Йохан Хейзинга - Homo Ludens

485

Richter. Historia. II. IV. III. С. 55–65.

Герберт Орильякский, с 982 г. — архиепископ Реймсский, в 999-1003 гг. — папа римский (Сильвестр II), прославился как светоч учености, молва упрекала его в чернокнижии и колдовстве. Он был блестящим знатоком философии, математики, астрономии, считался изобретателем (или усовершенствователем) особых водяных часов, органа, небесного глобуса и многого другого. В диспуте с саксонским богословом и философом Отриком (так правильнее!) из Магдебурга, происходившем при дворе императора Оттона II (отец Отгона II, германский король Отгон I в 952 г. захватил Италию и короновался итальянской короной, в 962 г. стал императором, столицей Германского королевства считался Аахен, Итальянского — Равенна, всей Империи — Рим), Герберт участвовал, будучи преподавателем соборной школы в Реймсе. Период, охватывающий вторую половину Х в. — начало XI в., многими историками именуется Отгоновским Возрождением, г. е. эпохой подъема наук и искусств; в отличие от Каролингского Возрождения (см. ниже, примеч. 24* к настоящей главе) центрами этого Возрождения были не дворы правителей, а монастыри и епископские города.

Оба термина следует понимать в их средневековом значении.

Физикой или даже физиологией в Средние века называли науку о природе вообще; математикой — и математику в собственном смысле, и астрологию, и магию, и, чаще всего (как и здесь), — науку о числах как принципах мироздания, о священном значении чисел (обычные математические познания также входили в эту науку, но лишь как подготовительный этап), например:

1 — единство мира;

2 — душа и тело;

3 — Пресвятая Троица и т. п.

При этом науки в целом считались лишь разделом философии, каковая, в свою очередь, была лишь низшей, пропедевтической ступенью богословия.

Стремлением и целью всей жизни и деятельности Карла Великого было создание благоустроенного христианского государства, идеалом — Римская империя, но не языческая, а христианская, одним из способов достижения своих целей — активное распространение просвещения, причем для этого германца античное и христианское не противопоставлялись, но наоборот, сливались в едином знании, которым следовало овладеть. Интерес к античному наследию позволил историкам назвать эпоху Карла Великого и его ближайших преемников (вторая половина VIII в. — середина IX в.) Каролингским Возрождением. Желая возродить науки, сделать из своей столицы Аахена Новые Афины (Афины со времен Античности виделись как некий питомник наук, искусств и словесности) этот полуграмотный варвар (до конца дней своих он, несмотря на постоянные упражнения, так и не научился писать) объединил вокруг себя образованнейших людей того времени: англосакса Алкуина, вестгота Теодульфа, лангобарда Павла Диакона, франка Эйнхарда и многих других. При дворе Карла была создана придворная школа, готовившая кадры управления Империей, в 787 г. он издал указ (впрочем, так и не выполненный) об обязательном образовании для всех мальчиков свободных сословий. Увлечение Карла ученостью привело к созданию Па-латинской Академии (Палатин — холм в Риме, где располагался императорский дворец, отсюда "палатинский" — "придворный", "императорский" вообще), чего-то среднего между ученым сообществом и собранием друзей, где в свободной беседе, нередко во время пира, обсуждались богословские и философские вопросы, сочинялись и исполнялись латинские стихи и т. п. Члены этого кружка носили особые академические прозвища, подчеркивавшие единство античного и библейского духа: Алкуин, глава придворной школы и воспитатель сына Карла, короля Италии Пипина, звался Флакком (т. е. Горацием), эпический поэт Ангильберт — Гомером, но были там и Веселиил (имя строителя первого Иерусалимского храма), и Иеремия, а сам Карл принял имя царя Давида, прообраза всех боголюбивых монархов. Следует отметить, что, несмотря на огромные усилия Карла, вся эта ученость не выходила за пределы его двора.

По мнению современных исследователей, подобная система вопросов и ответов не только имеет определенный педагогический смысл, но и восходит К древней североевропейской традиции вопрошания (ср. сказанное Хейзингой выше о Речах Ваф-труднира и Речах Альвиса).

Знаменитый богослов и деятель Церкви XI в. кардинал Петр Дамиани, сын свинопаса, будучи прекрасно образованным человеком, блестящим проповедником и полемистом, резко отрицательно относился к любой учености, считая ее опасным уклонением от истинного благочестия. Он отвергал не только богословские спекуляции, но даже и грамматику: "Попробуйте просклонять слово "Бог" во множественном числе, не впадая в ересь!", — заявлял он.

Sint Victor Hugo van. Didascalia // Migne. T. 176, 173 d., 803; De vanitate mundi / Ibid. 709; Salisbury Job. van. Metalogicus, I, c. 3; Policraticus, V, c. 15.

Abaelard. Opera, I. p. 7, 9, 19; II, р. 3.

Loc. cit., I, p. 4.

В XII в. во Франции увлечение науками, схоластикой, диспутами становится достаточно распространенным. Университетов еще не существовало, но были весьма популярные соборные школы (например, при соборе Парижской Богоматери), монастырские (например, при аббатстве Сен-Виктор) и множество частных, организованных известными преподавателями. За обучение в последних вносилась плата, что расценивалось многими современниками чуть ли не как святотатство, ибо знание считалось даром Божьим, продавать каковой — кощунство. Пьер Абеляр был одним из популярнейших учителей и, судя по всему, человеком огромного самомнения и весьма неуживчивым. Он учился в Компьене у схоласта Росцелина, поссорился с ним, перебрался в Париж, где продолжил образование у архидиакона собора Парижской Богоматери (именно архидиакон надзирал за соборной школой), позднее — епископа Шалонского (этот сан давал положение пэра Франции), знаменитого богослова Гийома из Шампо, но вступил в полемику и с ним, победив своего учителя на диспуте. Уехав из Парижа, Абеляр основал собственную школу в Мелене, потом в Корбейле, затем снова вернулся в Париж, где стал даже на краткое время главой Парижской соборной школы, но затем Гийом сместил его и назначил на это место некоего неизвестного противника Абеляра. Тот снова уехал в Мелен, затем опять возвратился в Париж и, поскольку его противник возглавлял Парижскую школу, основал собственную, вне тогдашних пределов Парижа, на холме св. Женевьевы, где давал занятия под открытым небом. Абеляр, как и его ученые современники, просто упивался атмосферой диспута, борьбы, споров. Сам Абеляр, сын рыцаря, заявлял: "Избрав оружие диалектических доводов среди остальных положений философии, я променял все прочие доспехи на эти и предпочел военным трофеям — победы, приобретаемые в диспутах". Преследования Абеляра, сломившие его наконец, объясняются не его еретическими воззрениями (хотя обвиняли его — и совершенно несправедливо — именно в этом), но неприемлемой для придерживавшихся традиционных взглядов на богословие его оппонентов формой его учения, стремлением остро и парадоксально поставить вопросы (например, в его сочинении Да и нет открыто признается наличие противоречий в Писании), давая при этом вполне ортодоксальные ответы.

Сообщение покойного проф. К. Снаук Хюргронье (С. Snouck Hurgronje).

Nationes — в средневековых университетах землячества, организованные по территориальному (но не национальному в современном смысле) принципу, например, немецкое и пикардийское (Пикардия — область в Северной Франции) в Парижском университете.

Осада замка — настольная игра с несколькими участниками на доске типа шахматной, где противники, переставляя фигуры, стараются взять в осаду друг друга.

Alien. Opus epist. Erasmi, t. VI, № 1581, 621 sq., 15Juni 1525.

Картезианство (от латинизированного имени Декарта — Картезий), т. е. учение Рене Декарта, находило огромное число последователей, но и немало противников; так, современник Декарта Пьер Гассенди был сторонником атомистики, тогда как Декарт решительно отвергал существование мельчайших неделимых частиц материи. Во второй половине XVII в. — начале XVIII в. физики-картезианцы отрицали теорию дальнодействия, т. е. передачи движения от одного тела к другому через пустое пространство, без посредства материи (на этом была основана ньютоновская теория тяготения), и отстаивали теорию близкодействия, признающую передачу движения только через соприкосновение тел или через посредника — мировой эфир, вихри в котором создают гравитацию; гипотеза мирового эфира была отвергнута лишь в начале XX в.