Э. Ланкестер - Вымершие животные

На рис. 127 изображено еще два птеродактиля. У некоторых птеродактилей не было зубов в их клювоподобных челюстях (рис. 124); другие же имели множество острых зубов и были хищниками (рис. 127).

Так естественно кажется перейти теперь от крылатых пресмыкающихся к птицам. На самом деле птицы не так уже близко родственны птеродактилю. Они действительно произошли от пресмыкающихся и представляют чрезвычайно своеобразно специализированных теплокровных потомков пресмыкающихся, так что их необходимо выделить в отдельный класс. Но близкими им по строению пресмыкающимися являются не птеродактили, а динозавры, особенно те динозавры (как игуанодон), которые ходили на задних ногах и имели на ноге только три пальца (стр. 109).

Рис. 127. Вероятный внешний вид двух видов юрских птеродактилей (диморфодон и рамфоринх).

Ископаемые остатки птиц не так обильны, тем не менее несколько очень интересных находок было сделано в нижнем эоцене и в меловых слоях (см. таблицу пластов); но самая замечательная из птиц была найдена в юрских литографских сланцах.

Современные птицы все имеют перья и клюв, и, за одним или двумя исключениями, на предплечье и руке их располагаются так называемые маховые перья, образуя крыло. Ни одна ныне живущая птица не имеет зубов, но среди ископаемых известны формы с хорошо развитыми зубами, напоминающими зубы пресмыкающихся. На рисунке 128 изображен скелет такой вымершей птицы, имевшей длинный ряд зубов.

Рис. 128. Восстановленный скелет зубастой птицы, ихтиорниса, величиной с голубя, из меловых отложений Канзаса, С. Америка.

Мы упоминали выше о самой замечательной вымершей птице из юрских слоев. До сих пор только два ее экземпляра были найдены в литографском камне в Золенгофене в Баварии. Первый экземпляр сохраняется в Британском музее, второй, лучший, в Берлине (рис. 129). Эта птица, называемая археорнис, равнялась по величине крупному голубю; она имела короткую голову, но, по-видимому, без рогового клюва; челюсти ее были усажены зубами. У современных птиц пальцы на передней конечности недоразвиты и соединены вместе, — у этой же формы наблюдается три отчетливых пальца, причем каждый вооружен когтем. Ноги у нее были такие же, как у современных птиц, и каждая имела по 4 пальца. Хвост совсем не похож на хвост современной птицы и походит скорее на хвост ящерицы: тогда как костная часть хвоста современных птиц очень короткая и покрыта хвостовыми перьями веерообразно, — у археорниса костный остов хвоста длинный, составленный из множества позвонков, перья на нем помещались одно за другим в ряд по обе его стороны таким образом, что хвост по форме походил на лист финиковой пальмы. Как ни странно на вид это маленькое существо, все же оно представляет настоящую птицу, потому что имеет настоящие перья, ясно видимые у обоих ископаемых экземпляров. Кроме двух рядов перьев на длинном хвосте, имеется еще ряд перьев, прикрепленных к предплечью и руке и образующих крылья; бедра также покрыты перьями. На рис. 130 изображен предполагаемый внешний вид этой замечательной птицы.

Рис. 129. Археорнис из литографских сланцев Баварии. Берлинский образец. Британский относится к другому роду — археоптерикс.

Рис. 130. Реконструкция внешнего вида археорниса.

Нельзя сказать, чтобы эта древняя вымершая птица устанавливала непосредственную связь между птицами и пресмыкающимися; однако разделенные между собою и снабженные когтями пальцы передней ее конечности, длинный костный хвост, зубы и отсутствие рогового клюва все же ставят ее к пресмыкающимся ближе какой бы то ни было другой известной птицы.

В третичных слоях были найдены остатки различных птиц. Исключительный интерес представляет одна из них своим огромным ростом; это — форорахус из Южной Америки. На рис. 131 мы имеем череп этой птицы, помещенный рядом с чучелом ныне существующей южноамериканской птицы крикуна. Если бы вымершая птица имела относительные пропорции и общий вид крикуна, — что кажется вероятным, — то, судя по ее черепу, она была бы чудовищем ростом в 3,5 метра; она превосходила бы самых могучих орлов силой и величиной своего клюва и когтей.

Рис. 131. Южно-американский крикун, кариама, и череп гигантского вымершего форораха в одном масштабе.

В новейших аллювиальных отложениях Новой Зеландии и на Мадагаскаре находят крупных вымерших бескрылых птиц. Мы уже упоминали во второй главе об открытии в Новой Зеландии костей многих видов моа, родственных африканскому страусу, австралийскому казуару и южно-американскому страусу.

По-видимому, птицы в известных условиях могут постепенно переставать употреблять свои крылья, которые уменьшаются в размерах и могут окончательно исчезнуть. Такие бескрылые птицы вовсе не непременно происходят от одной и той же группы. Исчезновение крыльев или сильное уменьшение величины крыльев наблюдается у многих групп птиц в различные периоды истории земли, таким же образом, как бескрылые насекомые появляются среди различных их групп.

В Новой Зеландии наряду с моа, которые теперь уже все вымерли, найдена бескрылая маленькая птица, которая существует еще и до сих пор и называется киви, или бескрыл.

На рис. 132 помещены три птицы рядом, каждая со своим яйцом впереди: сначала киви, потом скелет страуса и затем скелет гигантского моа, или динорниса. Островитяне Полинезии, которые высадились в Новой Зеландии около 500 лет тому назад, нашли моа еще живыми и перебили их всех себе на пищу. Шкура и перья этих громадных птиц были находимы и в наше время сохранившимися в сухом виде, так же как и их скелеты; и существует легенда, что охота на моа еще практикуется и сейчас.

Рис. 132. Киви, страус и гигантский новозеландский моа, каждый со своим яйцом, в одном масштабе.

Рис. 133. Гесперорнис, ископаемая водяная птица, не имевшая передних конечностей.

Мадагаскарский моа был меньше ростом, но яйца его были относительно крупнее. На рис. 132 видно, что у страуса и динорниса яйца по сравнению с размерами птицы очень малы, тогда как яйцо бескрыла представляется гигантским рядом с птицей. Мадагаскарский моа известен под названием эпиорниса; яйцо его одно из самых крупных, какие только до сих пор известны, гораздо крупнее самых крупных яиц новозеландского моа, — и, таким образом, в этом отношении он более похож на бескрыла. Это — то самое огромное яйцо, которое воспламеняло фантазию древних мореплавателей и приводило к преувеличенным рассказам Синбада-морехода о птице рок, вызывавшим ужас и удивление у читателя арабских сказок «Тысяча и одна ночь».

Нелетающие птицы, если они к тому же не умеют так хорошо плавать, как пингвины, неминуемо гибнут и вымирают, когда выступает на сцену человек. Так было и с додо, о котором я говорил в I главе (стр. 18); он был близко родственен голубям, но утратил способность летать благодаря отсутствию опасных врагов на острове Св. Маврикия и стал тяжеловесной, медленно передвигающейся, хотя и сильной наземной птицей. Как только появился на его родине человек, неспособный летать додо был обречен на вымирание. Одна вымершая водяная птица, гесперорнис, совсем не имела крыльев (рис. 133). Пингвины пользуются своими крыльями, как плавниками. Эта же птица плавала исключительно с помощью своих лап.

Мы должны были бы теперь перейти к остаткам лабиринтодонтов — крупных вымерших животных, родственных современным тритонам, саламандрам и лягушкам, составляющим класс земноводных, или амфибий (см. таблицу 1). Амфибии стоят по развитию ниже пресмыкающихся, птиц и млекопитающих. Хотя они и имеют обычно пять пальцев и ползают по земле, но, по существу, это — водяные животные, тем более что и детеныши их являются в виде головастиков, имеющих форму рыбы и снабженных жабрами. Будучи организованы более просто, чем другие классы наземных позвоночных, амфибии и появляются в более древних слоях. Ни одна птица до сих пор не была найдена в палеозойских пластах, древнейшие млекопитающие известны из триасовых слоев, пресмыкающиеся появляются впервые в каменноугольное время, — между тем как уже в девонский период известны амфибии, а в каменноугольный период, т. е. в период, когда отлагались пласты каменного угля, существовало множество разнообразных амфибий, и из них некоторые достигали огромной величины — не меньше взрослого крокодила. Эти гигантские амфибии продолжали существовать вплоть до триасового времени.

Мы могли бы, таким образом, описывать каменноугольный период, как период, когда преобладали амфибии; точно так же, как юрский представляет преобладание пресмыкающихся, а третичный — млекопитающих.