Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №10 от 06.03.2012

Я спрашиваю демократическую власть: “Что это было?”

Меня пугать не нужно. Спросите Шойгу - он меня хорошо знает.

Вот какие давал мне оценки, когда мы работали в одном тресте. Тогда ему так нужен был Шенин.

Газета «Коммерсант» в своё время писала о том, что Шойгу сделал свою карьеру, пользуясь авторитетом Шенина. Так и было, так как в силу своего поганого характера Шойгу сумел со всеми испортить отношения. Но Шенин воспитывал будущего руководителя Тувы.

А потом Шойгу сделал интересный кувырок и сбежал не попрощавшись, Его позвал Силаев. Последний позвонил Шенину и спросил: «Кто такой Шойгу?», несмотря на очевидное свинство Сергея, Олег Семёнович дал ему блестящую характеристику. Силаев слово в слово зачитал её, когда представлял Шойгу.

Зато Сергей «отблагодарил» своего второго отца (как он его называл). Зная как Шенин относится к власовскому флагу – прислал ему на могилу венок с власовской лентой и с дежурной надписью: «Помним, любим, скорбим».

Вместе с лентой венок был сразу отправлен в мусорный бак. Вот такие у нас нынче «Герои».

А памятник Шенину выполнен на фоне красного флага с серпом и молотом.

Но вот что ждёт нынешнюю власть, трудно сказать. Куда они денутся со своими дворцами и любовницами, скажут ли им спасибо их собственные дети и внуки? Такую страну угробили и добивают вместе с клоунами от культуры.

Т.А. ШЕНИНА

Уже не любят слушать про войну

Прошедшую

И как я не взгляну

С эстрады в зал,

Томятся в зале:

Мол, что-нибудь бы новое сказали…

Борис Слуцкий

Понятно, что война - она кому мачеха, а кому мать родна. Мачеха для десятков миллионов искалеченных, израненных, вдов и сирот. А мать для тех, кому война беспроигрышный коммерческий «бренд».

Сложилось у меня впечатление, что авторы фильма «Смертельная схватка» не поставили себе непосильной сверхзадачи, а просто соорудили для всеядного электората новую мыльную оперу о войне. Правда, не без претензии сказать о ней что-нибудь новенькое.

Разумеется, были и в старые времена фильмы о войне с незамысловатым сюжетом, без особой интриги. Иногда эти «особенности» скрашивались идеологией, бывало, замечательной игрой актеров. Вот в почти водевиле «Небесный тихоход» искать «правду о войне», наверное, не стоит. Но кто посмеет назвать игру Николая Крючкова и его товарищей-актеров «проходными ролями». Эти фильмы любят и смотрят вновь вот уже десятки лет.

Боюсь, не столь долговечным будет внимание зрителей к сериалу Александра Франскевича-Лайе «Смертельная схватка». Анекдотичен сюжет фильма. В руках у наших оказались какие-то секретные немецкие коды предстоящей восточно-прусской наступательной операции. Разумеется, никто кроме лысого генерал-майора Жарова (Александр Тютин) в Советской Армии разгадать эти коды не может. Хоть у него помощников-шифровальщиков целый батальон. Как и принято в современном кинематографе, сами мы не с усами, в помощь генералу прислали спеца-англичанина, а союзнички-американцы прислали какую-то умную дешифровочную машину. То ли полиграф, то ли компьютер (нам не показали). В общем и целом, все дело в этих самых кодах, а судьба фронта в руках лысого генерала.

Это понимают и фашисты. Поэтому тупо и последовательно шлют в лесопарк у генеральского особняка группы парашютистов-боевиков. Сынки Скорцени с завидным постоянством попадают в руки супербоевиков-смершевцев. Откуда их столько взяли, если это не центральный аппарат в Москве, а деревня в Западной Белоруссии? Верховодит ими брутальный майор (сам Франскевич-Лайе). С вытаращенными глазами, вечно кашляющий, в задрипанном шарфе, майор творит прифронтовое правосудие (аналог «правосудия по-техасски» в американских боевиках): пьет из горла, базарит, бьет морды, надоедает пустопорожними разговорами о смысле жизни. Когда майор-смершевец впервые начинает рассуждать в присутствии других военнослужащих о «сталинских опричниках», начинаешь думать, что он провоцирует собеседников. Однако подобные беседы он заводит снова и снова, из чего делаешь вывод, что майор нуждается в любви и понимании (собственно, как пьяница и требует к себе любви и уважения). К тому же майор- крашеный блондин…

Собеседников, впрочем, у смершевца немного. Лысый генерал хоть и принимает вламывающегося к нему без стука майора, но отвлечься от своих кодов не может. Начальник охраны генерала мускулистый капитан-боевик Николай Белов (В. Епифанцев) и вовсе отмахивается от назойливого смершевца. Хотя тот все пугает его террористическим прошлым (что за прошлое такое было у Николая мы так и не узнаем, но будем предполагать, что наш главный герой, как и положено теперь, «испил горькую чашу сталинских репрессий») и всячески отвлекает от службы. А служба Белова состоит в охране генерала от гитлеровских парашютистов и вечно промахивающейся снайперши Марты. Причем капитан Белов, как и положено современному бизнес-телохранителю, знает только два способа физической защиты. Первый состоит в окружении генерала плотным кольцом солдат и офицеров, надо думать, чтобы снайперша в их беспорядочной толпе не сразу обнаружила генерала. Добавим, что для пущей надежности вокруг этой толпы носится суетливый майор-смершевец. Второй способ – прикрыться женщиной. Для этого Белов зовет старлейшу-снайпершу Ольгу Ершову (Анна Тараторкина), по совместительству свою полковую пассию. Ей-то и выпала невыполнимая миссия найти и обезвредить коллегу с «той» стороны. Белов все лезет пообжиматься в лесочке, но Ольга неумолима. Берет шинель и идет на охоту.

Почему нельзя перевести генерала Жарова в безопасное место или хотя бы не возить его по тем маршрутам, где ошивается снайперша Марта, неясно. Впрочем, не всё понятно и с самой Мартой. Оказывается, девка-эсэсовка не истинная арийка, а полька. Взяли ее, видимо, за ее прямо-таки пещерную ненависть к коммунистам, которую та постоянно декларирует. Да не она одна, вот и жители близлежащей деревни, которую в поисках снайперши решил прочесать смершевец, все как один скалят зубы на наших солдат. А староста и вовсе кричит смершевцу, что он кулак и соввласть ненавидит. За что неоднократно получает от майора по зубам, а потом и вовсе пулю в лоб. Впрочем, в тот раз удача смершевцу улыбнулась, задержали Марту. Видимо, опознали среди деревенских оборванцев по черному жакету (почти а-ля Коко Шанель). Так всё равно не много ему чести, Марта вскоре сбегает из-под носа целого смершевского подразделения.

И когда кажется, что Марту, колесящую вокруг генеральского дома и постреливающую из-за каждого пня, уже не поймать, Ершова вспоминает, что с Мартой она, оказывается, знакома еще с довоенных времен. Вместе на соревнованиях прохлаждались. А раз так, то зная мартовские повадки, супервумен Ольга Ершова её в раз вычислила. И легко узнала, хотя Марта все носила на лице какую-то грязную тряпку, вроде как паранджу. Напоследок подруги потрепались. Ольга кричит, мол, Марта, сдавайся, не доводи до греха. Та в ответ: «Снайперши не сдаются! Коммунистов ненавижу!» Так до вечера они бы из-за соседних кустов переговаривались, но на беду и, как всегда, некстати прибежали неуемные капитан с майором. Подранив обоих, Марта обнаружила себя и была застрелена спортсменкой, комсомолкой и красавицей Ольгой.

Впрочем, если все вышеперечисленные эпитеты подходят Анне Тараторкиной, дочери знаменитого и любимого Георгия Тараторкина, то вот по части выразительности и проработанности образа, мастерства исполнения остаются вопросы. Это относится и к другим актерам. В погоне за хлебом насущным исполнители главных ролей сделали себе прочную «блатную» репутацию многочисленными ролями в сериалах. Так, Владимир Епифанцев знаком по ролям благородного заключенного Упорова (к/ф «Фартовый»), лидера скинхедов в «Антикиллере 2», киллера в «Покушении», уголовника же в «Граница. Таежный роман». Не менее богат «послужной список» у Александра Тюрина: киллер Зондер («24 часа»), опять же киллер («Умножающая печаль»), вор в законе Колган («Антикиллер»). Правда, при всем этом В.И. Ленин (!) («Две любви»). К чему я всё это? Только к тому, что сомнительные образы этих хороших актеров к ним очень прочно привязались…

Чуть-чуть про идеологию. Красной линией проходит антисоветизм. Народ против «красных», костерит их на каждом углу, да и сама армия стонет под гнетом зверей-комиссаров и смершевцев. Даже майор-смершевец в хмельном угаре начинает понимать, что «всё не так, ребята». Всё у нас бестолково, безалаберно. Правда, и эта «линия» проработана не более, чем линии любовная или военная.

В общем, получился маловыразительный боевик. Хотя с таким актерским составом, с небезынтересными сценарными идеями можно было сказать о той войне чуть по-иному.