Коллектив авторов - Словенская литература. От истоков до рубежа XIX–XX веков

Революция 1848-49 гг. была с энтузиазмом воспринята словенцами. Наиболее пламенными ее сторонниками стали либералы из числа интеллигенции, среднего и низшего чиновничества, торговцев и промышленников, учащиеся и студенты, крестьяне. Начиная с реформ Иосифа II и в особенности в период существования Иллирийских провинций, крестьяне ожидали облегчения условий жизни. Они были возмущены введением новых налогов и испытывали постоянный страх перед угрозой голода, вызванного неурожаем. Несмотря на широкое распространение недовольства и ожидание приближающихся социально-политических перемен, большинство населения испытало удивление, узнав о Мартовской революции. Такие ее завоевания, как свобода слова, печати и объединений, право создания национальной гвардии для защиты порядка и имущества в городах, обещания быстрого созыва парламента в Вене, воодушевили людей, хотя не все смогли понять значение случившегося. Прояснить содержание новых реформ было непросто, поскольку в словенском языке отсутствовала соответствующая терминология.

Словенское национальное движение, в котором деятельное участие принимали представители низшего духовенства и студенчества, нашло контакт с крестьянским движением. Большинство крестьян сразу же прекратили выполнять феодальные повинности, многие вообще перестали признавать какую-либо власть, восприняв идеи революции в том смысле, что «теперь все разрешено». Сходным образом в первые дни революции в некоторых крупных городах реагировали рабочие, однако их численность была слишком мала, чтобы они могли сыграть сколько-нибудь важную роль.

Слухи о грядущем переустройстве монархии стали импульсом к провозглашению объединения Словении. Речь шла об устранении старого общественного строя, неотъемлемой частью которого было деление на земли. Обещание созвать парламент предполагало, что отдельные народы смогут представить там свои предложения по переустройству государства. Воззвание с требованием провозглашения единой территории, которая называлась бы Словения, имела бы собственный парламент и использовала словенский язык в качестве официального языка в учебных заведениях и административных учреждениях, было одновременно опубликовано в Клагенфурте, Граце, Гориции и Вене – основных центрах словенской интеллектуальной элиты, поскольку именно в этих городах обучалось большинство студентов-словенцев. В этом воззвании еще до знаменитого выступления чешского политика Палацкого была отвергнута инициатива по проведению выборов во всегерманский парламент во Франкфурте[20]. Против таких выборов проголосовали избиратели из числа крестьян: их убедили, что воплощение великогерманской идеи приведет к удорожанию государственного аппарата, расширению военной обязанности и даже станет предательством по отношению к императору. Крестьянам внушили, что ключевое значение для них будет иметь созыв парламента в Вене. Этому были посвящены специально напечатанные петиции, содержавшие основные требования словенской национальной программы, подписи под которыми поставили многие представители крестьянского сословия. Очевидно, идея Объединенной Словении воспринималась крестьянами как составная часть революционных преобразований общества. В первую очередь их привлекала мысль о том, что теперь депутаты, избранные из их числа, смогут оказывать влияние на законодательство, а также контролировать систему управления, поскольку делопроизводство будет вестись на словенском языке. Это желание простых людей контролировать деятельность властей фактически нашло свое отражение в ходе выборов в венский парламент. Именно те кандидаты, которым удалось внушить избирателям, что они будут отстаивать в парламенте чаяния крестьянства, и были избраны депутатами.

Одним из требований словенской интеллигенции стало также создание в Любляне словенского университета. Это требование не было общенародным, но не осталось незамеченным: в период революционных преобразований в Люблянском лицее и Грацком университете читались лекции по правовым дисциплинам на словенском языке.

В середине 1848 г. в соответствии с провозглашенной свободой печати начал выходить ряд новых политических газет на немецком и словенском языках. Самым влиятельным изданием стал еженедельник «Словения» – первая словенская политическая газета. Среди появившихся тогда периодических изданий был также «Млади ведеж» – первая словенская газета для молодежи.

Как и все другие народы Габсбургской монархии, словенцы в ходе революции 1848-49 гг. не достигли основной цели – национального объединения. Однако ее результаты трудно недооценить. Впервые центральные государственные органы признали словенцев единым народом, австрийский официальный бюллетень стал публиковаться на словенском языке, были выпущены единые для всех словенских образовательных заведений учебники. После формирования нового административного деления на севере Штирии была практически признана словенская этническая граница, словенский язык в качестве учебного предмета был введен в гимназиях, хотя языком обучения и далее оставался немецкий. В целом, несмотря на все политические успехи и неуспехи, программа «Объединенная Словения» стала базовым политическим ориентиром на много десятилетий вперед вплоть до обретения Словенией независимости в 1991 г.

За бурными политическими событиями времен революции последовало почти десятилетие застоя, получившего название «баховский абсолютизм» или «неоабсолютизм», однако именно в это время в общественной жизни словенцев появилась важная институция, способствовавшая развитию и расширению культуры чтения, – «Общество св. Мохора», издававшее дешевые книги для народа (1851). Это была первая общесловенская организация. Центральный офис находился в Клагенфурте, который благодаря трудам филолога А.Янежича и его сподвижников в 1850-е гг. стал культурным центром словенцев. Усилению политического веса Клагенфурта способствовала деятельность таких сформировавшихся в годы революции общественно-политических и культурных деятелей, как М.Майяр-Зильский и А.Эйншпилер. Исключительно важным делом стало издание гимназических хрестоматий на словенском языке, к которому приложили руку Ф. Миклошич, А. М. Сломшек, Я. Блейвейс и др. Вследствие нового положения словенского языка в средней школе молодое поколение интеллигенции стало пользоваться родным языком и в частной жизни и в этом существенно отличалось от поколения своих родителей. Большим политическим достижением стал в 1859 г. перенос кафедры Лавантинского епископства из Шент-Андража в Каринтии в Марибор. Тем самым город и его словенские окрестности обрели более высокий статус. Перенос епископской кафедры, произошедший благодаря Сломшеку, в долгосрочном плане послужил делу упрочения северной словенской этнической границы.

Большое внимание совершенствованию процесса подготовки священнослужителей, их обучению словенскому языку и воспитанию в национальном духе уделял люблянский епископ А. А. Вольф. Он организовал работу над новым переводом Священного Писания и ряда других религиозно-воспитательных и катехизисных трудов, обеспечил финансирование «Немецко-словенского словаря» М.Цигале (1860) и «Словенско-немецкого словаря» М. Плетершника (1894/95), которые не утратили своей научной актуальности и сегодня.

Десятилетие после революции 1848-49 гг. было отмечено войнами в Италии, в которых принимали участие также полки, сформированные на словенской территории. Последствием постоянных перемещений больших масс людей, в том числе солдат, стала страшная эпидемия холеры 1855 г., не сопоставимая по масштабам ни с предыдущими (1836 и 1849 гг.), ни с последующими (1866 и 1886 гг.).

Принципиальных административно-политических изменений после революции не произошло. Территориальная разделенность нации осталась фундаментальной политической проблемой словенцев. На самом низовом уровне были созданы общины, на следующем – краевые управы. Эти государственные административные органы после некоторых дополнительных изменений в окончательном виде сформировались к 1868 г. Суды имели собственную, отдельную от административного деления структуру.

Подавление политических свобод в монархии несколько ослабло в результате внешнеполитических и военных поражений. Октябрьский диплом 1860 г. и затем Февральский патент 1861 г. вновь ввели в стране демократическое правление. В землях стали заседать земельные парламенты, а в Вене – государственное собрание. В земельные собрания (крайнское, каринтийское, штирийское, горицкое, истрийское, триестское), которые до 1873 г. избирали также депутатов в государственное собрание, на выборах, не являвшихся ни всеобщими, ни равными (решающим фактором была высота оплаченного избирателем налога), выбирали по куриям [21]. Горожане избирали четверть депутатов, крестьяне (80 % населения) – две пятых, землевладельцы и члены Торгово-ремесленной палаты – оставшуюся треть. Такой социальный состав парламента был причиной тяжелых последствий для межнациональных отношений – словенское население, составляющее большинство (крестьяне), было в нем представлено несоразмерно мало. Система курий давала преимущество более состоятельным слоям, склонным в культурно-политическом плане самоопределяться в качестве немцев или итальянцев. С 1873 г. граждане могли выбирать депутатов государственного собрания. В 1896 г. налоговый ценз для выборов в государственное собрание был снижен, введено всеобщее избирательное право для мужчин, облагаемых более низким налогом, в качестве пятой курии. До тех пор крестьяне не могли избирать своих представителей напрямую, теперь на основе земельного законодательства стало возможным проведение прямых выборов. В 1907 г. на выборах в государственное собрание были отменены избирательные разряды. В земельных собраниях курии остались до конца существования Австро-Венгрии. Всеобщие выборы были введены в начале XX в. Избирательное законодательство косвенно оказывало влияние на результаты выборов не только благодаря существованию курий, но и в зависимости от распределения избирательных округов (избирательной геометрии). С одной стороны, путем географического присоединения к другим территориям уменьшались возможности словенского электората, с другой – быстро растущего в некоторых городах рабочего класса.