Александр Косоруков - Художественный символ в «Слове о полку игореве»

Такой взгляд на причинно–следственные взаимосвязи ограничивает власть сверхъестественных сил. Их мощь признается реальной и великой, но она умеряется разумом и верой человека. Если он понимает «речь» Природы и, следуя её «указаниям», объединяет все возможные силы для борьбы с врагами, то он может быть уверен в победе над ними, которая в то же время становится победой над злыми духами. Если же он в разладе с Природой и другими союзниками, то это приводит к усилению его врагов, и он терпит поражение или даже гибнет. При таком подходе огромная ответственность за судьбу человека возлагается на него самого, поощряется его активность и инициатива, его творческое отношение к действительности, а идея предопределённости теряет абсолютное значение и перестаёт порождать как фатализм, так и фанатизм.

С давних пор и по сей день мысль человеческая упорно стремится предугадать будущее. Представление Поэта о двухуровневых причинно–следственных связях обусловило, как и следовало ожидать, его представление о том, что предсказание судьбы людей также совершается на двух уровнях. На мифологическом уровне Солнце, например, заранее «возвестило» Игорю и его воинам, чем закончится их поход против половцев. Как Оно «узнало» это, остаётся тайной, к которой Поэт не прикасается. На уровне человеческом, доступном разуму, он сам пророчествует о судьбе Руси, опираясь на знание взаимоотношений людей с Природой и друг с другом, продолжая в будущее то, что происходит на Руси и вокруг неё. Теперь это называется экстраполяцией. Следуя логике Поэта, его пророчество можно сформулировать так: если сохраняются обе группы причин, вызвавших разгром Игорева войска, то Русь неизбежно будет побеждена врагами. Если же князья, подобно Игорю, осознают необходимость союза с Природой и военного объединения русских сил, то мрачное пророчество не осуществится, а Русь избавится от нашествия Тьмы, как Игорь избавился от плена.

Жизнь персонажей «Слова» детерминирована дважды: заветами предков (традициями) и «велением» свыше. Поэт зовёт князей к укреплению общерусской патриотической традиции, к вере в светоносного бога Природы, основанной на понимании её мудрого устройства, зовёт к тому, чтобы активно, умно, с верой и надеждой бороться за благоприятное будущее. Он отчётливо видит, что с этой труднейшей задачей может совладать только союз князей, душой подобных Святославу III. Отказавшись от бояновского образа идеального князя, Поэт не отказался, однако, от идеала, от создания образа эпического героя — объединителя и спасителя Руси. Такой герой известен русской истории, и потому Святослав может опереться на традиции, например, Владимира I, Ярослава Мудрого и других. Он, безусловно, может надеяться и на русский народ. Но в облике героя есть и новая особенность, идущая от своеобразия исторического времени.

Чтобы сплотить князей в добровольный союз, он должен быть мудрым, как Солнце. Практически задача сводится к тому, чтобы они захотели объединиться, то есть к преображению душ «буйных» князей, составляющих на Руси решающее большинство. «Слово» призвано доказать и показать необходимость и реальную возможность подобного преображения, равнозначного, по мысли Поэта, спасению Руси от раскола и гибели, сохранению её независимости и её могущества.

Солнце — божество, в котором нераздельно слиты Природа и надприродный бог, материя и идея материи. «Замышление» принадлежит Бояну ровно так же, как и его голова. Оно — специфически бояновское в душе Бояна и в его «песнетворчестве». Оно есть то, что остаётся «внукам» после смерти Бояна. Оно — идея Бояна.

«Замышление» Поэта, названное им «былями своего времени», — это противоречивое единство времени и реальной действительности, идеи времени и наполняющих её событий. Самая главная правда — «быль» заложена в мифе о Светлом и Тресветлом Солнце: всюду в мироздании идёт непрекращающаяся борьба Тьмы и Света. Нашествие Тьмы возможно предсказать и предотвратить, но для победы над нею необходим постоянный союз «внуков Дажьбога» со Светлым Солнцем. Вторая важнейшая правда — «быль» в том, что в Природе господствует строгий порядок, союз всех её стихий и сил. Таким же должно быть государственное устройство на Руси. Поход Игоря, войны давние и недавние — суть образное развёртывание во времени и пространстве светоносной идеи XII века, идеи добровольного объединения русских князей. И, наконец, единство не будет ни полным, ни прочным, если в него не войдут все русичи, от пахарей до Ярославны, если оно не будет демократическим. Всеединство Руси, от князя–Солнца и до последнего его «внука» — это и главная цель, и главное средство её достижения, и главная политическая, философская и эстетическая ценность русского народа. Ее сохранение и развитие предполагает предпочтение мира войне, что является самой глубинной особенностью «замышления» Поэта и его характернейшим отличием от «замышления» Бояна. На «червлёном» идейном Знамени Поэта сияет в центре светлый круг Солнца, «тёплого и прекрасного» для всех. Таково же было, по сути, и знамя европейского Ренессанса. Это и сегодняшнее знамя человечества.

Поэт был первой ласточкой Возрождения Руси, прерванного монгольским нашествием. Одна ласточка Весны не делает, но и Зимой она не прилетает. Первая не значит «несвоевременная». Первая значит «открывающая» Весну. Поэт и был, по–моему, первооткрывателем древнерусского Ренессанса.

Автор «Слова» — великий Поэт, патриарх восточнославянской литературы — подобен могучему дереву. Его корни питаются соками древнерусской Матери–Земли, обильно политой потом и кровью взращённого ею народа, укрепляются хлорофиллом широколиственной кроны нервных, чутко–восприимчивых клеток. Из света и воздуха Родины они неустанно вбирают энергию жизни, перерабатывая её в движение мысли и чувства, в красоту словесного образа. Его многослойный ствол, созданный корнями и кроной, объединяет их в живую Поэзию правды, в древо познания добра и зла. Могучий патриарх стойко выдерживает напор бурь и гроз, обрушивающихся на него, страдает вместе с Матерью–Землей, но и скрепляет её своими корнями, умножает её силу своими плодами.