К барьеру! (запрещенная Дуэль) - К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №32 от 10.08.2010

И если бы Яков действительно попал в плен, то для него было бы очень важно, чтобы он был ранен или хотя бы контужен. Но в протоколе допроса «Якова» об этом ни полслова. Мало этого, по показаниям, данным уже советской контрразведке, сотрудник немецкой разведки В. Ройшле при первом допросе увидел привезенного в штаб Бока «Якова» в гражданской одежде, очень удивился этому и специально задавал ему вопросы по этому поводу. И, как следует из протокола допроса, изготовленного немцами, «Яков» показал об обстоятельствах своего пленения следующее:

«— Вы сдались добровольно или вас захватили силой?

— Нет, не добровольно, меня взяли силой. 16 июля наша часть была окружена. Наши бойцы отбивались до последней возможности. Потом возле меня никого не осталось. Я решил найти командира дивизии, но командира не оказалось возле его автомобиля. Вокруг машины собрались красноармейцы из вспомогательных подразделений. Они все обратились ко мне: «Командир, веди нас в атаку! Я повел их в атаку. Началась сильная бомбежка. Затем — ураганный артобстрел. И снова я очутился один. Я собирался пробиться все же к своим и уйти вместе с ними. Но тут ваши окружили меня вдруг со всех сторон. Откровенно говоря, я бы застрелился, если бы своевременно обнаружил, что полностью изолирован от своих».

Кто-то может себе представить, о чем этот «Яков» рассказал? Он ведь не знает ни в каком полку служил, ни в какой должности. (Согласно международным положениям о пленных, пленного имеют право расспрашивать, а пленный обязан сообщить свои установочные данные, место службы и должность.) Видимо, в документах, снятых с убитого Якова, об этом ничего не было, а немецкая пехота, подобравшая их, не удосужилась этот вопрос выяснить у остальных пленных. В результате в штабе фельдмаршала Бока к моменту первого допроса «Якова» еще ничего об этом не знали и ничего умного придумать не смогли, в связи с чем и отделались общими словами. Ну и остальная часть допроса тоже какой-то бред. Почему он, командир батареи гаубичного полка, вдруг побежал бы к командиру дивизии? Какая атака? Как это он вдруг выяснил, что «изолирован от своих» так внезапно, что не успел застрелиться? Немцы ему на голову упали?

А в помянутом фильме последний бой Якова умышленно смят, хотя у А. Колесника был очень важный свидетель – ординарец Якова А. Ковалев. Начало его показаний вызывает доверие: Яков получил задачу переместить батарею ближе к линии фронта и на рысях повел ее выполнять задачу, хотя ординарец трусил и отговаривал его от этого. (Оставшуюся без лошадей одну гаубицу Яков приказал подцепить к бронемашине приданного ему взвода бронемашин и также везти к новой огневой позиции. Это тоже незаурядная подробность, вызывающая доверие к рассказу.) Колонну отбомбила немецкая авиация, ординарец видел, как от взрыва бомбы упали вместе с конями Яков и адъютант. Уж если взрыв свалил обеих лошадей, то он был очень близко к ним и всадникам, следовательно, от близкого взрыва бомбы по Якову и адъютанту должны были ударить и осколки авиабомбы. Однако ординарец сообщает, что Якова всего лишь «оглушило», но с чего он это взял? Ответа нет, поскольку показания ординарца режиссером фильма обрываются как раз на том месте, где ординарец обязан был бы рассказать, почему он не помог всего лишь «оглушенному» Якову, ведь это было его обязанностью ординарца! (Видимо, и ординарец начал что-то говорить вопреки «генеральной линии», возможно, то, что он, увидев упавшего Якова, просто сбежал.) Таким образом, достаточно надежно установлено, что командир батареи 14 гаубичного полка Яков Иосифович Джугашвили лично повел колонну батареи на новую огневую и последний, кто видел действительно Якова Джугашвили, свидетельствует, что после близкого взрыва авиабомбы Яков упал вместе с конем.

Нет, Евгений Яковлевич, Ваш отец пал в бою, а тот «Яков Джугашвили», что на листовках и в лагере военнопленных, был таким же сыном Сталина, как и «племянник Молотова» - племянником. И немцы, использовав того «Якова» до конца, чтобы не нарываться на очень громкое разоблачение, которое могло произойти случайно, сами его пристрелили. Настоящего сына Сталина они бы берегли, как зеницу ока, тем более в 1943 году.

Если вам приходилось читать воспоминания наших солдат, сдавшихся немцам в плен, а потом сбежавших на Запад (воспоминания, не корректированные пропагандой Хрущева, обязывающей всех писать о «неимоверных страданиях» трусов, сдавшихся в плен), то после Сталинграда наши пленные зажили в Германии прекрасно – отношение немцев к нашим людям резко изменилось – немцы начали бояться расплаты. Скажем, такие строки воспоминаний Ф. Черона: «Питание пленных начиная с 1943 года намного улучшилось. Поражения на восточном фронте начали поворачивать немецкие умы: на всякий случай надо было лучше обращаться с «унтерменшами». И вообще с отступлением немцев из Советского Союза пленным становилось лучше. …В 1943 году начали платить и пленным. В некоторых лагерях, по слухам, платили уже в 1942 году. Но в этой части Германии, то есть в Саксонии, это было в 1943. …Это было в самом конце 1943 или в начале 1944. Отношение немцев к пленным итальянцам было, пожалуй, хуже, чем к советским пленным на этой стадии». Автор приводит и такой случай. Наши «бедные пленные» работали на военном производстве (помогали немцам убивать советских граждан), привели к ним свежего пленного, как следует из воспоминаний, молодого москвича. Он решительно отказался работать. Все подумали, что немцы отошлют его в исправительный лагерь (на каторгу), где его и уморят, как немцы обычно делали раньше. А немцы отправили строптивца уборщиком помещений в барак к пленным польским офицерам.

Существует мнение, что слова Сталина «Я солдата на фельдмаршала не меняю» выдумал А. Чаковский. Однако я думаю, что что-то похожее обязано было быть на самом деле. И в фильме Колесник дает тому доказательства. Полагаю, это была последняя попытка немцев использовать данное подставное лицо для целей боевой пропаганды. Конечно, немцы «Якова» на самом деле не обменяли бы ни на кого, поскольку это был не Яков, их цель была проще – спровоцировать Сталина на переговоры об обмене сына, а потом об этом сообщить всему миру, но, главное, советским солдатам на фронте. Е.Я. Джугашвили в своем интервью совершенно точно объяснил мотивы Сталина: «Обмен незамедлительно вызвал бы негативную реакцию как в тылу, так и на фронте, подорвав тем самым обороноспособность страны». Но это не все. Сталин не мог выдать Гитлеру на расправу ни Паулюса, ни кого-либо из немецких генералов. Как бы немецкие генералы после этого сдавались нам в плен? А немцы Паулюса расстреляли бы без колебаний, поскольку они генералов и за меньшее расстреливали.

И когда у немцев авантюра с обменом «Якова» не выгорела, они его пристрелили не только за ненадобностью, но и потому, что он становился опасен. Мог, при слухах о наших победах, запаниковать (ведь по натуре это был предатель – трус) и «расколоться» товарищам по бараку, выдав всю авантюру.

Так что, Евгений Яковлевич, не знаю, как Вы это воспримите, но если смотреть на все факты вместе и не слушать, ни кухонные, ни геббельсовские, ни хрущёвские, ни американские «единодушные и не скандальные» выводы, получается, что Ваш отец пал в бою, бесстрашно командуя батареей, а в плен он и не сдавался, и не попадал.

Ю.И. МУХИН

Уругвай направит на покупку вооружений средства, которые получит от России в счет уплаты долга. Об этом говорится на сайте администрации президента южноамериканской республики. Речь идет о сумме 1 млн. 226 тыс. долларов, которую Россия перечислит в счет погашения так называемого «советского долга». Его размер на момент распада СССР составлял порядка 50 млн. долларов. Как говорится в сообщении пресс-службы уругвайского президента, командования всех трех родов войск южноамериканской республики должны будут «предоставить план инвестиций на покупку военных материалов и оборудования». Координировать расходы полученных средств на приобретение вооружения будут министерства обороны, экономики и иностранных дел Уругвая. В декабре 2006 года сухопутным войскам Уругвая была передана партия бронеавтомобилей «Водник», которые успешно эксплуатируются уругвайскими военными.

Дмитрий ФОМИНЫХ

Ансамбль народного танца имени Игоря Моисеева,«показавший захватывающее представление, покорил сердца корейских зрителей». Об этом заявил министр культуры КНДР Ан Тон Чун, который присутствовал на выступлении прославленного российского коллектива в Восточнопхеньянском большом театре. По его словам, концерт«прошел на самом высоком профессиональном уровне». Ан Тон Чун также пожелал российским артистам доброго здоровья и новых творческих успехов от имени лидера страны Ким Чен Ира.