А. Андреев - Мир тропы. Очерки русской этнопсихологии

Как наши мысли могут его упорядочивать сами по себе? Только если это мир мыслей или соответствующий Миру-природе Образ мира.

Вот эта гигантская конструкция, имеющая слой "содержаний" и соответствующий им слой "образов поведения", что мы, обобщая, назвали "слоем способов", и есть та часть Души, из которой "ведут свое происхождение мифы…" Или одна из таких частей.

Итак, в статье Юнга мы обнаруживаем возможность не просто заглянуть в свое сознание, которое при первом подходе представляются неким нерасчлененным псевдоединством, но и различить в них несколько принципиальных уровней, составляющих их устройство. Что, на мой взгляд, принципиально важно, так это соответствие этих уровней разделам троповой Науки мышления, что для меня означает возможность выстроить весь последующий рассказ о Тропе в соответствии с этим делением как своеобразным оглавлением учебного курса. Итак.

Во-первых, это Анима, жизненный порыв типа Бергсоновского elan vital или elan orriginel [52, с. 78] или животной души, Живы славянской этнографии и мифологии.

Во-вторых, это Тень или Струя желаний, в основном подавленных или сдержанных, которые есть, по сути, лишь выражение жизненного порыва, Анимы в человеке общественном. В Тропе она изучается и сама по себе и как основа целеустроения человеческой жизни.

В-третьих, это слой способов и содержаний, относящихся к механике ума, то есть Разум, память и архетип трансформации.

В-четвертых, Образ Мира-природы.

В-пятых, это Мышление, состоящее из множества слоев от глубинных, "бессознательных" до осознаваемых, составляющих тело Образа мира-общества, куда входят:

– чувства;

– смыслообразование;

– ценности, цели, нравственность и многое другое.

Все это одновременно имеет личные проявления у каждого и одновременно является всеобщим для всех людей, потому что это устройство человеческого сознания и ума. Очевидно, именно будучи чьим-то видением очищено от личностного, оно узнавалось как то, что Юнг называет архетипами или "всеобщим основанием душевной жизни каждого, будучи по природе сверхличным". Наиболее точно соответствующее архетипам, то есть механике ума, поведение людей запоминалось и жило далее Мифами.

Работа Юнга позволила мне назвать основные составные части Науки мышления Тропы. Однако каждая из этих частей требует самостоятельного и очень подробного рассказа, да к тому же еще и сама разбивается на множество составных частей. С чего же начать?

Конечно с конца, с Образа мира. В каком-то смысле – это самая знакомая нам часть из всей науки мышления. Не потому, что каждый из нас его имеет. Каждый из нас имеет и все остальное мышление. Нет, скорее потому, что Образ мира, говоря научно, рефлексируется, то есть осмысляется нами гораздо чаще, чем все остальное. Он, как считается, существует в двух видах: в виде "наивной" картины мира и в виде его научной модели.

Проще всего передать это словами одного из ведущих наших лингвистов Ю. Д. Апресяна, высказанными им во втором томе его "Интегрального описания языка и системной лексикографии". Эти мысли родились в ходе поиска и реконструкции "присущего языку цельного, хотя и "наивного", донаучного взгляда на мир": "Каждый естественный язык отражает определенный способ восприятия и организации (= концептуализации) мира. Выражаемые в нем значения складываются в некую единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательной всем носителям языка. ‹…› Он (взгляд на мир – ред.) "наивен" в том смысле, что во многих существенных деталях отличается от научной картины мира. При этом наивные представления отнюдь не примитивны. Во многих случаях они не менее сложны и интересны, чем научные. Таковы, например, наивные представления о внутреннем мире человека. Они отражают опыт интроспекции десятков поколений на протяжении многих тысячелетий и способны служить надежным проводником в этот мир.

‹…› В наивной картине мира можно выделить наивную геометрию, наивную физику пространства и времени (ср., например, вполне релятивистские, хотя и донаучные понятия пространства и времени говорящего и понятие наблюдателя ‹-..›), наивную этику, наивную психологию и т. п." [1, с. 350-351].

Процитирую психолога С. Ениколопова:

"Картина мира представляет собой систему образов (представлений о мире и о месте человека в нем), связей между ними и порождаемые ими жизненные позиции людей, их ценностные ориентации, принципы различных сфер деятельности. Она определяет своеобразие восприятия и интерпретации любых событий и явлений. Субъектом картины мира может быть как отдельный человек, так и разнообразные социальные общности (этнические, религиозные, профессиональные).

Важно отметить, что в своей жизнедеятельности человек, как и социум, одновременно пользуется как научной, так и так называемой наивной (имплицитной) картиной мира. Если научная картина мира представляет собой свод утвердившихся в науке знаний о человеке, природе и обществе, то предметом "наивной" картины мира является подвижная система связанных между собой образов и представлений о мире и человеке, различных для разных субкультур и страт, определяющая их поведение. Естественно, что обе эти картины мира тесно взаимосвязаны, т.к. научная картина мира становится достоянием многих пытливых и любознательных членов общества и тем самым включается в наивную картину мира. Их различия проявляются в первую очередь в том, что наивная картина мира стремится к целостности, а научная – к полноте и точности знания. Так в научной картине мира могут быть лакуны, не изученные проблемы, а следствием стремления к полноте и точности является то, что целостность научной картины мира постоянно нарушается и она находится в динамическом процессе переструктурирования. В то же время, наивная картина мира должна быть целостна в каждый данный момент, иначе она не будет являться основой адаптации к среде" [53, С. 35-36].

Во всей теории наивной и научной картин мира меня не устраивает более всего то, что после знакомства с ней остается ощущение, будто у ученых – научная картина мира, а у всех остальных, "простых" людей – наивная. И ни в одной из работ, которые я читал) не говорится о том, что научная картина мира существует совсем не так, как наивная. Она, условно говоря, виртуальна и не имеет своих носителей, кроме книг, пожалуй, в то время как наивная живет в уме каждого человека, в том числе и ученого. С психологической точки зрения "наивная" картина или Образ мира настолько огромное явление, что все научные довески к нему просто можно не брать в расчет, что мы и видим на примере успехов всеобщего обязательного среднего образования. Образ мира входит всей своей гигантской массой в наше сознание в первые годы жизни, когда идет основное обучение и закладывается почти все, что мы знаем под именем "человек". Научная картина кое-как навязывается в школе. Проверьте себя, что из школьного объема знаний вы сохранили? А окружающие вас? Какой процент от общей массы ваших знаний об устройстве мира это составляет, на ваш взгляд? Прикиньте, сколько процентов из общей массы людей не взяло и школьного образования, но живет не хуже вас, потому что знают, как эта жизнь устроена. А какой процент добрался до высшего образования и до научной работы? А теперь вспомните кого-нибудь из известных вам ученых и попробуйте обрисовать его черты. И вдруг вы увидите, что в бытовом отношении он далеко не идеал и в лучшем случае – рассеян. Ученым полагается быть слегка рассеянными, что, с психологической точки зрения, может означать только то, что у него нелады с образом мира, со знаниями об его устройстве. Иначе говоря, по большей части человек сбегает в "научную картину мира", потому что совершенно не приспособлен к миру настоящему, не владеет даже более или менее качественной его "наивной" картиной. Мне кажется, это довольно прозрачно в приведенной выше цитате.

Итак, научная картина мира – явление искусственное, своего рода праздность ума, никак не сопоставимое с жизненно-необходимым Образом мира – основой "архитектуры того гигантского компьютера, которым является наш ум". При этом, правда, без научной картины мира, а точнее, без той части ума, которая занята поиском и исследованием окружающего, для чего во все времена создает что-то типа научной картины мира в добавление к наивной, мы бы давно вымерли. Такой "научной" картиной мира в донаучные времена была Мифология, а наукой – Магия.

Если я хочу сделать понятным человеку нашего Мира совершенно новый материал, каковым, на мой взгляд, является мировоззрение Верхневолжских офеней и, в частности, Тропа, я вынужден найти что-то более или менее знакомое всем, что явилось бы мостиком между этими двумя Мирами. Их "научная", то есть магическая картина мира отличается от картины мира современной науки очень сильно. Бытовой же образ мира гораздо ближе и понятнее, хотя бы потому, что мифологическая, сказочная и языковая его основа сохранилась та же самая. Только у них она была гораздо богаче.