Валентин Катасонов - Ограбление России. Рэкет и экспроприации Вашингтонского обкома

Сталинская экономика прошла испытания временем. Если не быть предвзятым оппонентом или, тем более, врагом России, то следует признать, что сталинская экономика позволила:

• обеспечить преодоление вековой экономической отсталости страны и стать наряду с США ведущей экономической державой мира;

• создать единый народнохозяйственный комплекс, что позволило Советскому Союзу стать независимой от мирового рынка страной;

• победить во Второй мировой войне сильнейшего врага — гитлеровскую Германию и страны гитлеровской коалиции;

• обеспечить неуклонный рост благосостояния народа на основе последовательного снижения себестоимости продукции;

• показать всему миру неэффективность так называемой «рыночной» (капиталистической) экономики и переориентировать многие страны на так называемый «некапиталистический путь развития»;

• обеспечить военную безопасность страны путем создания ядерного оружия.

Мне кажется, что этого уже вполне достаточно для того, чтобы разобраться подробнее с тем, что такое «сталинская экономика». Отнюдь не из праздного любопытства, а исходя из того, что сегодня Россия переживает серьезный экономический кризис. И знакомство со сталинской экономикой позволит нам быстрее нащупать выход из сегодняшних тупиков.

Конечно, целый ряд перечисленных выше принципов в реальной практике экономического строительства в «чистом» виде не был реализован. Отчасти, по причине неких сознательных «искривлений» некоторыми государственными деятелями политической линии И. В. Сталина, отчасти по слабости «человеческой природы» (например, слабая исполнительская дисциплина), отчасти потому, что И. В. Сталин сам вносил какие-то коррективы в свою политическую линию. Коррективы вносились интуитивно. В то же время совершенствование экономической модели надо было осуществлять системно, на базе добротной теории. Сталин пытался активизировать процесс разработки такой теории. В том числе написав в 1952 году работу «Экономические проблемы социализма в СССР». «Незнание теории нас погубит», — говаривал Сталин, и эти слова оказались, к сожалению, пророческими.

Сильный и необоснованный отход от названных принципов вел к размыванию и подрыву сталинской модели. Размывание приходится на период 1960–1985 гг. Отдельные случаи были зафиксированы еще во второй половине 1950-х гг., когда Хрущев стал проводить опасные экономические эксперименты. Примеров такого размывания можно привести много. Так, мы отметили такой принцип как преимущественная ориентация при планировании и оценке результатов экономической деятельности на натуральные (физические) показатели. «Косыгинская» реформа 1965 г. стала ориентировать плановые органы и предприятия на такой основной стоимостной показатель, как «вал» (валовой объем продукции, рассчитанный по так называемому «заводскому» методу). Стало возможным и выгодным «накручивать» показатели «вала», при этом динамика реальных (натуральных) показателей значительно отставали от «вала». Парадокс заключался в том, что ориентация на прибыль делала экономику все более «затратной».

Камуфлировались серьезные проблемы в сфере планирования. Формально централизованные планы стали охватывать гораздо более широкую номенклатуру промежуточной и конечной продукции разных отраслей экономики по сравнения со сталинской эпохой (вероятно, этому способствовало внедрение в Госплане и многих министерствах первых поколений электронно-вычислительных машин). На разных уровнях стали говорить о том, что в практику планирования внедряется так называемый «программно-целевой метод». Однако в реальной жизни конкретные плановые показатели на всех уровнях «привязывались» не каким-то высшим целям, а определялись на основе примитивного метода — от «достигнутого» уровня предыдущего года (планового периода).

В целом ряде моментов сталинская экономика противоречит марксизму. Никакого предварительного теоретического осмысления и обоснования этой модели не было. Она создавалась практиками, методом проб и ошибок. Кстати, в те годы не было даже учебника политической экономии социализма. Подготовка его затянулась лет на 30, а первое издание увидело свет лишь после смерти Сталина, в 1954 году. Кстати, учебник получился противоречивым, он пытался увязать реалии жизни (сталинскую экономику) с марксизмом. А между тем Сталин говорил сподвижникам: «Если на все вопросы будете искать ответы у Маркса, то пропадете. Надо самим работать головой».

О «человеческом факторе» и «высших целях»

Вернемся к теме «сталинской экономики». Эффективность ее функционирования зависела не только от того, насколько последовательно руководители народного хозяйства придерживались перечисленных выше принципов «сталинской экономики». Она зависела в еще большей степени от готовности общества и отдельных его членов участвовать в реализации планов «сталинской экономики». Сталин это прекрасно понимал. Поэтому в свое время он сформулировал триединую задачу строительства коммунизма. Она включала в себя следующие задачи: а) всемерное развитие производительных сил, создание материально-технической базы коммунизма; б) совершенствование производственных отношений; в) формирование «нового человека». Обсуждавшиеся нами выше принципы «сталинской экономики» описывают производственные отношения, которые были необходимы на том историческом отрезке для продвижения страны к коммунизму. Задача формирования «нового человека» была осмыслена Сталиным и его окружением существенно хуже, чем первые две составляющие триединой задачи. Она не только по порядку, но и по приоритетности оказалась на третьем месте.

Впрочем, в рамках третьей задачи во времена Сталина делалось многое. Решению задачи формирования «нового человека» была подчинена деятельность советских СМИ, культуры, науки, литературы. Беда заключалась в том, что понимание «нового человека» строилось на методологическом фундаменте марксистского материализма. Как ни крути, человек в марксистских схемах оказывался не целью, а средством. Таким средством, которое не редко еще называли «человеческим фактором», «фактором производства», «рабочей силой», «трудовым ресурсом». К середине 1950-х гг. появилась отточенная формула основного экономического закона социализма, определяющего цель социалистической экономики: «обеспечение благосостояния и всестороннего развития всех членов общества посредством наиболее полного удовлетворения их постоянно растущих материальных и культурных потребностей, достигаемого путём непрерывного роста и совершенствования социалистического производства на базе научно-технического прогресса». Никаких более «высоких» (прежде всего, духовных) целей марксизм предложить просто не мог потому, что он есть в чистом виде материализм. Была, правда, одна более «высокая», политическая цель в 1920-е годы. Она заключалась в том, чтобы «раздуть пожар мировой революции». Но, во-первых, во времена Сталина про эту цель уже предпочитали не вспоминать (Троцкий с его идеей «перманентной революции» был изгнан из страны, а Советский Союз взял курс на построение социализма в отдельно взятой стране). Во-вторых, русского мужика на идею «мировой революции» в любом случае «раскрутить» просто не удастся.

Надо сказать, что во времена Сталина было сделано немало для того, чтобы гражданин Советской страны мог максимально вписаться в модель «сталинской экономики». Говорят о якобы его насильственном «впихивании» в эту экономику. Да, на первых порах это было. Я имею в виду «добровольно-принудительную» коллективизацию крестьянства. Но на одной принудительности далеко не уедешь. Раб не может быть эффективным работником. Сталиным с середины 1930-х гг. был взят курс на всяческое повышение статуса человека труда. Материальное поощрение труда дополнялось моральными стимулами. Появилось социалистическое соревнование (как антипод капиталистической конкуренции). Страну в 1930-е гг. охватило стахановское движение. Были введены звания «Герой социалистического труда», «заслуженный работник», «заслуженный деятель» и т. п. На всех уровнях проводилась воспитательная работа, направленная на укрепление трудовой дисциплины, формировалось чувство коллективизма, взаимопомощи, бережного отношения к социалистическому имуществу и т. п. Велась борьба с тунеядством. Кстати, последовательная борьба государства с различными проявлениями богатства роскоши, незаконными доходами также укрепляла веру людей в социальную справедливость, выступала стимулом труда.

Имущественная дифференциация в обществе была очень умеренной и определялась, в первую очередь, трудовым участием человека в экономической жизни страны. Еще в середине 1950-х гг. коэффициент дифференциации доходов населения (разрыв между 10 % самых имущих и 10 % самых неимущих) составлял 3,28. А, между прочим, в 1998 г., по данным Росстата, он был равен уже 13,8; в 2007 г. — 16,8. Многие эксперты, учитывая теневую экономику, считают, что реальные показатели разрыва достигают 25–40 раз. Очевидно, что нынешний гигантский разрыв в имущественном положении выступает в качестве отрицательного стимула производительного труда.