Детство и общество

94

Там же.

Dogies (собир.) — служит для обозначения всякой мелкой живности, к которой человек испытывает положительное отношение. Ковбои, например, так называют бычков. — Прим. пер.

М. and Т. Johnson, Early American Songs, Associated Music Publishers, Inc., 25W. 15th St., New York, 1943.

В Айдахо находились крупные скотобойни. — Прим. пер.

Из Singing America. Использовано с разрешения National Recreation Association, copyright owners, and С. С. Birchard and Co., publishers.

Johnson, op. cit.

В широком смысле слова. — Прим. пер.

Anna Freud, The Ego and the Mechanisms of Defense, The Hogarth Press and the Institute of Psycho.-Analysis, London, 1937.

См.: Е. Н. and K. T. Erikson, «The Confirmation of the Delinquent», Chicago Review, Winter, 1957.

Teen-age — находящийся в возрасте от 13 до 19 лет. — Прим. пер.

Здесь обыгрывается омонимия английского слова private: 1) privates — половые органы; 2) private — личный, частный; 3) private — тайный, секретный. — Прим. пер.

У психоаналитических пациентов непреодолимое значение дедушки часто не вызывает сомнений. Возможно, он был кузнецом Старого света или строил железную дорогу в Новом свете, был гордым иудеем или не признавшим реконструкцию Юга жителем южных штатов. Общая особенность всех этих дедушек состоит в том, что они были последними представителями более гомогенного мира, властными и жестокими без малейших угрызений совести, дисциплинированными и набожными без потери самоуважения. Их мир изобрел более крупные и сильные машины, наподобие гигантских игрушек, которые, как ожидалось, не будут оспаривать социальную ценность своих создателей. Их ощущение собственной власти и правоты сохраняется у внуков в виде упрямого, воспаленного чувства превосходства. Неспособные, в отличие от дедов, откровенно выражать свои чувства и желания и следовать им во что бы то ни стало, они однако могут относиться благосклонно к другим только на условиях заранее оговоренной привилегии.

Неологизм, образованный от англ. boss (хозяин), для обозначения склонности людей определенного типа командовать другими и распоряжаться всем и вся как своей собственностью. — Прим. пер.

John Fischer, «Unwritten Rules of American Politics», Harper's Magazine, 197: 27–36, November, 1948.

Margaret Mead, Male and Female, William Morrow and Co., New York, 1949.

Членом различных клубов и организаций, как правило, несерьезного характера. — Прим. пер.

Что в то время вызывало у меня опасение, если судить по некоторым наиболее темным пассажам этой главы? Я полагаю, внутренний раскол между моралью повседневного существования, идеологиями политической жизни и безжалостным диктатом современной сверхорганизации. Что касается боссов, то по крайней мере в этой стране идет процесс их поглощения более однородными командами управленческой власти. В других же, недавно образовавшихся, национальных государствах (которые повторяют нашу вековую историю за десятилетие) многообразие революционных идеологий приводит к власти боссов различных «машин»: партийной, военной, промышленной, профсоюзной и пр. Частое проявление этической путаницы зрелым поколением, на которое возложена обязанность справляться с непредвиденными переменами, ввергает значительную часть молодежи в состояние безразличного подчинения или циничной обособленности. Мораль состоит в том, что усиление идентичности за счет успешных восстаний против стареющих систем само по себе еще не гарантирует появления генеративных ценностей, необходимых для этики зрелой власти. Если человек позволяет своей этике зависеть от упомянутых «машин», он может оказаться действующим как марионетка, забывая интегрировать детство и общество, может оказаться бесцеремонно используемым в замыслах тотального разрушения вместе с замыслами тотального производства. Что касается обсуждения морального, идеологического и этического чувства в развитии человека, см.: «The Golden Rule and the Cycle of Life», Harvard Medical Alumni Bulletin, December, 1962). — Э. Г. Э.

Культура (нем.). Сохраняя в русском тексте немецкие слова, мы следуем оригиналу. По-видимому, таким способом Эриксон пытался отметить ключевые понятия в ментальности немцев того времени. — Прим. пер.

Adolf Hitler, Mein Kampf, Reynal amp; Hitchcock edition, New York, 1941, by arrangement with Houghton-Mifflin Company.

Габсбургский имперский гимн и «Песня о Германии» пелись на одну и ту же мелодию. — Прим. пер.

Этот не слишком-то вписывающийся в данный контекст термин (вероятно, используемый как эквивалент нем. Autorit д t), Эриксон употребляет, по-видимому, в качестве компактного обозначения для многомерного смыслового комплекса, включающего такие значения, как: уважение, влияние, вес, полномочия, власть. — Прим. пер.

Уют и спокойствие (нем.).

Культура (нем.).

Смирение (нем.).

Образование (нем.).

Реформа (нем.).

Жизненное пространство (нем.). — Прим. пер.

Странствие (нем.). — Прим. пер.

Бюргерство (нем.). — Прим. пер.

По-видимому, Эриксон имеет в виду Wanderv ц gel — участников юношеского туристского движения в Германии в 1895–1933 гг. — Прим. пер.

Документально нигде не подтвержденная. — Прим. пер.

Страсть к путешествиям (нем.). — Прим. пер.

Жизненное пространство (нем.). — Прим. пер.

Там же.

Цит. по G. Ziemer, Education for Death, Oxford University Press. New York, 1941.

Цит. по Hans Siemsen, Hitler Youth, Lindsay Drummond, London, 1941.

Цит. по Ziemer, op. cit.

Ziemer, op. cit.

Цит. по Ziemer, op. cit.

Суровый, молодцеватый, подтянутый (нем.). — Прим. пер.

Ziemer, op. cit.

Жизненное пространств (нем.). — Прим. пер.

Max Weber, Gesammelte Politische Schriften, Drei Masken Verlag, Munich, 1921.

Недавняя публикация (H. H. Gerth and C. Wright Mills, From Max Weber: Essays in Sociology, Oxford University Press, New-York, 1946, pp. 28–29) освещает некоторые события в жизни Вебера, которые будут приведены здесь, поскольку они замечательно иллюстрируют обсуждаемые нами семейные образы (familial patterns).

«Его сильное чувство рыцарства было, отчасти, реакцией на патриархальную и деспотическую установку своего отца, понимавшего любовь жены как готовность служить мужу и позволять эксплуатировать и контролировать себя. Эта ситуация достигла кульминации, когда Вебер, в возрасте 31 года, в присутствии матери и жены решился, наконец, вынести приговор своему отцу: он беспощадно разорвет с ним все отношения, если тот не выполнит условие сына — впредь мать будет навещать его "только" без отца. Мы уже упоминали, что отец умер в скором времени после этого столкновения и что Вебер вышел из этой ситуации с неизгладимым чувством вины. Определенно можно заключить о необычайно сильной эдиповой ситуации».

«На всем протяжении жизни Вебер поддерживал полную связь с матерью, которая однажды обратилась к нему как "старшая дочь". Не в силах терпеть, она обратилась за советом по поводу поведения ее третьего сына к нему, своему первенцу, а не к мужу. Следует также обратить внимание на то, что было, разумеется преходящей стадией в устремлениях юного Вебера, — на его желание стать настоящим мужчиной в университете. Всего за три семестра он преуспел в том, чтобы пройти внешний путь от стройного маменькиного сынка до грузного, пьющего пиво, дымящего сигарой, помеченного дуэльными шрамами студента императорской Германии, которого мать встретила пощечиной. Несомненно это был сын своего отца. Две модели идентификации и их взаимодействующие ценности, коренящиеся в матери и отце, никогда не исчезали из внутренней жизни Макса Вебера…»