Александр Аверин - Истина и судебная достоверность

Научным интересом автора настоящей монографии является осмысление проблемы истины в судебном правоприменении. В ходе ее изучения автором исследованы вопросы о соотношении теории правоотношения и судебной практики, о критериях оценки профессионального судейского менталитета. Освещая свое видение теоретических и практических проблем судебной деятельности, автор опубликовал две монографии[1].

Настоящая работа представляет собой попытку комплексного осмысления накопленного автором багажа теоретических и практических знаний в области правовой жизни российского общества в контексте постановки проблемы судебной достоверности. В этом смысле настоящая монография тесно связана с двумя предыдущими, является их логическим продолжением и развитием, однако предлагает взглянуть на изложенные ранее мысли, взгляды, выводы, доводы и аргументы с совершенно новой позиции.

Проблема судебной достоверности – одна из граней философско-правовой проблемы соотношения истины и судебного правоприменения.

Что есть право? Что есть его применение? Что есть суд? Что есть судья? Что есть независимость судьи? Что есть правосознание судьи? Что есть правовой конфликт? Что есть судебное разбирательство правового конфликта? Что есть профессиональные средства («орудия производства») судьи?…Эти и многие другие вопросы необходимо поставить, а разрешая их, возможно приблизиться к проблеме судебной достоверности.

Комплексный характер обозначенной правовой проблемы проявляется в том, что ее осмысление возможно лишь при ответе на многочисленные вопросы, в том числе основополагающие и фундаментальные, характеризующие правовую жизнь общества.

Что есть судебная достоверность?

Авторская интерпретация этого вопроса содержится во всей монографии. В связи с теоретической постановкой проблемы судебной достоверности, думается, давать окончательную дефиницию этому правовому явлению преждевременно. Тем не менее принципиальная позиция, которую занимает автор, заключается в том, что судебная достоверность, будучи одной из сторон правовой (юридической) жизни, не может и не должна ни при каком подходе ассоциироваться с достоверностью неюридической действительности (объективной или субъективной), с достоверностью неюридической материальной действительности, с достоверностью неюридических фактических отношений между людьми. Всякая попытка так или иначе абстрагировать судебную достоверность от юридической жизни, от юридической действительности, от правовой регламентации оборачивается смешением разноплановых понятий.

Судебная и юридическая достоверность – понятия, которые соотносятся как частное и общее. Судебная достоверность не может быть неюридической. Но вполне очевидно, что далеко не всякая юридическая достоверность является судебной достоверностью.

Судебная достоверность – правовая категория, которая имеет две составляющие – внешнюю и внутреннюю (форму и содержание). Конкретная оформленность судебной деятельности (правовая и процедурная регламентация судебного процесса) вызвана объективными потребностями (о чем речь пойдет при анализе проблемы юридического познания). Грубое нарушение судом процессуальных требований, регламентирующих форму судебной деятельности, искажает внешнюю составляющую судебной достоверности, что, в свою очередь, не гарантирует необходимого качества и не исключает порочности ее внутренней составляющей – ее содержания.

Вместе с тем судебная достоверность – правовая категория, характеризующая не только и не столько форму, в которую облекаются полученные судом знания о правовом явлении, сколько суть этих знаний, суть сделанных судом выводов. В связи с этим можно предположить, что судебная достоверность характеризует степень порочности (качество) сути либо частных, либо общих выводов, к которым суд приходит в процессе разбирательства правового конфликта, а также степень порочности внешнего оформления, в которое облекаются эти выводы.

Внутренняя достоверность судебных выводов кроется в их содержании и, в конечном счете, в их согласованности (совместимости) со всеми другими выводами по делу. При этом следует помнить, что судебная достоверность – это юридическая категория, а следовательно, она определяет юридическую суть, юридическое содержание судебных выводов.

И вновь возникает вопрос: как определить судебную достоверность, если вместо правовой регламентации необходимости (которую следует осознать, чтобы она стала свободой) и вместо теории судебной достоверности судебная практика предлагает лишь вероятность, получившую статус «достоверности» благодаря абстрактно-психологической категории – внутреннему убеждению судьи, для проверки и оценки содержательной стороны которого не существует правовых критериев?

Предлагаемая монография является попыткой приблизиться к ответу на поставленный вопрос и представляет собой постановку проблемы судебной достоверности.

Размышлять о судебной достоверности без уяснения понятия права невозможно. Право является базовым, отправным понятием правовой жизни общества, позволяющим правильно ориентироваться в правовой действительности, поскольку право находится в основе всех правовых явлений, существующих в обществе.

Что есть право? Со времен Античности не утихают дискуссии о сущности права, о его понятии, о соотношении права с другими социальными явлениями, о его месте и роли в истории человечества и современной жизни. Вопрос о понимании права и на современном этапе развития правовой науки остается дискуссионным. При этом, пожалуй, единственная точка зрения, разделяемая всеми без исключения, состоит в том, что вопрос о правопонимании – отправной, стержневой, главный в юридической науке и практике.

Все научно-правовые взгляды и теории, существующие в отечественной правовой науке на современном этапе, при всем своем многообразии образуют два основных подхода к пониманию права – нормативный и широкий (монистический и плюралистический[2] и т. д.), т. е. охватывающий понятием права не только юридические нормы, но и другие правовые явления – правоотношения, правосознание и т. д.[3]

Однако эта точка зрения не единственная. В частности, высказывается мнение о необходимости развития учения о праве путем его деления на естественное и позитивное, но такая постановка вопроса вызывает сомнения. Во-первых, смешиваются два разноплановых явления, что, в свою очередь, не объясняет разграничения не совпадающих между собой направлений правопонимания. Во-вторых, такой подход предполагает противопоставление (пусть даже разноплановых) явлений, тогда как конституционное закрепление основополагающих положений естественно-правовой доктрины свидетельствует об официально-властном стремлении не противопоставлять, а, напротив, максимально отразить в позитивном праве основные принципы, требования и нравственные устои общества.

Кроме того, в качестве самостоятельной выдвигается точка зрения, согласно которой существует два противоположных подхода к правопониманию: юридический — от слова «право», и легистский — от слова «закон»[4], а принципиальная разница между ними заключается якобы в различении или отождествлении права и закона. По нашему мнению эти и подобные им теоретические построения, в которых право и закон в абсолюте противопоставляются друг другу, представляют собой не новое направление правопонимания, а крайнюю разновидность широкого подхода к пониманию права.

В правовой науке существует множество дефиниций права. Однако независимо от различия в формулировках научное определение любого явления должно отражать его сущностную сторону.

Общая дефиниция права, с точки зрения последовательных представителей его современного нормативного понимания, характеризует право как систему общеобязательных, формально-определенных норм, которые выражают государственную волю общества, ее общечеловеческий и классовый характер; издаются или санкционируются государством и охраняются от нарушений возможностью государственного принуждения; являются властно-официальным регулятором общественных отношений[5].

Исходя из современного нормативного понимания права, автор не ставит задачи подробно останавливаться на его содержании, повторяя сформулированные другими учеными выводы[6]. Аргументация в пользу научной обоснованности нормативного подхода к по ниманию права предлагается с позиций критического рассмотрения одного из философско-широких подходов к правопониманию, именуемого его авторами «либертарно-юридической теорией права и государства» (В. С. Нерсесянц, В. А. Четвернин).