Ян Мортимер - Средневековая Англия. Гид путешественника во времени

8. Церковь Вестминстерского аббатства была практически полностью перестроена Генрихом III в XIII веке.

Он потратил на это 41 000 фунтов, благодаря чему церковь стала вторым самым дорогим зданием во всей средневековой Англии[3]. В ней похоронен сам Генрих III и два его наследника, правившие уже в XIV веке: Эдуард I (ум. 1307) и Эдуард III (ум. 1377). Здесь же стоит и законченная, но пустая гробница Ричарда II (ум. 1399) — перезахоронят его только при Генрихе V Обратите внимание на великолепные картины на стенах, не дожившие до нынешнего времени. Не забудьте также дойти до алтаря св. Эдуарда Исповедника, украшенного золотыми пластинами и инкрустированного драгоценными камнями.

9. Тайберн. В большинстве городов воров и убийц казнят около ворот замка. В Лондоне же все по-другому. Воров вешают на перекрестке Тайберн-роуд (будущей Оксфорд-стрит) и Уотлинг-стрит (она в будущем станет Эджвер-роуд). Там, под высокими вязами, на берегу ручья Тайберн стоит виселица, причем не простаивает — казни проходят почти каждый день. Больше всего народу приходит на казнь высокопоставленных государственных изменников. Роджера Мортимера казнили здесь в 1330 году, и его обнаженное тело еще два дня провисело в петле.

10. Саутуоркские бани популярны у туристов по совсем другим причинам. Проституткам разрешается работать только на одной лондонской улице — Кок-лейн.

Поэтому лондонцы и гости столицы предпочитают бани в Саутуорке, на другом берегу реки. Там мужчины могут поесть, выпить, принять ванну с ароматическими маслами и провести время в женской компании. В 1374 году таких «бань» восемнадцать, всеми ими управляют фламандские женщины. Вопреки вашим ожиданиям, частых посетителей бань практически не клеймят позором: венерических болезней в Англии очень мало, а брачные договоры требуют верности только от женщины — мужчина может делать все что пожелает. Некоторые священники, конечно, резко критикуют такие аморальные делишки, но очень немногие из них прямо упоминают Саутуорк. Большинство зданий, где устроены бани, принадлежат епископу Винчестера.

Вы, наверное, подумаете, что небольшое поселение с тремя — четырьмя улицами, примерно сотней домов и двадцатью конюшнями не заслуживает наименования «город». Скорее всего, вы назовете его деревней, причем довольно маленькой — население таких городов иной раз не превышает пятисот человек. Вы даже не всегда ошибетесь: многие поселения такого размера действительно лучше назвать деревнями. Но другие — это именно города, и иначе назвать их нельзя. Главная отличительная черта — рынок.

Все причины, по которым большой город жизненно важен для своих окрестностей, подходят и для маленьких городков. Если в городе есть рынок, то люди станут туда приходить, чтобы покупать и продавать. Фермерам регулярно требуются новые лемеха для плугов, за которыми приходится идти в город. Кроме того, им необходимо продавать скот и зерно. Им же (или их женам) нужны бронзовые или медные сосуды для приготовления пищи, соль, свечи, иглы, кожаные изделия и прочие товары. Если вы живете в далеком поместье, милях в двадцати пяти от ближайшего «сити», вам вряд ли захочется туда идти, чтобы купить какую-нибудь мелочь вроде нескольких гвоздей, чтобы починить сломанные козлы. Вам понадобится два дня, чтобы сходить туда-обратно, да еще и деньги на ночевку. Именно для этого и нужны небольшие торговые города — к 1300 году практически любой уголок Англии находится максимум в восьми милях от ближайшего рынка, а большая часть страны — в шести. Это куда удобнее для человека, которому нужно всего несколько гвоздей или новый лемех.

Маленькие городки в средневековой Англии не похожи ни на «сити», ни на большие города. У них нет восемнадцатифутовых крепостных стен. У них нет сторожевых зданий. Они строятся вокруг рынка: с одной стороны (обычно на востоке) стоит приходская церковь, а границей служат сами дома и заборы, стоящие вокруг садов и огородов. Центр города — рыночная площадь. Другие главные здания, не считая церкви, — особняк помещика, дом приходского священника или викария и гостиницы. Ратуши вы тут не найдете, равно как и монастыря, хотя, возможно, будет богадельня, где находят приют бедные путешественники. Если богадельни нет, то примерно ту же функцию выполняет церковный дом.

Улицы грязные, ухабистые и неровные. В центре каждой улицы проходит канава, куда горожане и посетители рынков сбрасывают всякий мусор. Как и на рыночной площади, на улицах стоят кое-как построенные деревянные дома. С годами ряды рыночных лотков превратились в ряды двух — трехэтажных домов, в которых торговцы и работают, и живут. Внешней территории у таких домов практически нет. Из-за этого даже самые маленькие города застраиваются очень плотно, а когда-то просторная рыночная площадь превращается в сеть узких переулков. Жесткие приказы, запрещающие проводить зловонные работы на главных улицах, в маленьких городах не действуют. Так что, заглянув в мастерскую, вы вполне можете увидеть, как внутренности животных просто бросают в ведро. Обычно, в отличие от крупных городов, нет здесь и правил, запрещающих крыть крыши соломой. Соответственно, ряды дешевых домиков с соломенной крышей на рыночной площади очень пожароопасны: их строят из дерева, а стены у них глинобитные — из смеси глины, соломы, навоза и шерсти. Стоит загореться одному, пламя тут же перекидывается сразу на весь ряд. Впрочем, совсем не удивительно, что после таких возгораний лорд просто строит ряд новых точно таких же домиков взамен старых. Через несколько месяцев улицы снова завалены мусором, а переулки частично перегорожены пустыми бочками и сломанными ящиками. О пожаре уже все забыли.

Маленькие города — не просто грязные прыщики на теле средневековой страны. Во всех них хотя бы отчасти сохранилась исходная открытая базарная площадь, и летом, когда все лотки расставлены, а лавки открыты, когда солнце освещает деревянные витрины, города воспринимаются совсем по-другому. Размеры толпы, собирающейся в базарный день, впечатлят вас: в город является несколько сотен людей с ферм и поместий, расположенных в близлежащих приходах. Кроме того, вы встретите там путешественников и странствующих торговцев, переезжающих с рынка на рынок. Все одеты в яркую одежду, на улице слышна музыка. Гостиницы и пивные переполнены; повсюду смех, крики и болтовня, и все с гордостью хвастаются своими лошадьми. Но прежде всего вас захватит атмосфера всеобщего возбуждения, и вы окончательно поймете, что это небольшое поселение из ста домов — не просто провинциальный аванпост торгового мира, а важная и неотъемлемая его часть. В базарный день в этом месте начинается суматоха — торговля, разговоры, обмен слухами и новостями, — пусть так и происходит всего раз в неделю.

Летом дороги покрыты пылью. Неторопливо движутся телеги и вьючные лошади, их обгоняют группы пешеходов, а иногда — скачущий галопом гонец. Если вы оторветесь от собратьев-путешественников, то на дороге внезапно воцарится тишина. Слышно будет разве что пение птиц, гул и скрип тележных колес и, может быть, журчание ручья или реки. Ваше внимание привлекут далекие холмы и поля.

В современном мире английское поле — это небольшой квадратный участок земли площадью от двух до десяти акров. Вы привыкли видеть холмы, покрытые этими участками, словно лоскутным одеялом. В XIV же веке всё по-другому. На большей части территории страны — практически везде, кроме Девона, Корнуолла, частично Кента и Эссекса и северо-запада, — вам встретятся огромные поля неправильной формы площадью от 700 до 1200 акров, без всяких изгородей, заборов или стен. На каждом поле выделены отдельные участки земли площадью около акра, которые возделывают арендаторы: можно сказать, что поле состоит из огромного числа огородов. Участки группируются в фарлонги (не путайте их с более современной мерой длины), а фарлонги окружены межами (тропинками). На школьных уроках истории вы, скорее всего, слышали, что одно из двух или трех полей каждые два или три года оставляют под пар, но, как вы видите, под пар оставляют не все огромное поле целиком, а отдельные фарлонги. На двух из каждых трех фарлонгов выращивают злаки — в основном пшеницу, овес и ячмень, — но третий фарлонг оставляют невспаханным, и там пасутся коровы, овцы, козы и свиньи.

Вокруг этих огромных полей, ограниченных канавами и земляными валами, располагаются общественные пастбища для овец, или рощи, откуда берут хворост и строительные материалы, или широкие низинные луга, где выращивают сено. Пастбища и луга можно найти в Англии повсюду — сотни акров на возвышенностях и плоскогорьях отданы под овечьи пастбища. Там и тут вы увидите небольшие поля, иногда огороженные каменными стенами или рвом, насыпью и изгородью, где животных держат зимой. Но подобные стены и высокие изгороди редки. Вы можете запросто сойти с большака на траву и выйти прямиком в поле. Многие пасущиеся животные именно так и поступают, растаптывая посадки — к вящему неудовольствию жителей деревни и к позору человека, назначенного ответственным за заборы и изгороди (hayward): защита полей и грядок — его основная задача.