Арам Асоян - Данте в русской культуре

790

Теос. – эффект ясновидения. Тонкая (голубоватая) дымка – аура энергетического (эфирного) тела человека.

Теос. – оживление селезеночной чакры наделяет человека способностью сознательно путешествовать в астральном теле.

РО РГБ. Ф. 167. Карт. 10. Ед. хр. 12. Л. 1. В связи с этим см.: Приходько Н. С. Данте – рыцарь Розы и Креста // Художественный текст и культура: Тезисы докладов на Всероссийской конференции. Владимир: ВГПИ, 1993.

Эллис. Письмо Э. К. Метнеру. 16.V.1913 // РО РГБ. Карт. 8. Ед. хр. 10. Л. 1, 2, 3.

Эллис. Письмо Э. К. Метнеру. 21.VI.1913 // Там же. Ед. хр.11. Л. 3.

Эллис. Письмо Э. К. Метнеру. 27.VI.1913// Там же. Ед. хр. 12. Л. 1.

Эллис. Учитель веры // Труды и дни. М., 1914. № 7. С. 65.

Там же. С. 76. Об этой позиции Эллиса см.: Зиневич А. Н. Данте в творчестве Эллиса, или Возрожденье Средневековья // Судьбы литературы Серебряного века и русского зарубежья. СПб.: Петрополис, 2010.

См.: Белый А. Рудольф Штейнер и Гёте в мировоззрении современников. М.: Духовное знание, 1917. С. 262.

Эллис. Учитель веры // Труды и дни. 1914. № 7. С. 76.

Так называлось сочинение Пьера Абеляра, которое включало в себя сентенции Отцов Церкви и Священного Писания по 158-ми теологическим проблемам, вызывающим споры.

Эллис. Письмо Э. К. Метнеру 6.VI.1912 // Указ. соч. Карт. 7. Ед. хр. 61, л. 4. Розенкрейцерство, – пишет Г. В. Нефедьев, – первые русские масоны (Н. И. Новиков, И. Е. Шварц), не ограничивалось нравственным учением, но обещало на высших ступенях постижение мистических тайн мироздания, магии и алхимии (…) Не рассматривая здесь специально вопроса о действительном характере того западного «розенкрейцерства», к которому примкнули московские масоны, укажем лишь на главное в их выборе. Этим главным была мистическая сторона, присущая именно розенкрейцерству, – алхимическая работа над трансформацией грубого «камня» своего «я», лишь по завершению которого было возможно проникновение в тайны божественного мироустройства (и в этом магические задачи смыкались с задачей личного самоусовершенствования. Именно эта сторона братства, являясь, может быть, отличительной чертой не самого исторического розенкрейцерства, но его мифологии, определила конечный выбор как русских масонов в конце XVIII века, так и русских символистов в начале XX века». – Нефедьев Г. В. Указ. соч. С. 184.

Эллис. Арго. М.: Мусагет, 1914. С. X–XI. Предисловие датировано: 15.Х. 1913 г., Штутгарт.

Эллис. Арго. М.: Мусагет, 1914. С. X–XI. Предисловие датировано: 15.X. 1913 г., Штутгарт. С. 105. Сверженье Люцифера и черный балдахин – знаки розенкрейцеровской символики. В статье «„Парсифаль“ Р. Вагнера» Эллис называл Данте «единственным, первым и последним поющим великим рыцарем Креста и вечной Розы». – См.: Труды и дни. 1913. № 1–2. С. 27.

Эллис. Vigilemus! Трактат. М., 1914. С. 24. Содержание перечисляемых Эллисом «ступеней великого падения культуры» вряд ли поддается точному определению, ибо, как верно заметил Э. Ауэрбах, попытки прояснить их темноту неизменно терпели неудачу, вырождаясь в произвольные и фантастические вымыслы. «Ведь подлинно тайное учение – не рациональная система, скрытая от нас в силу внешних причин и способная стать общедоступной, как только эти причины отпадут. Оно есть нечто тайное по самому своему существу, никогда до конца не известное ни одному посвященному. И тотчас утрачивает сходство с самим собой, как только его пытаются сделать всеобщим состоянием». – Ауэрбах Э. Данте – поэт земного мира. М.: РОССПЭН, 2004. С. 33.

«Искусство для меня, – писал Иванов, – преимущественно творчество, если хотите – мифотворчество – акт самоутверждения и воли-действия, а не познания (какова и вера), не reine willenlose Anschauung, а „творца безвольный произвол“, дело личного безвольного вселенского воления». – Иванов Вяч. Собр. соч. Т 3. С. 117. Миф для Иванова, по верному замечанию О. Дешарт, «всегда – первичная форма „имагинативного постижения сверхчувственных сущностей“. – Там же. Т 1. С. 115.

Эллис. Vigilemus! С. 21.

Там же. С. 20. Ср.: Вяч. Иванов о заключительном стихе «Комедии»: «Итак, перед нами мифотворческое увенчание символизма». – Иванов Вяч. Борозды и межи. Опыты эстетические и критические. М., 1916. С. 152.

См. об этом: Силард Л., Барта П. Дантов код русского символизма // Studia Slavica. Academiae scentiarum Himgariae. Budapest, 1989. T 35. P. 1–2.

Эллис. Vigilemus! C. 22. Ср.: «Истинному символизму свойственнее изображать земное, нежели небесное; ему важна не сила звука, а мощь отзвука. A realibus ad realiora. Per realia ad realiora. Истинный символизм не отрывается от земли, он хочет сочетать корни и звезды и вырастает звездным цветком из близких, родимых корней…» – Иванов Вяч. Борозды и межи. С. 157.

Иванов Вяч. Собр. соч. Т 3. С. 484.

Эллис. Учитель веры // Труды и дни. М., 1914. № 7. С. 66. Иванов был согласен с Эллисом, что «Божественная комедия» – мистерия, но это означало для него «упразднение символа как подобия и мифа, как отраженного действия; восстановление символа как воплощенной реальности, и мифа, как осуществленного – Fiat lux!». – Иванов Вяч. Борозды и межи. С. 132.

Эллис. Указ. соч. С. 48.

Иванов Вяч. Собр. соч. Т. 3. С. 484.

Белый А. Почему я стал символистом // Белый А. Критика. Эстетика. Теория символизма: В 2 т. Т. 1. С. 442.

Там же. С. 20. Здесь же Эллис писал: «После инкарнации Логоса „религиозный миф“ утратил почву, ибо миф всегда мистичен, а не религиозен, он уступил место легенде, т. е. полуфантастическому повествованию о далеком, но совершенно воплощено-реальном событии».

См.: Хайде В., Козьменко М. В. Творческий путь Эллиса за рубежом // Известия РАН. Сер. Лит. и яз. 1993. Т. 52. № 1. С. 61–69.

См.: Соловьёв B. C. Стихотворения и шуточные пьесы. С. 194.

См.: Переписка Блока с С. С. Соловьёвым (1896–1915) / Вступ. ст., комм. Н. В. Котрелева, A. B. Лавров: Александр Блок. Новые материалы и исследования//Литературное наследство. М.: Наука, 1980. Т 92. Кн. 1. С. 345.

См.: Библиотека A. A. Блока: Описание/ Сост. О. В. Миллер, H. A. Колобова, С. Я. Бовина; Под ред. К. П. Лукирской. Л.: БАН, 1984. Кн. 1.

Блок А. Записные книжки. 1901–1920. М.: Худож. лит-ра, 1965. С. 309.

Блок А. Собр. соч.: В 8 т. Т 5. М.: Гослитиздат, 1962. С. 433. Дальнейшие ссылки на это издание в тексте с указанием тома и страницы.

Библиотека A. A. Блока. С. 172. Возможно, «страшный мир» Карлейля оказал влияние на блоковское обозначение буржуазной действительности, что и отразилось в названии одного из стихотворных циклов, созданных Блоком в 1900–1910 гг.

Библиотека A. A. Блока. С. 172.

См.: Александр Блок. Новые материалы и исследования //Литературное наследство. Т. 92. Кн. 3. М.: АН СССР, 1982. С. 795.

Библиотека A. A. Блока. С. 169.

Цит. по: Де Ла-Барт Ф. Беседы по истории всеобщей литературы. Ч. I. Средние века и Возрождение. М.: И. Н. Кушнерев и К., 1914. С. 160. См. также: Подкорытова Т. И. Лирическая трилогия А. Блока в зеркале «Божественной комедии» Данте // Авторское книготворчество. Ч. 2. Омск; Челябинск: ОмГПУ, 2008.

Блок А. Записные книжки. С. 150.

Библиотека А. Блока. С. 175.

Там же.

Там же. С. 176.

Там же. С. 179.

Там же. С. 176.

Библиотека А. Блока. С. 183.

Блок A. A. Записные книжки. С. 160.

Библиотека A. A. Блока. С. 174.

Блок А. Записные книжки. С. 150–151.

Библиотека A. A. Блока. С. 176.

Там же. С. 173.

Там же. С. 177.

Например: «Это был уже 1909 год… Я тогда уехал в Италию, где обожгло меня искусство, обожгло так, что я стал дичиться современной литературы и литераторов заодно» (т. 6, с. 134).