Михаил Шелякин - Язык и человек. К проблеме мотивированности языковой системы

б) текущее ментальное «миропорождение» (допустим, предположим, вообразим, будем считать, представим).

8) Вокативные речевые акты (вокативы) имеют цель привлечь внимание адресата, к ним относятся обращения и призывы.

Таким образом, речевые акты требуют еще дальнейшего исследования с точки зрения всех их типов и разновидностей с учетом выражаемых ими иллокутивных сил.

Перечисленные выше типы речевых актов основаны на наличии в них соответствующих иллокутивных глаголов, которые являются их формальными показателями. В качестве формальных показателей могут выступать грамматические формы глаголов, синтаксические конструкции или интонация. Однако эти прямые показатели иллокутивных сил могут обладать функцией других иллокутивных сил. В таких случаях речевые акты получают статус косвенных. Примерами их могут служить вежливые просьбы, выражаемые отрицательными вопросительными предложениями или утвердительными повествовательными предложениями: Вы не могли бы передать мне соль'? Простите, у вас нет часов? (= Скажите, пожалуйста, сколько времени?). Я хотел бы побыть один (= Оставьте, пожалуйста, меня одного). Здесь дует, мне холодно (= просьба закрыть окно в комнате).

Понимание косвенных речевых актов основано на языковых и внеязыковых (логических и ситуативных) знаниях слушающего, поэтому они часто носят конвенциональный характер, принятый в данном языке. Наиболее частотными целями косвенных речевых актов является выражение вежливых просьб и отрицательных ответов: «Полина Андреевна: Становится сыро. Вернитесь, наденьте калоши. Дерн: Мне жарко (– косвенный отказ)» (Чехов). Полина Андреевна: Вы были так увлечены разговором с Ириной Николаевной... Вы не замечали холода. Признайтесь, она вам нравится... Дорн: Мне пятьдесят пять лет (= уклонение от прямого ответа) (Чехов). Косвенные речевые акты широко использовал в своих произведениях А.П. Чехов для выражения скрытых смыслов речи персонажей.

Человеческая речь редко сводится к отдельным изолированным предложениям. В большинстве случаев она представляет собой синтаксические объединения взаимосвязанных предложений (простых и сложных), структурно организованные (закрытые) в целостные смысловые единства. Поэтому было высказано мнение, что основной единицей речи является не предложение, а текст как высшая единица синтаксического уровня языка, предложение же есть лишь разновидность текста. Текст может носить монологический и диалогический характер: в диалогической речи текст состоит из чередующихся предложений, в монологической – из линейной цепочки предложений.

Текст создается говорящим или говорящими, от которых зависит смысловое, формальное и функционально-стилевое (прагматическое) построение текста. Под функционально-стилевым построением текста здесь понимается придание ему определенных языковых форм, соответствующих условиям, сферам жизни, данным ситуациям, жанрам речевого общения, социальным статусам коммуникантов, задачам и установкам речи. Функционально-стилевая прагматика текста носит типизированный характер, принятый в данном социуме и отражающий функциональные стили литературного языка или индивидуально-речевой характер.

Выделяются следующие основные типизированные функциональные стили: а) разговорный стиль с преобладанием коммуникативной функции языка в бытовых сферах жизни, б) научный стиль с преобладанием информативной функции, имеющий когнитивный (познавательный) характер, в) официально-деловой стиль с преобладанием информативной функции, обусловленной официально-деловой сферой коммуникации, г) публицистический стиль с преобладанием информативной функции в сочетании с волюнтативной функцией, д) литературно-художественный стиль с преобладанием поэтической функции – образно-экспрессивной в сочетании с волюнтативной функцией.

Индивидуальная функционально-стилевая прагматика текста представлена в а) языковой стилизации речи говорящего – в намеренном воспроизведении языковых особенностей типизированных функциональных стилей или речи других лиц в целях (имитации), б) языковой игре – креативной языковой деятельности говорящего, проявляющейся в необычном (нестандартном, нетривиальном) употреблении языковых средств или их индивидуальном создании для достижения определенных стилевых эффектов (иронии, комизма, балагурства, острословия).

Обобщая и дополняя сказанное о построении, семантической классификации и употреблении языковых знаков, можно представить следующую общую типологию языковых знаков.

1. Типология языковых знаков по характеру их означающих: звукосегментные (фонемные), просодические (интонация, ударение), нулевые и комбинированно-синтагматические. К последним относятся контекстные знаковые уточнители, морфолого-синтаксические отношения частей речи, синтаксические отношения членов предложения, порядок слов, модели предложения и словосочетаний.

2. Типология языковых знаков по характеру их функций: семантические (в том числе и семантико-прагматические) и структурно-строевые (формально-структурные).

Семантические языковые знаки подразделяются на лексические, лексико-словообразовательные и грамматические. Лексические знаки представлены характеризующими (нарицательными, описательными), дейкгическими, идентифицирующими (собственные имена) знаками. Словообразовательные языковые знаки – суффиксальными, префиксальными, постфиксальными морфемами и их комбинациями между собой. Грамматические знаки классифицируются на морфолого-синтаксические, морфологические и синтаксические. К первым относятся морфолого-синтаксические знаки частей речи, ко вторым – грамматические морфемы слов, к третьим – комбинированно-синтагматические знаки членов предложения, базовых моделей предложения и словосочетаний, а также знаки прагматических значений предложений.

Структурно-строевые знаки подразделяются на фонемные, тонемные, слоговые, соединительные.

3. Типология языковых знаков по типам отношения между означающим и означаемым: иконические («образные» и диаграммные), индексальные и символические.

4. Типология языковых знаков по степени их семантической автономности: словесные, синтаксические, морфемные.

5. Типология языковых знаков по общности их семантической инвариантности. Данная типология основывается на наличии в определенных разноуровневых (морфемных, лексических, синтаксических) означаемых семантического инварианта, который объединяет их в широкие функционально-семантические поля (функционально-семантические категории, языковые понятийные категории).

6. Типология языковых знаков по сферам социального употребления: кодифицированные (языковые знаки литературного языка) и некодифицированные (диалектные, просторечные, жаргонные, арготические) языковые знаки (слова, грамматические формы, фонетические структуры).

Феномены языка и культуры обычно рассматриваются в плане их взаимоотношения как самостоятельные сущности, что отражается на самой формулировке проблемы – «Язык и культура», интерпретируемой с точки зрения первичности/вторичности или реже взаимоопределяющей корреляции этих феноменов. В таком плане рассмотрения проблемы «Язык и культура» язык представляется как одна из форм пассивного отражения культуры или знаковой параллели культуры. Отсюда по данным языка пытаются судить о национальных свойствах характера того или иного народа, в частности, даже об особенностях его мышления.

Несомненно, что семантическая система каждого языка отражает специфическую концептуализацию объективной действительности и субъективного мира его носителей. Это требует своего объяснения, и в поисках его, как правило, обращаются к экстралингвистическим факторам, которые трактуются как культурные явления данного народа. В последнее время такую попытку объяснить некоторые особенности русского языка предприняла известный языковед А. Вежбицкая в книге «Язык. Культура. Познание» [Вежбицкая 1996: 33—88], в которой русский язык рассматривается в его соотношении с особенностями русского характера. На основании разных источников и интуиции как самих русских, так и изучающих русскую жизнь она выделяет следующие особенности русской культуры и русской души: 1) эмоциональность,

2) склонность к пассивности и фатализму (неагентивность, покорность, смирение), 3) антирационализм (недоверие русских к логическому мышлению, человеческому знанию, подчеркивание непостижимости и непредсказуемости жизни), 4) любовь к моральным суждениям (абсолютизация моральных измерений человеческой жизни). Все это, по ее мнению, отличает русскую культуру от англоязычной и соответственно подтверждается семантическими особенностями русского языка, не свойственными, например, английскому языку.