Светлана Зенцова - Источник повышенной опасности и его уголовно-правовое значение

3) недоброкачественный ремонт транспортных средств и выпуск их в эксплуатацию с техническими неисправностями (ст. 266 УК РФ);

4) нарушение правил, обеспечивающих безопасную работу транспорта (ст. 268 УК РФ);

5) нарушение правил безопасности при строительстве, эксплуатации или ремонте магистральных трубопроводов (ст. 269 УК РФ).

IV. Преступления, связанные с нарушением правил обращения с предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих, военнослужащими:

1) нарушение правил обращения с оружием и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих (ст. 349 УК РФ);

2) нарушение правил вождения и эксплуатации машин (ст. 350 УК РФ);

3) нарушение правил полетов или подготовки к ним (ст. 351 УК РФ);

4) нарушение правил кораблевождения (ст. 352 УК РФ).

Таким образом, все указанные составы неосторожных преступлений схожи между собой по нескольким признакам: 1) совершаются в сфере применения человеком источников повышенной опасности; 2) форма вины – преступная неосторожность; 3) совершаются путем нарушения установленных в нормативно-правовых актах правил безопасности в форме действия или бездействия, при этом диспозиции носят бланкетный характер; 4) рассматриваемые преступления представляют высокую общественную опасность для окружающих по характеру наступивших (вероятных) последствий; 5) субъекты преступлений характеризуются рядом дополнительных признаков;

6) наличествуют определенные особенности наказания за совершение данных преступлений[96].

Прообраз норм, посвященных неосторожным преступлениям, связанным с источниками повышенной опасности, мы находим в дореволюционном отечественном уголовном законодательстве. Впервые уголовная ответственность за нарушение правил эксплуатации транспортных средств была предусмотрена в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.

Все нормы подразделялись на три категории: нормы об ответственности за нарушение правил безопасности при сухопутном обращении (ответственность за ненадлежащее содержание дорог, переправ, мостов; за повреждение, загромождение железнодорожных путей; за нарушение правил управления локомотивами и их эксплуатации; за несвоевременное сообщение о повреждении или загромождении железнодорожных путей); на речном транспорте (ответственность за повреждение шлюзов, плотин водоспусков и других гидротехнических сооружений и судов; неисправное содержание речного водного пути и оборудования; ненадлежащий надзор за работой эксплуатационных служб); на морском транспорте (ответственность за нарушение правил безопасности движения и эксплуатации судов)[97].

В конце XIX в. в России усиленно развивается промышленность, растет количество фабрик, заводов, в деятельности которых начинает интенсивно использоваться техника, вследствие чего изменяются уголовно-правовые нормы, устанавливающие уголовную ответственность за нарушение правил охраны труда. В частности, Устав о промышленности 1893 г. предусматривал ответственность за несоблюдение мер предосторожности при эксплуатации технического оборудования[98].

В Уголовном уложении 1903 г. ответственность за преступления, связанные с эксплуатацией источников повышенной опасности, в первую очередь транспортных средств, заметно дифференцировалась. Для разграничения составов преступлений на железнодорожном транспорте была использована специфика субъекта преступления.

В Уложении были названы и случаи неосторожного повреждения имущества, влекущие за собой наказание. Так, в ст. 565–568 предусматривалась ответственность за неосторожное повреждение телеграфа, телефона, железнодорожного пути, парохода и др. При этом, в соответствии со ст. 569, не считались преступными неосторожные деяния, предусмотренные ст. 565–568, если самим виновным или по его указанию были устранены опасные последствия или в самом начале было прекращено действие огня, взрыва или потопления.

Уголовное уложение 1903 г., в отличие от Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., значительно усилило наказание за преступления, совершенные на железнодорожном и водном транспорте. Так, лицо, нарушившее правила безопасности железнодорожного движения или водного плавания, виновное в повреждении железнодорожного пути или подвижного состава железной дороги, парохода или иного морского судна, наказывалось заключением в исправительном доме или тюрьме. Если же от данного повреждения произошло крушение железнодорожного поезда, парохода, морского судна, то виновный наказывался каторгой на срок до восьми лет.

В то же время Уголовное уложение 1903 г. не внесло сколько-нибудь заметных изменений в регулирование условий охраны труда, сохранив в главе о нарушении постановлений, ограждающих общественную и личную безопасность, ответственность за несоблюдение отдельных видов правил предосторожности: обращение с кальцием-карбидом, использование взрывоопасного оборудования и пр. Однако эта глава в силу не вступила, и поэтому вопросы охраны труда по-прежнему регулировались Уложением о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.

Первые нормативно-правовые акты Советской власти были направлены на борьбу с контрреволюционными преступлениями, одновременно велась борьба с хищениями, взяточничеством, бандитизмом, спекуляцией, хулиганством и др.

В области охраны труда и личной безопасности граждан в процессе использования производственной техники уголовное право тесно соприкасалось с трудовым правом.

Поэтому необходимо указать на принятый в декабре 1918 г. Кодекс законов о труде РСФСР[99], включивший в себя систему норм, обеспечивающих охрану труда, и предусмотревший за их нарушение уголовную ответственность. Следует также отметить Декрет СНК РСФСР от 29 января 1920 г. «О порядке всеобщей трудовой повинности»[100], который в числе нарушений, влекущих уголовную ответственность в судебном порядке, называл небрежную организацию работ, если это могло повлечь причинение вреда лицам, осуществляющим трудовые функции.

В период становления советского государства, в тяжелых экономических условиях, неосторожным преступлениям в области действия источников повышенной опасности уделялось внимание только в свете борьбы с вредительством. Уголовно-правовые нормы были направлены на охрану прежде всего железнодорожного транспорта.

Так, специальным постановлением Совета рабочей и крестьянской обороны от 11 декабря 1918 г. устанавливалась ответственность за задержку следующих по назначению эшелонов и грузов, несвоевременную подачу паровозов и порожних вагонов, за крушения и другие преступления, посягающие на нормальную и безопасную работу транспорта. В постановлении подчеркивалось, что виновные в этих преступлениях привлекаются к уголовной ответственности по всей строгости революционных законов[101].

Постановлением Совета рабочей и крестьянской обороны от 10 октября 1919 г. были предусмотрены суровые меры наказания, вплоть до расстрела, за злоумышленное разрушение железнодорожных сооружений (однако речь в актах шла именно об умышленных, а не о неосторожных преступлениях)[102]. В течение 1919–1920 гг. был принят ряд постановлений, которые устанавливали уголовную ответственность за нарушение правил на железнодорожном транспорте.

Формирование норм в сфере охраны общественных отношений, связанных с применением источников повышенной опасности, продолжило Положение о революционных военных железнодорожных трибуналах 1920 г.[103] Как полагал Н. С. Алексеев, это была первая попытка ввести норму об ответственности работников железных дорог за преступное нарушение ими своих служебных обязанностей[104]. В компетенцию названного трибунала входило рассмотрение дел «о всякого рода преступлениях железнодорожных служащих, связанных с нарушением правильной работы железных дорог или препятствующих восстановлению нормальной деятельности железнодорожного транспорта, в том числе и дел об умышленном неисполнении своих служебных обязанностей (саботаже) и явно небрежном отношении к работе в случаях, имеющих для транспорта важные последствия»[105].

В этот же период был издан ряд специальных уголовно-правовых норм, регламентирующих ответственность за посягательства на безопасную работу речного, морского и воздушного транспорта. Так, Декретом СНК от 17 января 1921 г. «О воздушных передвижениях» была установлена ответственность за нарушение правил, действующих на воздушном транспорте[106]. Декретом СНК от 5 сентября 1921 г. «О преступлениях и проступках, совершенных на судах, плавающих под Российским флагом» ответственность предусматривалась за небрежное отношение к своим служебным обязанностям работников водного транспорта[107]. Был принят также декрет СНК РСФСР от 16 мая