Саша Кругосветов - Заметки в ЖЖ

Поздней ночью седовласый, холеный и вполне моложавый, преуспевающий адвокат Ли спрашивает свою любовницу, синеглазую красавицу Джоан, не возражает ли та, если он поднимет трубку неожиданно зазвонившего у их постели телефона. В дальнейшем происходят два телефонных разговора Ли с мужем Джоан, его приятелем и коллегой Артуром. Тот звонит из дому, пытается выяснить, знает ли его друг, с кем уехала Джоан с многолюдного раута, на котором они были вечером. Ли советует другу не волноваться, держать себя в руках, расслабиться и спокойно ждать возвращения супруги. Она, видимо, уехала с супругами Элленбогенами, любителями повеселиться в ночных клубах. «Ты, Артур, просто делаешь из мухи слона», – добавляет Ли. Но возбужденный муж объясняет, что, возвращаясь с работы, он еле сдерживается, чтобы не искать по стенным шкафам спрятанного там полицейского, лифтера или курьера, словом, кого-либо из возлюбленных жены. Ли не хочет в это верить: Джоан слишком умна, у нее слишком хороший вкус, чтобы «опуститься» до лифтера или рассыльного. Артур же пытается убедить друга, что у Джоан животные инстинкты, и они много сильнее ума. Потом разговор переходит на другую тему. Выясняется, что Артур свой последний процесс проиграл и теперь в страхе и тоске переживает от того, что заказчик откажется от его услуг. Он возбужденно рассказывает, что прошлым летом хотел развестись с Джоан, у него слишком слабый характер, а Джоан нужен грубый молчаливый мужлан, который бы время от времени ее поколачивал, но не нашел в себе сил сделать это. Джоан не только не уважает его, но и нисколечко не любит. Артур вспоминает, как ухаживал за Джоан и посылал ей стихи, в которых были строки о прекрасных губах и зеленых глазах. Разговор окончен, и Ли кажется, что он провел его не совсем удачно. Телефон звонит снова. Это опять Артур, он радостным голосом сообщает Ли, что Джоан только что возвратилась домой, а он хотел бы посоветоваться с Ли по адвокатским делам. Сославшись на головную боль, Ли просит перенести разговор на утро, а когда Джоан обращается к нему, долго молчит, а потом просит оставить его в покое.

Почему этот рассказ с банальным сюжетом сразу вошел в антологию лучших американских произведений? Почему он «хватает» читателя за душу? Банальный сюжет вовсе не противоречит установкам эстетических теорий древней Индии. «Сообразность с общеизвестным – вот высшая тайна раса», – писал Анандавардхана.

Что мы наблюдаем в этом рассказе? Во-первых, «настроение любви», согласно «правилу соответствия», не расцветает в нем полностью. Во-вторых, в композиции последовательно появляются все необходимые вспомогательные состояния персонажей: возбуждение, тоска, ощущение страха, тревоги и предчувствие чего-то неприятного.

В традиционной индийской поэтике существуют еще некоторые менее важные рекомендации, относящиеся к специфике раса 7. Рекомендовалось доминирование темно-синего цвета и употребление неприятных для слуха слов, в которых используются фонемы «ш», «с» в сочетании с «р», «дх».

В рассказе многократно встречаем неблагозвучные слова «ash» (пепел) и «ashtray» (пепельница). Джоан и ее любовник беспрерывно курят, вся их постель усыпана пеплом. Текст пронизывают бесчисленные сочетания согласных типа «грхд», «штр» и др. («gray-haired» – седовласый), глаза у Джоан темно-синие (почти фиолетовые), сообщение об их цвете настойчиво сопровождает нас на протяжении всего текста.

Желтый раса – изумление, откровение.

«Голубой период де Домье-Смита»

Тридцатидвухлетний художник вспоминает эпизод из своей жизни, относящийся ко времени, когда ему было девятнадцать лет, и он после смерти матери вернулся с отчимом из Парижа в Нью-Йорк. Американская жизнь казалась ему чужой и враждебной. Он живет с отчимом в дорогом отеле и посещает художественную школу. Как-то он прочел в газете объявление о том, что дирекция заочных курсов живописи в Монреале приглашает на работу квалифицированных преподавателей. Директор курсов месье Йошото из Токио предлагает желающим срочно прислать на его имя заявления и образцы работ. Юноша немедленно посылает заявление, в котором в числе целого ряда выдуманных фактов своей биографии сообщает, что зовут его Жан де Домье-Смит, что Пабло Пикассо – давний друг его семьи, а сам он – известнейший во Франции художник. К концу недели приходит положительный ответ, и радостно взволнованный де Домье-Смит выезжает в Монреаль.

Когда месье Йошото и его новый сотрудник вошли в помещение школы, в одну большую комнату с крохотной незапиравшейся уборной, их встретила крупная седовласая дама, мадам Йошото, а весь персонал школы, как оказалось, состоит из японской четы и их нового сотрудника.

Работа заключалась в том, чтобы вносить поправки в присланные заочниками рисунки и отсылать их обратно, со своими замечаниями. Среди рисунков заочников оказалась работа монахини, сестры Ирмы. Юноша приходит в величайшее воодушевление от ее талантливых рисунков и отсылает Ирме длинное письмо, в котором хвалит ее работу и предлагает встретиться с нею лично.

В ожидании ответа от сестры Ирмы жизнь кажется юному художнику беспросветно унылой. Ответ от Ирмы так и не пришел. Вместо него приходит письмо от настоятельницы монастыря о том, что сестре Ирме дальнейшие занятия на курсах запрещаются. Домье-Смит в отчаянии пишет сестре Ирме снова, но так письма и не отправляет, потому что у витрины магазина ортопедических принадлежностей его неожиданно посетило мистическое озарение, изумление, откровение. Внезапно вспыхнуло гигантское солнце и полетело ему прямо в переносицу. Ослепленный, перепуганный, он уперся в стекло витрины, чтобы не упасть. Вспышка длилась несколько секунд. Когда ослепление прошло, он попятился от витрины и ходил, пока не перестали подкашиваться колени. Позже он записал в дневник: «Отпускаю сестру Ирму на свободу, пусть идет своим путем. Все мы – монахини».

Согласно теории «дхвани-раса», внушение настроения изумления и откровения должно производиться путем описания различных переживаний героя: от ощущений беспокойства, неустроенности до прихода, в конце концов, через радость, возбуждение и самое изумление, откровение – к удовлетворенности. Все это мы и находим в рассказе. Вначале герой неспокойно чувствует себя в Нью-Йорке, затем радуется месту преподавателя заочных курсов, испытывает воодушевление, возбуждение, обнаружив талант у монахини Ирмы, и, познав состояние величайшего изумления и откровения, приходит в итоге к удовлетворенности, по-новому начиная относиться к тем жизненным проблемам, которых раньше не понимал и которые казались ему неразрешимыми. Вот, что думает об этом герой: «Придется упомянуть, что не прошло и недели, как курсы закрылись. Я сложил вещи и уехал к моему отчиму, где провел около двух месяцев – все время до начала занятий в Нью-Йоркской художественной школе – за изучением самой интересной разновидности летних зверушек – американской девчонки в шортах».

«Доминирующий цвет» этого раса – желтый. Правда, впрямую желтый цвет в тексте не фигурирует, но, благодаря многократным появлениям «на сцене» Йошото с супругой и упоминаниям о том, что они представители «желтой расы», «доминирующий цвет» постоянно присутствует в сознании читателей.

Рассказ «Голубой период де Домье-Смита» вызвал оживленные обсуждения, причем особое внимание привлек эпизод озарения молодого художника у витрины. Некоторые критики полагают, что Сэлинджер описал ощущение Домье-Смита как религиозное откровение в духе просветления (сатори) в японском дзэн-буддизме. Дзэн учит, что просветление, новый взгляд на жизнь, на свое место в ней, новое отношение к действительности, может быть доступно каждому, а толчком к нему способно послужить любое переживание, потрясение, сильное впечатление.

Прозрачный раса – спокойствие, мудрость, умиротворение.

«Тедди»

«Девятое» поэтическое настроение (его еще называют «покой») – спокойствие, ведущее к отречению от мира, мудрость, умиротворение опирается на идею достижения героем безразличия к мирским делам и вещам. Анандавардхана, поддерживая нововведение Удбхаты, указывал, что поэтическое настроение спокойствия, отречения от мира, действительно, может быть внушено читателю, и, что для него прежде всего характерно «полное угасание ощущения собственного „я“». Состояние спокойствия описывается также Анандавардханой как блаженство, «возникающее в результате освобождения от жажды жизни».

Десятилетний мальчик Тедди вместе с отцом, матерью и шестилетней сестрой возвращается на пароходе в Америку после поездки по Европе. В начале рассказа мы видим худенького мальчика, высунувшегося из иллюминатора утром в каюте его родителей. Он наблюдает, как за бортом тонут в морской воде апельсиновые корки и говорит, что когда эти корки потонут, они останутся существовать лишь в его сознании. Тедди беседует с лежащей на второй койке матерью и рассказывает, что вместе с ними плывет в Америку университетский преподаватель, который слышал на одной вечеринке в Бостоне ленту с записью беседы с Тедди.