И. Кузнецов - Предания русского народа

«Целебна трава, если собирать ее знаючи», — говорили в народе. Такие особенные знатоки травяных зелий и «лютого коренья» назывались зелейниками, травознаями, и ходили они по лугам и лесам, как в насажденном собственными руками саду: всякой травы, всякой былинки знали свойства и место.

Травы, долженствующие обладать таинственной силою, собирали в ночь на Ивана Купалу или Аграфену Купальницу, или Аграфену Лютые Коренья (с 23 на 24 июня), когда все земное зелие-былие получало сверхъестественную мощь: как злую, так и добрую. И говорят, была (а может, и по сию пору есть!) такая трава — колдовская, расчудесная! — что если отыщешь ее, выжмешь сок и намажешь им ноги, то пройдешь по любому морю — и ноги твои не промокнут.

В эту ночь травы цвели огнем. Таковы были черная напороть, царе-царь, лев, голубь и другие. Иной цвет пылал неподвижным, сильным пламенем, иной имел вид молнии, летучего, призрачного огня. Трава лев, — говорилось об одной из них, — невелика, а видом как лев кажется. Днем ее и не приметишь, сияет она по ночам. На ней два цвета, один — желтый, а другой — ночью как свеча горит. Около нее поблизости травы нет, а которая и есть, и та приклонилась перед ней…

Иные травы требовалось рвать, очертя место вокруг нее золотом или серебром, что называлось «пронимать сквозь серебро или злато». Это делалось так: клали на землю около травы с четырех сторон серебро (монеты, украшения) или раскидывали вокруг золотую гривну — тяжелую шейную цепочку. Так пронимали кликун-траву (или колюку), одолень-траву, метлицу, папороть бессердешную и некоторые другие самые загадочные и таинственные травы. Ну а когда они попадали в руки знахаря, сила их все же не могла сказаться во всю мощь без чародейного, заговорного слова. Травы словно бы нужно было уговорить, помочь человеку, — или навредить ему. Трава, болезнь, любовь, стихия — это все были для нашего предка живые существа, с которыми он беседовал на равных, с каждым — на его собственном языке. В ту пору знали сей язык и ощущали особенную, нами теперь непостижимую, связь с природой…

Среди чародейных трав знамениты также следующие.

Тирлич-траву, по словам знахарей, собирают под Иванов день на Лысой горе, близ Днепра, под Киевом, где обиталище ведьм и чертей. Люди думают, что эта трава обладает силою превращения и достается в удел только одним ведьмам. Из тирлича выжимается сок, которым оборотни натирают свои подмышки при свершении чар. Ведьмы всячески стараются эту траву истребить, чтобы лишить всех прочих силы оборотничества, а колдуны и чародеи дорожат тирличем, как сокровищем.

Название баснословной сон-травы народ связывает с теми из земных злаков, сок, отвар и запах которых производят на человека одуряющее действие; таковы мандрагора, известная у нас под именем сонного зелья; одурь, белена, дурман, дрема, дремучка, горицвет. Поселяне убеждены, что сон-трава обладает пророческою силою: если положить ее на ночь под изголовье, она покажет человеку его судьбу в сонных видениях; думают также, что всякий, заснувший на этой траве, приобретает способность предсказывать во сне будущее…

Если кто хочет, чтобы дом его был безопасен от грозы и пожара, и чтобы житье в нем было счастливое, тот должен сорвать прострел-траву и положить ее под основное бревно здания, уверяют русские травознаи. Она избавляет от порчи и залечивает раны, нанесенные острым орудием. Когда домашний скот заболевает прострелом (род падучей болезни), то знахари советуют привязывать эту траву к рогам захворавших животных. Название прострела дают различным травам, давно утратив сознание, что прострелом обозначался чудесный цветок, действующий подобно громовой стреле (насквозь пронизывающей, простреливающей), народ ищет под этим именем травы, которые бы по форме их стебля или корня можно было назвать простреленными.

Рассказывают, что перелет-трава сама собой переносится с места на место. Вся она сияет радужными красками и темной ночью в полете своем кажется падучей звездочкой. Счастлив, кто сумеет добыть этот прекрасный цветок: все желания его будут немедленно исполнены.

Трава песий язык, незаметно положенная с сердцем лягушки в карман недруга, привлекает к тому всех окрестных собак; повешенная же на шею собаки заставляет ее кружиться до смерти. Достаточно эту траву рассовать по всем углам помещения, где водятся мыши, они разбегутся. Если же положить под подушечку левой ноги и так ходить, то это заставляет всех встречных собак удержаться от лая, а кошек от мяуканья.

Ну и, разумеется, песий язык — первое средство при укусе человека бешеным животным: на заре раннего утра выкапывают корень сего растения и, мелко изрубив его, запекают в хлебе, который дают есть больному. Но при этом необходимо, чтобы больной ничего не знал о содержимом в хлебе.

Трава петровы батоги, по уверениям древних «зелейников», употребляется ведьмами для порчи девиц: «Если которая напьется чего-либо с соком этой травы, то будет чиликать сорокою».

Плакун-трава добывается в Иванов день, на ранней утренней заре; корень и цвет ее обладают великою силою: они смиряют нечистых духов, делают их послушными воле человека, уничтожают чары колдунов и ведьм, спасают от дьявольского искушения и всяких недугов; крест, сделанный из плакуна и надетый на бесноватого, изгоняет из него поселившихся бесов. Плакун открывает клады и заставляет демонов плакать. Кому посчастливится найти и выкопать корень плакуна, тот должен произнести над ним такое заклятие: «Плакун, плакун! Плакал ты долго и много… будь ты страшен злым бесам, полубесам, старым ведьмам киевским; а не дадут тебе покорища, утопи их в слезах; а убегут от твоего позорища, замкни их в ямы преисподние…»

Вот что пишется в старых травниках про улику-траву: «Сама она красно-вишневая, глава у нее кувшинцами, а расцветет она — то как желтый шелк, а листья лапками. Когда разлучат мужа с женой, то ее надобно иссечь мелко, давать в питии и говорить: „Как ты, трава, приклонила главу свою в землю, так бы приклонили они меж себя главы свои всею душою и ретивым сердцем, думою и мыслью хоть бы до веку, до гробовой доски“».

(А. Коринфский)

Когда цветет папоротник, ночь бывает яснее дня и море колышется. Рассказывают, что бутон цветка разрывается с треском и распускается золотым или красным, кровавым пламенем, и притом столь ярким, что глаз не в состоянии выносить чудного блеска; показывается этот цветок в то же самое время, в которое и клады, выходя из земли, горят синими огоньками…

Ночь, в которую цветет папоротник, бывает среди лета — на Ивана Купалу, когда Перун, по древнему представлению, выступал на битву с демоном-иссушителем, останавливающим колесницу Солнца на небесной высоте, разбивал его облачные скалы, открывал спрятанные в них сокровища и умерял томительный зной дождевыми ливнями. Кроме того, папоротников цвет распускается и в грозовые летние ночи, известные под именем воробьиных, или рябиновых…

В темную, непроглядную полночь, под грозою и бурею, расцветает огненный цветок Перуна, разливая кругом такой же яркий свет, как самое солнце; но цветок этот красуется одно краткое мгновение: не успеешь глазом мигнуть, как он блеснет и исчезнет! Нечистые духи срывают его и уносят в свои вертепы. Кто желает добыть цвет папоротника, тот должен накануне светлого праздника Купалы отправиться в лес, взявши с собою скатерть и нож, потом найти куст папоротника, очертить около него ножом круг, разостлать скатерть и, сидя в замкнутой круговой черте, не сводить глаз с растения; как только загорится цветок, тотчас же должно сорвать его и разрезать палец или ладонь руки и в рану вложить цветок. Тогда все тайное и скрытое будет ведомо и доступно…

Нечистая сила всячески мешает человеку достать чудесный Жар-цвет. Около папоротника в заветную ночь лежат змеи и разные чудовища и жадно сторожат минуту его расцвета. На смельчака, который решается овладеть этим чудом, нечистая сила наводит непробудный сон или силится сковать его страхом: едва сорвет он цветок, как вдруг земля заколеблется под его ногами, раздадутся удары грома, заблистает молния, завоют ветры, послышатся неистовые крики, стрельба, дьявольский хохот и звуки хлыстов, которыми нечистые хлопают по земле. Человека обдаст адским пламенем и удушливым серным запахом; перед ним явятся звероподобные чудища с высунутыми огненными языками, острые концы которых пронизывают до самого сердца.