Давид Бранденбергер - Д. Л. Браденбергер Национал-Большевизм. Сталинская массовая культура и формирование русского национального самосознания (1931-1956)

969

А. Г. Маленков. О моем отце Георгии Маленкове. М., 1992. С. 61.

О «Деле врачей» см.: Г. Костырченко. В плену у красного фараона: Политические преследования евреев в СССР в последнее сталинское десятилетие. М., 1994. С. 355-366; об отказе от массовых политических репрессий и кампаний за соблюдение «социалистической законности» см.: Н. С. Хрущев. Воспоминания: Избранные фрагменты. М., 1997. С. 285-299; о разделе Германии см.: Amy Knight. Beria: Stalin's First Lieutenant. Princeton , 1993. P. 185-191; Charles S. Maier. Dissolution: The Crisis of Communism and the End of East Germany . Princeton , 1997. P. 17.

ЦМАМ 278/1/23, опубл. в: Кусок коммунизма: Московское метро глазами современников//Московский архив: историко-краеведческий альманах. Вып. 1. М., 1996. С. 348, 355.

Самые первые директивы, осуждающие культ личности, см. в: РГАНИ 5/30/7/51.

Хрущев. Воспоминания. С. 274; Knight Beria. Р. 186-191, 227. Пытаясь, по-видимому, снискать расположение Берии, Александров выступил на заседании Академии наук в марте 1953 года против руссоцентристской тенденции. Он заявил, что нет необходимости в существовании Института славянской истории в структуре Академии наук, «так как истории народов необходимо вести не по принципу их национальной принадлежности, а по общественно-экономическим формациям, сообразно возникавшему и развивавшемуся в различных странах социально-экономическому строю». См.: РГАНИ 5/30/7/55.

РГАНИ 5/30/39/23. Эта кампания, проводившаяся Институтом истории под началом его нового руководителя А. Л. Сидорова, открыто противопоставлялась прежней деятельности института под руководством специалиста по Киевской Руси Б. Д. Грекова, якобы не уделявшего должного внимания некоторым периодам новейшей истории; см.: РГАНИ 5/30/39/11-12, 20-26, 51.

Запись от 13 февраля 1954 года в: Из дневников Сергея Сергеевича Дмитриева//Отечественная история. 1999. № 6. С 119, 131.

РГАНИ 5/30/82/47-48.

РГАНИ 5/30/82/99-100; 5/18/41/89-91.

РГАНИ 5/18/75/90. Наибольшие возражения учебник Шестакова вызвал у редактора издания «Encyclopedia Britannica», бывшего сенатора США Уильяма Бентона, который даже высказал неопределенную угрозу обратиться в ЮНЕСКО по поводу имевшихся в учебнике искажении реальных исторических событий. Школьный отдел ЦК в открытом письме обвинил американского критика в том, что он хочет быть «святее самого Бога» и сослался на опубликованную в «Нью-Йорк таймс» в 1951 году статью «Школы обвиняются в недостаточном внимании к России», однако в частной записке признался, что «написанный более 10 лет тому назад, этот учебник отстал от требований современной науки. В настоящее время министерство просвещения готовит новую учебную книгу по истории СССР для IV класса»; см.: РГАНИ 5/18/77/11; Benjamin Fine, Schools Accused of Ignoring Russia //New York Times. 1951. March 5. P. 23.

Спустя несколько дней после знаменитой секретной речи Хрущева среди документов для внутреннего пользования появились записки относительно планов переработки четверти всех школьных учебников, в том числе почти всех учебников истории (за исключением «Родной речи» и трехтомной «Истории СССР» Панкратовой) — см.: РГАНИ 5/18/76/6, 9-10, 14-24, 30-33. В результате изъятия из программы скомпрометированного исторического катехизиса были даже отменены экзамены, сдававшиеся старшеклассниками в конце учебного года.

РГАНИ 5/18/76/37-42.

Большой вклад в опровержение сталинского мифа об Иване IV внесла Панкратова, главный редактор «Вопросов истории». Наиболее полно этот вопрос освещен в публикации: Из дневников Сергея Сергеевича Дмитриева//Отечественная история. 2000. № 1. С 158-172. особ. 164-171. В двух полемических статьях отражены споры, разгоревшиеся по этому поводу в официальной исторической науке: С. М. Дубровский Против идеализации деятельности Ивана IV // Вопросы истории. 1956. № 8. С. 121-129.

М. Д. Курмашева Об оценке деятельности Ивана Грозного // Вопросы истории. 1956. № 9. С. 195-203. См. также: Л. А. Сидорова Анна Михайловна Панкратова // Историческая наука России в XX веке. М., 1997. С. 429-433; Maureen Perrie. The Cult of Ivan the Terrible in Stalin’s Russia . New York , 2001. P. 179-191.

С.М. Дубровский, который был известным противником культа Ивана Грозного, в годы хрущевской оттепели выступил также против установки памятника Юрию Долгорукому под тем предлогом, что не подобает возводить на самых видных местах столицы социалистического государства памятники таким чуждым народу личностям, как князь, живший в XII веке. Редактору «Известий» было прислано письмо читателя, несогласного с Дубровским; см.: ОР РГБ 797/17/12/1-6, опубл. в: Московский архив; историко-краеведческий альманах. Вып. 1. М., 1996. С. 341-342.

Lowell Tillett The Great Frienship: Soviet Historians on the Non-Russian Nationalities. Chapel Hill , 1969. P. 194-284.

Roman Szporluk. The Russian Question and Imperial Overextension//The End of Empire? The Transformation of the USSR in Comparative Perspective/Ed. by Karen Darwisha and Bruce Parrot. Armonk, 1997. P. 82; Szporluk. Introduction: Statehood and Nation-Building in the Post-Soviet Space//National Identity and Ethnicity in Russia and the New States of Eurasia/Ed. by Roman Szporluk. Armonk, 1994. P. 5; Szporluk. Nationalities and the Russian Problem in the USSR //JournaI of International Affairs. 1973. Vol. 27. Jfe 1. P. 40; Vera Tote. Russia : Imagining the Nation. New York , 2001. P. 182-183, 203-204.

P. Брубейкер согласен, что понятие «советского народа» было связано с дополнительным чувством сверхнационального самосознания, объединявшим отдельные советские нации; см.: Rogers Brubaker. Nationalism Reframed: Nationhood and the National Question in the New Europe . Cambridge, Eng., 1996. P. 28.

Отчетный доклад ЦК КПСС XXIV съезду Коммунистической партии Советского Союза//Коммунист. 1971. № 5. С. 60. Разумеется, республиканским партийным элитам вряд ли могло понравиться утверждение, что советские нации «сближаются», сливаясь в «единую общечеловеческую культуру»: в результате республики могли лишиться своего федерального статуса. Они, скорее всего, видели в этом нечто большее, нежели русификацию «с человеческим лицом», и наличие в партийной пропаганде таких сталинских эвфемизмов, как «великий русский народ», а также шовинистических заявлений, что русский язык служит средством связи союзных республик с мировой культурой, только подливало масла в огонь. См., например: Резолюции и решения Двадцать второго съезда КПСС (1961)//КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Т. 8. М., 1972. С. 206, 284-285, 212.

Yitzhak Brudny. Reinventing Russia : Russian Nationalism and the Soviet State, 1953-1991. Cambridge , Mass. , 1998. P. 43.

См., например: John В. Dunlop. The Faces of Contemporary Russian Nationalism. Princeton , 1984. P. 32-36, 63-92; Timothy J. Colton. Moscow : Governing the Socialist Metropolis. Cambridge , Mass. , 1995. P. 553-562, 592; Ethnic Russia in the USSR : The Dilemma of Dominance/Ed. by Edward All worth. New York , 1980. Несколько иные взгляды высказываются в: Mikhail Agursky. The Prospects for National Bolshevism//The Last Empire: Nationalism and the Soviet Future/Ed. by Robert Conquest. Stanford. 1986. Особ. P. 96-106.

Brudny. Reinventing Russia. P. 59; Николай Митрохин. Русская партия: Движение русских националистов в СССР, 1953-1985. М., 2003. Гораздо более тенденциозны воспоминания одного из бывших помощников Суслова: А Байгушев. Русская партия внутри КПСС. М.: Алгоритм, 2005. О националистическом движении радикалов, не желавших мириться с режимом см.: Людмила Алексеева, История инакомыслия в СССР. Benson, V. T.,1984. С. 396-413.

Митрохин. Русская партия.

Nicholas Timasheff. The Great Retreat: The Growth and Decline of Communism in Russia . New York , 1947.

Т. Мартин связывает этот идеологический поворот с «русификаторскими» изменениями в советской национальной политике в начале 1930-х годов, однако связь эта скорее случайна. Не говоря уже о том, что не вполне ясны причины и взаимосвязь различных административных решений, принимавшихся в то время, их сходство с более поздними культурными формами русификации носит поверхностный характер. Административная русификация сводилась в основном к ограниченным реформам управления страной с целью его упорядочения и рационализации, в то время как культурная русификация представляла собой более широкий комплекс вне-бюрократических мероприятий по усовершенствованию мобилизационной пропаганды путем частичной идеологической переориентации. В старых партийных и государственных архивах не обнаружено документов, которые указывали бы на прямую связь между этими двумя политическими новациями. См.: Terry Martin The Russification of the RSFSR//Cahiers du Monde russe et sovietique. 1998.. No 39. P. 99-118.

Первоначально советское государство было построено с таким расчетом, чтобы лишить российскую республику возможности отстаивать свои интересы, поэтому в ней и не было создано ни отдельной Российской компартии, ни государственных органов. Всесоюзное руководство опасалось, что эти административные структуры придадут РСФСР слишком большой вес, который позволит ей соперничать с центральной властью.