Александр Слесарев - Судебно-арбитражное толкование норм гражданского права

Из преимущественно координационной основы общественных отношений, составляющих предмет гражданско-правового регулирования, вытекает дозволительная природа (сущность) гражданского права, где субъективное право как главная цель и результат действия права есть средство удовлетворения потребностей и реализации интересов его субъектов[51].

Главные моменты жизни («динамики») гражданских правоотношений отражаются в таких элементах метода гражданско-правового регулирования, как правовая инициатива (приобретение права собственными действиями субъектов гражданского права); правовая диспозитивность (свобода осуществления гражданских прав); юридическое равенство (одинаковые правовые возможности сторон); правовое принуждение (с целью защиты нарушенных субъективных прав[52]).

Гражданско-правовые принципы, составляющие фундамент, исходные начала отрасли, определены в ст. 1 ГК РФ: равенство участников регулируемых гражданским законодательством отношений (понимаемое как равенство социальных возможностей, признаваемых и обеспечиваемых гражданским правом); неприкосновенность собственности (понимаемая как необходимость существования в гражданском праве институтов, обеспечивающих защиту любого права собственности от каких-либо посягательств); свобода договора (понимаемая как возможность выбора параметров поведения, направленного на заключение договора и определение его условий); недопустимость произвольного вмешательства кого-либо в частные дела (понимаемая как возможность ограничения гражданских прав лишь на основании федерального закона и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства); необходимость беспрепятственного осуществления гражданских прав, обеспечения восстановления нарушенных прав, их судебной защиты (понимаемая как необходимость в рамках судебного разбирательства и на основе судебного решения государственно-принудительного устранения препятствий к осуществлению субъективных гражданских прав, восстановления нарушенных прав за счет правонарушителей).

Своеобразие гражданского права выражается и в его функциях: регулятивной, заключающейся в предоставлении участникам регламентируемых отношений юридических средств их самоорганизации (саморегулирования), и охранительной, направленной на защиту их прав и законных интересов, прежде всего путем восстановления нарушенных прав[53].

Правовой пробел не является единственным основанием, порождающим ситуацию неопределенности гражданско-правового регулирования. Более частыми являются случаи, когда такая неопределенность вызывается неясностью содержания и действия правового предписания, что является серьезным препятствием его правильного и точного восприятия, а также единообразного применения.

Понятие «неясность» права в литературе активно исследовалось. Наиболее развернуто по этому вопросу высказался Е. В. Васьковский, полагавший, что словесный смысл представляется ясным тогда, когда норма согласно своему грамматическому строению и установившемуся словоупотреблению допускает только один, безусловный, точный и определенный способ понимания. В противном случае она должна быть признана неясной[54].

К формам неясности Е. В. Васьковский относил следующие: «темнота» (неясность в строгом смысле слова), двусмысленность, неточность и неполнота[55].

«Темной», по его мнению, является норма, которая не имеет разумного смысла, т. е. выраженная в ее словах мысль представляется непонятной. Причины этой ситуации весьма различны, в том числе употребление непонятных слов, наличие внутреннего противоречия, искаженный вид дошедшей до нас нормы[56].

Двусмысленная норма допускает несколько одинаково возможных способов понимания в силу двусмысленности употребленных в ней слов или оборотов.

Неточная норма обусловлена употреблением таких слов и выражений, благодаря чему предмет, о котором идет речь в норме, обозначается недостаточно определенно в качественном или количественном отношении[57].

Неполными являются нормы вследствие того, что законодатель не выразил вполне законченной мысли, упустив из виду некоторые стороны предмета, о котором говорил.

Данное понимание категории «неясности» права и ее дифференциации не является единственно возможным. В связи с представленной концепцией полагаем необходимым высказать следующие замечания.

Во-первых, в указанной дифференциации неясности используются термины, которые можно расценить как синонимы. Речь идет о понятии «темных» и «неточных» норм, поскольку говорится соответственно о «непонятной» или «недостаточно определенной» мысли[58].

Во-вторых, неполная норма, на наш взгляд, свидетельствует об отсутствии конкретного нормативного предписания (как недостающей «части» нормы), необходимого для регулирования соответствующего общественного отношения. А если это так, то перед нами пробел, а не отсутствие ясности в праве (в точном смысле этого слова)[59].

В-третьих, двусмысленная норма, в которой содержатся двусмысленные слова и выражения, конечно, является неясной и в силу этого дает повод для выбора одного из возможных способов ее понимания. Но дело в том, что варианты понимания содержания или действия правовой нормы характерны для любой разновидности правовой неясности. Это не отрицает и Е. А. Васьковский, указывая, что филологическая герменевтика предписывает понимать произведение «в духе» его автора, между тем как законодательная власть принадлежит многим лицам, образ мыслей и характер коллективного законодателя установить нельзя. А отсюда необходимость использования правоприменителем явно не филологических критериев: справедливости, целесообразности, милосердности[60].

В связи с этим весьма спорным является как бы заглавное утверждение Е. В. Васьковского о том, что понятие «неясность» касается только словесного смысла норм. Он не соглашался с другим подходом, согласно которому «неясность» связывается не только со словесным смыслом нормы, но и с собственно юридическими, внутренними моментами нормы[61].

Нам представляется необоснованно узкой только словесная сфера использования указанной категории, прежде всего потому, что причиной неясности могут быть не только филологические обстоятельства. Кроме того, и это не менее важно, указанный дефект (неясность нормы) может преодолеваться не только филологическими, но и иными приемами.

Исходя из того, что нормативные предписания должны отвечать определенным языковым, логическим и собственно-юридическим требованиям, представляется возможным говорить о языковой, логической и собственно юридической неясности.

Таким образом, наряду с пробелом, основанием гражданско-правовой неопределенности может быть языковая, логическая и собственно юридическая неясность права.

Особое место в ситуации неопределенности гражданско-правового регулирования занимает неясность, связанная с вопросом о подлинности текста нормативного акта и о его юридической силе. Традиционно указанная неопределенность преодолевается посредством особого правового механизма – «критики» подлинности норм. Различают две стадии деятельности правоприменителя: проверка юридической обязательности норм («высшая критика») и установление ее подлинного текста («низшая критика»). В первом случае необходимо удостовериться в компетентности органа, принявшего нормативный акт, соблюдении порядка принятия акта, сохранении этого акта в силе на момент его применения. Деятельность высшей критики сводится к проверке соблюдения требований публичного права относительно порядка составления, издания и отмены законов (и вообще юридических норм). Во втором случае необходимо проверить правильность текста нормы[62].

Критика норм по своему предмету и методу обособляется как от судебного восполнения правовых пробелов, так и от судебного толкования, хотя, несомненно, на наш взгляд, весьма близка к специально-юридическому толкованию.

Проведенный анализ понятия, видов и значения неопределенности гражданско-правового регулирования позволяет сделать следующие выводы.

Неопределенность гражданско-правового регулирования означает наличие сомнения участников гражданских правоотношений, органов правоприменения относительно содержания (действия) гражданско-правовых норм в силу правового пробела или наличия неясности нормативных предписаний.

Понятие гражданско-правового пробела означает прежде всего отсутствие гражданско-правового регулирования в виде конкретного нормативного предписания, рассчитанного на определенное отношение, при условии, что указанная жизненная ситуация является элементом предмета гражданско-правового регулирования. Правовой пробел, как специальная юридическая категория, отсутствует, когда законодатель намеренно исключает правовое регулирование определенных общественных отношений.