Александр Стуканов - Институт реабилитации в Российском законодательстве. Возникновение, развитие, понятие, перспективы

Гражданское право – это совокупность однопорядковых норм, регулирующих имущественные и связанные с ними некоторые личные неимущественные отношения. Предметом правового регулирования здесь выступают имущественные отношения (подразделяются на вещные и обязательственные отношения) и личные неимущественные отношения, имеющие своим предметом нематериальные блага (честь, достоинство, доброе имя, деловая репутация, право авторства), методом правового регулирования является диспозитивный. Гражданское право является частным и представляет собой материальную отрасль права.

Переходя к сравнению института реабилитации с перечисленными отраслями права, следует напомнить, что предметом правового регулирования института реабилитации являются отношения по восстановлению прав и возмещению ущерба, причиненного лицу незаконными или необоснованными действиями должностных лиц, где субъектами выступают, с одной стороны – личность, чьи права нарушены или попраны либо которой действиями должностных лиц причинен ущерб, и государство – с другой. Метод правового регулирования, присущий рассматриваемому институту, – императивный, характеризующийся использованием властных правовых предписаний, находящих свое место главным образом в процессуальном законодательстве и устанавливающих порядок возникновения конкретных прав и обязанностей у субъектов реабилитационных правоотношений.

Следует также обратить внимание на то, что в настоящее время институт реабилитации находит свое выражение в нормах процессуального законодательства, а именно его уголовного направления, при этом законодатель включил в УПК РФ норму о гражданско-процессуальном порядке возмещения морального вреда и обжалования судебных решений в случаях, если требование о возмещении вреда, восстановлении трудовых, пенсионных, жилищных и иных прав судом не удовлетворено или реабилитированный не согласен с принятым судебным решением.

Нормы института реабилитации в уголовно-процессуальном законодательстве включают в себя, в соответствии со ст. 133 УПК РФ, право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах.

При этом следует учитывать следующее:

1) возмещение имущественного вреда регулируется нормами уголовно-процессуального законодательства, хотя элементы, составляющие имущественный вред, находятся в правовом поле гражданского права;

2) процедура устранения последствий морального вреда частично регулируется нормами уголовно-процессуального, но главным образом – нормами гражданско-процессуального законодательства, при этом моральный вред находится в правовом поле гражданского права;

3) каждое из прав, подлежащих восстановлению, закреплено соответствующим материально-отраслевым законодательством.

Таким образом, говоря об институте реабилитации как о самостоятельном институте права, заключаем, что внутренне он представляет собой комплексный институт права, элементы которого относятся к различным материальным и процессуальным отраслям права, а внешняя его форма носит процессуально-публичный характер, что подтверждается его законодательным закреплением в процессуальной отрасли права.

При этом процессуальная природа внешнего выражения института реабилитации объясняется тем, что отношения между государством и личностью регламентируются различными отраслями законодательства в виде установленных в нормативно-правовых актах процедур, определяющих порядок такого взаимодействия и имеющих процессуальную форму.

Учитывая, что должностными лицами государственных органов права личности могут быть нарушены или попраны и вред может быть причинен при осуществлении правосудия в рамках уголовного, гражданского и арбитражного судопроизводства, в рамках производства по делам об административных правонарушениях, а также при осуществлении должностными лицами государственных органов уголовного преследования, в рамках уголовно-процессуальной деятельности и административного производства, в рамках производства по делам об административных правонарушениях, мы находим сходство института реабилитации по предмету правового регулирования и полное тождество по методу правового регулирования, публичному и процессуальному характеру института со следующими отраслями права:

1) уголовно-процессуальным правом;

2) административным правом;

3) гражданско-процессуальным правом;

4) арбитражно-процессуальным правом.

Таким образом, есть все основания утверждать, что институт реабилитации является межотраслевым правовым институтом.

В связи с изложенным полагаем, что назрела необходимость законодательного закрепления института реабилитации в административном, гражданско-процессуальном и арбитражно-процессуальном законодательстве.

Подводя итог и учитывая проведенный анализ отраслевой принадлежности института реабилитации, следует дополнить вывод, к которому мы пришли ранее, говоря о данном явлении как об институте права, следующим определением: реабилитация как совокупность однопорядковых норм, регулирующих определенный вид общественных отношений, представляет собой межотраслевой комплексный институт права.

Говоря о реабилитации необоснованно привлеченных к уголовной ответственности и необоснованно подвергшихся наказанию и репрессиям, необходимо, особенно с учетом российской истории, выделить и понятие политической реабилитации.

Рассматривая понятие и содержание политической реабилитации, Г. 3. Климова и И. Н. Сенякин понимают под ней восстановление прав граждан и народов, подвергшихся мерам государственного принуждения по политическим или религиозным мотивам; по мнению ученых, это комплексная проблема[57]. В. Н. Кудрявцев и А. И. Трусов обоснованно отмечают, что, рассматривая вопросы репрессий по политическим, социальным и религиозным мотивам, следовало бы вместо термина «реабилитация» использовать понятие более широкое, как оно дано в законе, а именно – «восстановление всех прав жертв политических репрессий»[58]. Думается, это совершенно правильное предложение.

Преследование по политическим, социальным и религиозным мотивам имело место не только в России и не только в период советской власти.

По мнению многих исследователей, деятельность политической юстиции и политические репрессии, в том числе и в России, имеют более глубокие корни в истории.

В Судебнике 1497 г. государственные преступники были отнесены к «государственным убийцам и крамольникам», подлежащим смертной казни[59].

В Соборном уложении 1649 г. ряд статей предусматривал смертную казнь за совершение политических преступлений: «злостное умышление против государя», «непристойные речи» и пр.[60]

В Уголовном уложении 1903 г. политическим преступлениям было посвящено 30 статей[61].

Например, глава III «О бунте против верховной власти» предусматривала смертную казнь «за посягательство на императора или члена императорского дома, на извержение императора с престола или на "лишение" его власти верховной или на ограничение прав оной»[62].

Исследователи полагают, что предварительное расследование политических дел проводилось царским правительством необъективно и пристрастно, практиковались фальсификация документов, допросы с пристрастием, пытки, провокации[63].

Главную репрессивную роль в делах о политических преступлениях играли военно-полевые суды, которые были учреждены Положением Совета Министров от 19 августа 1906 г. для борьбы с революционным движением.

По данному «закону» военно-полевому суду мог быть предан человек, совершивший любое преступление, если оно было «очевидным» и не нуждалось в расследовании. Военно-полевой суд рассматривал дело немедленно, без участия обвинения и защиты. Приговор представлялся на утверждение генерал-губернатору или командующему войсками. Большинство обвиняемых приговаривались к смертной казни.

В период с 1902 по 1912 г. к военному суду за государственные преступления было привлечено 35 353 человека[64], а за восемь месяцев 1906–1907 гг. к смертной казни приговорены 1102 человека[65].

Известный криминалист M. H. Гернет указывал, что за период с 1826 по 1917 г. в Российской империи по политическим мотивам было казнено свыше 9 тыс. человек[66].

Нельзя не согласиться с мнением исследователей, что карательные меры, предпринимавшиеся царским правительством против его политических противников, в дальнейшем, после революции, послужили образцом для пришедших к власти большевиков[67].