Галина Строева - Гуманитарно-образовательная система самоисправления осужденных

• индивид (каждый из людей как представитель человечества);

• личность («…особое качество человека, носителя социальных ролей, приобретаемое в ансамбле общественных отношений в процессе совместной деятельности и общения» [176, с. 41]);

• субъект («…носитель предметно-практической деятельности и познания, “активный делатель”, источник осознанной целенаправленной активности» [176, с. 41]. Областями проявления субъектности названы познание, деятельность, общение.

Значимыми для нашего исследования являются разработки Б. Г. Ананьева и представителей его школы в области обучения взрослых. В них был предложен вывод о том, что существуют различия между развитием взрослого человека и ребенка, равно как и их обучением. Так, в отличие от детей в работе со взрослыми необходимо в большей мере опираться на их собственную причинность, актуализировать личную позицию, повышать ценность деятельности для самих этих субъектов, обращаться к сознательному (а не к бессознательному) в человеке и использовать для этого язык (как систему словесного выражения мыслей).

Исследование интеллектуального развития взрослых людей не выявило (в пределах всех фаз взрослости) «…каких-либо непреодолимых барьеров для вербального и словесного обучения» [3, с. 141]. Тем не менее, согласно выводам Б. Г. Ананьева, образование взрослых должно включать элементы логического и образного (а не одного только логического): «…в структуре интеллекта взрослого человека главное значение имеет взаимосвязь образного и логического… Речь идет об интеллекте взрослого человека, за которым подавляющее большинство авторов не признает значения чувственно-образного мышления, считая, что зрелый интеллект есть полное господство логического мышления» [3, с. 142].

В целом положения теории Б. Г. Ананьева относительно обучения взрослых являются важными для нашего исследования, но его теория детерминации поведения человека находилась в русле двойной детерминации.

Обобщая, анализ подходов к исправлению осужденных и детерминации поведения взрослого человека в отечественных исследованиях позволяет заключить, что в период русского средневековья начали предлагаться некоторые гуманистические принципы. Пути преодоления девиации виделись в просвещении, развитии разумности и нравственности. Подчеркивалась зависимость между невежеством и непорядочностью; непониманием нравственных норм (требований) и лицемерностью, внешней формой их претворения (В. Н. Татищев). В практике исполнения наказаний «сидельцы» самостоятельно организовывали свой быт. Вопросы мотивации к исправлению пока не ставились.

Представители русского просвещения сделали больший акцент на свободе и ответственности индивида. Исправление, по мнению мыслителей, было возможно, поскольку по сути человек остается человеком (идея о хорошей начальной природе человека), который нуждается в преодолении заблуждений посредством просвещения.

В последующем развивались два подхода детерминации: подход внешней детерминации и подход двойной детерминации с акцентом на собственную активность воспитанника. Отметим посыл К. Д. Ушинского относительно того, что в исправлении необходимо помочь человеку нарастить свой потенциал, чтобы он сумел впоследствии удерживать свои позиции и противостоять отрицательному влиянию окружения. Педагогом была высказана мысль о том, что самостоятельность является одной из основ образования взрослых людей.

Во второй половине XIX в. в отношении исправления преступников расширился подход двойной детерминации. Среди условий взаимодействия с «сидельцами» называлось отсутствие принудительности, а в качестве содержательного компонента и результата – повышение уровня гражданственности (В. А. Соллогуб, Ф. Г. Савенко).

В конце XIX – начале XX вв. в исследованиях прослеживается развитие двух подходов: внешней детерминации (Д. А. Дриль) и двойной детерминации (В. М. Бехтерев, С. К. Гогель, В. В. Есипов, И. Я. Фойницкий, С. В. Познышев и др.). Обращает на себя внимание использование в текстах работ либо причастия «исправившийся», либо возвратной формы глагола «исправиться», что подчеркивает собственные усилия осужденного в исправлении. Отметим также, что среди задач организации исправления были определены самостоятельное руководство собой и самостоятельная борьба с житейскими соблазнами (С. В. Познышев) [195, с. 552]. Среди результатов – необходимость повышения значимости осужденного в собственных глазах (С. В. Познышев).

Анализ исследуемых работ показывает, что в наибольшей мере развивался подход двойной детерминации самоисправления.

В начале XX в. в законодательных актах была обозначена необходимость собственных действий осужденных в исправлении, самой системе предлагалось создать условия, позволяющие побудить преступника к исправлению.

В теории расширился подход самодетерминации за счет разработок К. Н. Вентцеля. Педагог полагал, что в исправлении необходимо развивать внутреннего человека, что даже при полной внешней регламентации жизни опорой субъекта является его собственная внутренняя свобода, а в исправлении – собственная активность.

Но ведущим и в теории, и в педагогической деятельности продолжал оставаться подход двойной детерминации (В. Н. Сорока – Росинский, А. С. Макаренко, М. С. Погребинский). Своеобразие именно педагогического подхода двойной детерминации самоисправления выразилось в том, что воздействие педагогов направлялось не столько на самого девианта/осужденного, сколько на создание необходимых условий для возможного проявления инициативности воспитанников, укрепления их социальной состоятельности и самоуважения. От сотрудников же требовались гуманность позиции, компетентность, полная отдача, нацеленность на достижение результата, реализация в практике исправления определенной системы принципов и методов.

В общем в первые десятилетия XX в. вопросы активности и самостоя-тельности осужденного, принципы добровольничества, самоуправления, самообслуживания и другие не только прорабатывались, но и были воплощены в практике.

К сожалению, с 30‑х годов XX в. подобные исследования в области пенитенциарных наук на долгие годы были прерваны. Но именно в это время в философии и других науках изучалась проблема субъектности человека, выдвигались принципы детерминации поведения; обращалось внимание на то, что внутренняя детерминация (самоопределение) является определяющей для человека как разумного существа и субъекта деятельности, познания, общения; развивались подходы образования взрослых.

Анализ становления идей самодетерминации самоисправления осужденных и поведения взрослого человека в отечественной науке позволяет сделать вывод о том, что большинство исследователей отмечали необходимость собственных усилий этих лиц в позитивных преобразованиях. Более того, было определено, что исправление осужденных – это прежде всего их самоисправление, а задача сотрудников учреждений – создать для этого соответствующие условия. Несмотря на это, в России, как и за рубежом, в основном развивались подходы внешней и двойной детерминации.

Особенность отечественной исправительной школы заключалась, на наш взгляд, в том, что даже в подходе двойной детерминации была ярко выражена позиция самодетерминации самоисправления осужденных, индивид рассматривался субъектом и самого себя, и внешних обстоятельств.

Отметим, что термин «самодетерминация» не использовался, а применялись понятия «внутренняя детерминанта», «внутренние условия» и «самоопределение».

Практически все исследователи содержательными компонентами самоисправления называли образование (школьное и внешкольное), нравственное совершенствование (этическое воспитания), творческий труд и др. При этом исправительный процесс представлялся единым процессом позитивного становления и развития личности, воспитания внутреннего человека. Осужденный также должен был научиться противостоять неблагоприятным влияниям людей и обстоятельств.

Наряду с традиционными показателями, свидетельствующими об исправленности осужденного (дисциплинированность, успешность трудовой и учебной деятельности и пр.), нами выявлены характеристики, которые должны углубляться и расширяться в процессе самоисправления:

• чувство собственного (человеческого) достоинства/уверенность в себе (К. Н. Вентцель, С. В. Познышев, И. Я. Фойницкий, В. Н. Сорока – Росинский, А. С. Макаренко, С. Л. Рубинштейн);

• внутренняя свобода/добровольчество (В. Н. Сорока – Росинский, А. С. Макаренко, К. Н. Вентцель, С. Л. Рубинштейн);

• диапазон личности (Д. Л. Андреев) / диапазон действий и полнота бытия (С. Л. Рубинштейн);

• социальный потенциал личности/социальная состоятельность (К. Д. Ушинский, В. Н. Сорока – Росинский, А. С. Макаренко, Б. Г. Ананьев).