Эдвард Кьера - Они писали на глине

Нечто подобное случилось и с клинописью. Путешественники заметили многочисленные наскальные надписи в Персии. Каждая такая надпись делалась, как мы теперь знаем, на трех различных языках: древнеперсидском, вавилонском и эламском. Во всех трех случаях письмо было клинообразным, т. е. знаки состояли из различных комбинаций клиньев. Тщательное изучение показало, что в одном из них комбинации были проще, чем в других; письмо казалось менее сложным и одни и те же знаки встречались гораздо чаще, чем в других вариантах надписи. Ученые решили, что тот вариант надписи, в котором было наименьшее число знаков, написан алфавитным письмом. Каждая группа клиньев (знак) означает какую-то букву. Две другие системы письма были значительно сложней: число знаков в них было так велико и эти знаки были столь разнообразны, что дешифровку этих видов письменности отложили на будущее. Свое внимание ученые сосредоточили на простейшем варианте письма и постарались понять значение этих странных гвозде- или клинообразных значков.

В этой главе можно лишь кратко и в самых общих чертах рассказать о том, как работали пытливые пионеры дешифровки клинописи. В Германии один учитель гимназии[7] обратил внимание на то, что надписи поздних персидских царей начинаются одинаково: «Такой-то, великий царь, царь царей, сын такого-то…». Заметив, что в простейшей версии одной из клинописных надписей группы знаков идут примерно в таком же порядке, он начал подбирать имя царя, которое в древнеперсидском прочтении содержало бы столько же звуков, сколько было знаков в надписи. В результате он прочитал: «Дарий, великий царь, царь царей, сын Гистаспа». Таким образом он установил значение нескольких знаков; другие ученые продолжили его работу. Дешифровка подвигалась медленно: между учеными в то время не было столь тесной связи, как теперь, и случалось, что одни ученые месяцами впустую бились над проблемами, которые уже были решены их коллегами.

И все же пришло время, когда было объявлено, что одна из трех версий клинописи поддается прочтению и что она написана на древнеперсидском языке. Это послужило ключом к дешифровке двух других систем письма.

Дешифровка вавилонской версии надписи натолкнулась на большие трудности, так как эта система письма не была алфавитной. Среди пионеров новой науки шли ожесточенные споры, каждый старался убедить остальных в правильности своей теории или предлагаемых им путей дешифровки. Не скоро главные представители новой науки пришли к некоторому соглашению, когда можно было объявить о разрешении загадки вавилонской письменности.

Это заявление было, однако, встречено в научных кругах весьма скептически. Как можно удостовериться в правильности предлагаемых толкований и переводов? Ученые должны были доказать, что они действительно нашли ключ к шифру. Выло устроено испытание: четверым исследователям дали для перевода одну и ту же надпись. Результаты их работы должны были показать, достигла ли новая наука той степени зрелости, которая обеспечивала бы ей общественное признание. Первые ассириологи изучили присланные им тексты и представили свои переводы. Хотя они и расходились в некоторых частностях, но во многом совпадали; стало ясно, что ассириология, как назвали новую область знаний, может быть включена в круг наук.

Наука развивалась, и теперь вавилонский и ассирийский диалекты не представляют особого труда. Конечно, и сейчас еще встречаются скептики; время от времени кто-нибудь публикует книгу, в которой доказывает, что вся дешифровка пошла по ложному пути и только он один знает верное решение проблемы. Не так давно я получил только что вышедшую в свет книгу подобного рода и посмеялся от души, просматривая ее. Появись она лет восемьдесят назад, это было бы извинительно. Теперь же ее место только в мусорной корзине.

Хотя в настоящее время нельзя утверждать, что мы досконально знаем ассиро-вавилонский язык — множество терминов, обозначающих растения, камни, лекарства, инструменты и т. п., еще долго будут представлять трудность для понимания, — однако в основном он известен не хуже, а то и лучше многих других языков. Чтобы понять этот язык, уже нет необходимости прибегать к помощи родственных ему языков. Дело обстоит как раз наоборот: с его помощью мы лучше понимаем некоторые другие семитские языки, которые близки ему. Теперь ассирийское слово можно привлечь для уточнения значения какого-либо древнееврейского термина. Произошла и другая странная вещь. Прежде ассирийский считался «родственником» древнееврейского и вызывал интерес главным образом потому, что имел некоторое отношение к Библии. Его изучали в основном с той целью, чтобы искать в древних надписях подтверждения священным текстам, и долгие годы он оставался на положении бедного родственника. Ему приходилось «довольствоваться крохами со стола» давно изученного и, как считалось, более важного языка. Сейчас наметилась прямо противоположная тенденция: ассирийская литература важна сама по себе и представляет ценность, даже если бы не существовало Библии. В университетах и духовных семинариях даже намечается отход от изучения древнееврейского языка, и в некоторых учебных заведениях теперь в центре внимания стоит ассириология!

О происхождении шумеров почти ничего не известно. До сих пор не удалось даже определить, были ли они коренными жителями Месопотамии или пришли туда откуда-то извне; вторая гипотеза представляется более вероятной, а ранее считалась совершенно бесспорной. Так как этот вопрос не получил еще окончательного решения, нельзя также сказать, возникло ли древнейшее письмо в Месопотамии или где-то вне ее. Некоторые исследователи начинают сомневаться в том, что честь изобретения письменности надо приписывать шумерам. Как бы то ни было, именно шумеры развили систему письма и превратили ее в клинопись; были ли они и изобретателями древнейшего письма — пока сказать нельзя.

Шумеры высоко ценили искусство письма и относили его появление к самому началу своей цивилизации. Они также считали свою цивилизацию очень древней: уже ранние тексты с презрением отзываются о кочевниках, «людях, которые не знают домов и не выращивают пшеницу». Возникает еще одна трудность: вполне вероятно, что в качестве писчего материала на заре истории письма использовалась не глина, а какой-либо легко разрушающийся материал.

Стараясь быть беспристрастными, мы все же считаем, что шумеры выработали свою собственную систему письма. Процесс создания ее был длительным и сложным. Не было человека, который первым сел и сказал: «Начну-ка я писать». Это высшее достижение человечества, благодаря которому знания ранних поколений передаются последующим поколениям и становится возможным само существование цивилизации, было результатом медленного естественного развития.

Если первобытный художник изобразил газель, это не письмо, а произведение искусства. Если он обнаружил в каком-то месте газелей и нарисовал одну из них на камне, чтобы подсказать товарищам, что тут хорошее место для охоты, тогда его рисунок уже не произведение искусства, а сообщение. Такой рисунок говорит: «Здесь водятся газели». Сообщение могло включать не один, а несколько рисунков. Художник мог, например, нарисовать рядом с газелью льва; тогда его послание означало бы: «Здесь хорошая охота, но будь осторожен!». В подобных случаях мы не можем решить, что перед нами — письмо или произведение искусства. Люди довольно рано поняли, что с помощью рисунков можно передавать сообщения. Поэтому рисуночное письмо признают первым шагом к созданию всех видов письменности.

Если в более позднее время неизвестно откуда вдруг появляется алфавит, то это результат предшествующей эволюции, продолжавшейся, быть может, тысячелетия. Никто не смог бы придумать ни единой буквы алфавита, не будь он знаком с хорошо развитой системой письма. Так и шумеры, или какой-то другой народ до них, начали писать с помощью рисунков.

Передавать простые понятия было легко. Если нужно было сказать «человек», просто изображали фигурку человека, точно так же можно было изобразить звезду, дерево и тому подобное. Абстрактное понятие представить было намного труднее, но здесь помогали ассоциации. Изображение ноги не всегда указывало на эту часть человеческого тела; иногда оно служило для передачи идеи движения, передавало глагол «идти». Изображение звезды означало звезду, но его можно было использовать и для обозначения неба, на котором находятся звезды, или бога, так как боги обитали на небесах и отождествлялись с небесными светилами. Сочетание рисунков тоже помогало выражать некоторые понятия. Изображение рта с куском хлеба означало «есть», тот же рот и вода, соответственно, означали «пить».